Охота на ведьм - "Алекс Д" (мир бесплатных книг txt) 📗
В день выписки ее встретили все трое — стильно и вопиюще дорого разодетая Даниэла, скромно улыбающийся из-за ее плеча Раденский в вытянутом свитере и застиранных джинсах и энергично улыбающаяся Ольга в новом алом пальто и лакированных высоких сапогах. Что-то в ней неуловимо изменилось. Леру смутила ее новая сумка от Гучи, почти такая же дорогая, как у Светиковой, Ольга сменила прическу, и макияж стал более ярким. По всей видимости, в ее жизни тоже наметились стремительные приятные перемены. Лера почувствовала легкий укол зависти.
Подъехало такси, и Андрей, взяв ее под руку, помог погрузиться на заднее сиденье. Лере было неловко, что с ней обращаются, как с маленькой больной девочкой. Она даже бросила на Раденского протестующий взгляд, но быстро опомнилась. Он всего лишь проявляет заботу, ничего больше. Но почему ей так тошно от всей этой заботы и благотворительности? Она была рада, что возвращается домой. Теперь у нее появится возможность спрятаться от всех этих жалеющих сочувствующих глаз, и насладиться своими страданиями в одиночестве.
Всю дорогу Дана болтала обо всем и ни о чем. О том, как здорово, что Лера наконец возвращается домой, что завтра она непременно должна сходить с Даной в салон красоты и оживить цвет волос, сделать новомодный маникюр и записаться на массаж и спа-процедуры, и еще необходимо сменить гардероб. За последние два месяца Валерия похудела на полтора размера и старые вещи непременно повиснут на ней, как на вешалке. Но худоба нынче в моде, так что, по словам Даниэлы, Лера должна видеть определенные плюсы в своей болезни. Мужчины будут без ума от новой Леры в новой одежде, с новым цветом волос, и новым маникюром. Интересно, а будут ли без ума мужчины от страшных красных расходящихся в разные стороны шрамов на ее груди? И сможет ли она когда-нибудь позволить себе декольте, или навечно все ее кофточки и платья будут иметь глухой высокий ворот. А что ей делать летом? Придется забыть о пляже и бассейне, а также и о массаже тоже. Никому она не позволит увидеть уродливые отметины серийного убийцы на своем теле. Он вырезал память о себе навечно. Каждый раз, глядя на себя в зеркало, она будет вспоминать о том жутком вечере в подвале под гаражом, холодные безумные глаза Раденского, и полный недоумения и боли взгляд Ноэля. Краем уха она продолжала слушать веселый бред, который несла Даниэла. Лера понимала, что вся эта живость, выбранная интонация, легкость, непринужденность, беспричинный смех — для нее. Дана хотела отвлечь ее, заставить настроиться на позитивную волну, незаметно перевести ее мысли в другое, безопасное русло. Но Дана слишком мало знала свою новую подругу, чтобы осознать тщетность своих стараний. А Ольга знала, и поэтому молчала. Она молчала каждый раз, приходя к ней в палату. Они смотрели друг на друга, понимая, что никакие слова не смогут помочь Лере воскреснуть. В глазах Оли отражалась тревога и печаль. Но она не звала ее в салон красоты, а оставшись с ней в этот вечер, после того, как Даниэла и Раденский, после длительного прощания с поцелуями и пожатиями рук, и обещаниями заглянуть завтра, уехали, Ольга села рядом с Валерией на диван, и взяв ее руку, проницательно и строго посмотрела в усталые глаза подруги.
— Завтра я уезжаю. — спокойно произнесла она. — Меня не будет десять дней. От моего присутствия здесь все равно никакого прока. Я вижу, как мы тебе надоели. Ты молчишь, не потому что не можешь говорить, ты не хочешь. Мне обидно, что ты так равнодушна к тем, кто любит тебя. Но я не злюсь. Это твое право. Я думаю, что у тебя проблема, серьезная проблема. И мы не можем тебе помочь. — Оля глубоко вдохнула. — Я договорилась с одним психотерапевтом. Он готов принять тебя. Я знаю, как ты к этому относишься. Но не будь категоричной. Сейчас тебе кажется, что ты в норме, что тебе не нужна помощь, тебе, вообще, все глубоко безразлично, но потом может быть очень поздно. Я не хочу найти тебя в ванной с перерезанными венами или наглотавшуюся снотворным. Вот телефон. Позвони ему. — девушка вложила в руку Валерии визитную карточку, и встала. — Я пошла. Ты не хочешь ничего мне сказать?
