Трудные дети (СИ) - Молчанова Людмила (книги TXT) 📗
— Саша, домой! - непререкаемым тоном объявил чечен прямо у меня над ухом, и я с радостью подскочила, заставив Кирилла чуть ли не носом врезаться в стену, к которой до этого я оказалась так тесно прижата. Марат мне руку протянул, в которую я мертвой хваткой вцепилась, и задвинул себе за спину. - Кирилл, всего доброго!
Анжела застыла рядом с нами, недовольно переводила взгляд с отца на Марата и обратно, но в конце концов, метнулась к папе и принялась ему что-то втолковывать, перемежая советы с заправскими ругательствами, просвещающими мужчину о его беспросветной тупости. Кирилл был как свинья пьян.
Мы не стали прощаться, а прямиком направились к выходу, причем мужчина тащил меня как на буксире, заставляя едва ли не сбиваться на короткие перебежки.
— Мог и раньше подойти, - недовольно забурчала я и нечаянно оступилась. - Или ждал, пока он меня там отымеет?
Он только скорость увеличил. От быстрого шага мое и без того короткое платье поползло вверх.
— Сама виновата.
— Ну конечно. Скажи по-другому - не мог оторваться от рыжей выдры.
— Не мог оторваться, - послушно повторил Марат, и я чуть не зарычала от ярости. Морда наглая. - Успокоилась?
— Сбавь шаг или я без платья останусь.
Он оглянулся, меня оглядел, и бретелька, как специально, словно и ждала момента соскользнуть с плеча. Я ее поправила, подол одернула, запястье свое из его руки вывернула и зашагала к автомобилю.
— С Королевым ты также разговаривала, да? - потемнел лицом Марат. Вроде бы держался спокойно, даже