Лера отрицательно покачала головой. Ольга тряхнула светлыми кудряшками и отвернулась, но Маринина успела увидеть слезы разочарования в ее глазах.
— Ладно, я позвоню. — не оборачиваясь, произнесла Оля. — Хотя зачем? Послушать, как ты дышишь в трубку?
Лера вздрогнула и обхватила себя руками, когда дверь за ней громко хлопнула. «Оставьте меня все, не тратьте напрасно свое время. Я не заслуживаю ни заботы, ни жалости».
Оставшись одна, Валерия прошла на кухню, и заглянув в минибар, разочаровано вздохнула. Она бы не отказалась от рюмочки в честь своего возвращения. Нужно бы прибраться и сходить в магазин, но страшно не хочется шевелиться. Она направилась обратно в комнату, и заметила на тумбочке в прихожей бутылку шампанского, ту самую, оставленную Адеевым в роковой вечер. Хоть что-то полезное осталось от ублюдка. Взяв бутылку, Лера пошла в спальню, включила телевизор и открыла шампанское. Она не помнила, как уснула, но открыв глаза, поняла, что наступил новый день. Часы показывали полдень, телевизор продолжал работать, а на полу валялась пустая бутылка. Хорошее начало для новой жизни…. Или плохое продолжение старой?
Звонок домофона трезвонил минут пять, потом жаждущие ее увидеть все же проникли в подъезд и принялись звонить в дверь. Притаившись, Лера, тихонечко вытащила батарею из сотового телефона и выдрала кабель из домашнего. Как только посетители удалятся, она вырубит дверной звонок и домофон. Все звуки раздражали ее, действуя на нервы. В конце концов, она выключила даже телевизор. От длительных блужданий по комнатам в глазах начало двоится, потом троится. Она бессильно села на диван. Потом вдруг оживилась, и, заглянув в шкаф, быстро оделась. Выглянув в окно, и убедившись, что никто не поджидает ее у подъезда, она спустилась. Магазин находился в сотне метров от ее дома. Брать машину не было смысла. Да и в гараж зайти она не скоро решится. Прохожие, встречавшиеся, ей по пути, смотрели на нее с легким удивлением, даже испугом. Видимо, вид у нее жуткий, но Лере было все равно, как она выглядит. Кассы самообслуживания хороши тем, что можно сократить общение с продавцом до минимума. Лера выложила на двигающуюся ленту три литровые бутылки хорошего коньяка, бутылку виски, три супа в стаканчике, плавленый сырок, два пакета семечек, чипсы и блок сигарет. Она ни разу не держала в руках сигарету, но зачем-то купила целый блок. Придется выкурить его.
Покидая магазин, она вдруг на одно мгновение увидела свое отражение в стеклянных тонированных дверях. Растрепанные и торчащие разные стороны безжизненные волосы, впалые скулы, темные подглазины. Она словно стала выше ростом, или ее чрезмерная худоба да искривленное отражение дает такое впечатление. Лера напомнила себе страдающую без дозы наркоманку и взгляд такой же отрешенный и руки дрожат. Может, Дана и права, стоит заняться собой. Но завтра. Сегодня она еще не готова.
Но не была она готова и завтра. И после завтра тоже. Ее больше заботило, что спиртные запасы истощились, и пришлось снова выйти на улицу. На обратном пути к ней привязался подозрительный долговязый парень. С ним она в первый раз за два месяца молчания заговорила. Наверно, потому что он ничего о ней не знал. Он что-то говорил о погоде, о мерзком осеннем настроении, а потом намекнул, что знает, как его поднять. Он проводил ее до подъезда с явным намерением зайти в гости. Лера быстро обломала его планы, заявив, что у нее гости. Долговязый недоверчиво улыбнулся и сунул ей в руку маленький пакетик с белым порошком. Маринина часто смотрела криминальную хронику, и догадывалась, что сейчас у нее в ладони кокаин, но не понимала, зачем его ей дал этот парень с прыщавой скользкой физиономией.
— Двести долларов дай, и мы в расчете. — пожав плечами сказал он. — Я же вижу, что тебе совсем херово. А снежок окрыляет не хуже Рэдбула. — он усмехнулся и окинул оценивающим взглядом ее широкое пальто, висевшее на ней, словно на палке. — Я бы и бесплатно дал, но ты меня пригласить не хочешь, так что не обижайся. Может, в другой раз, ты передумаешь. Вместе веселее оттопыриваться.
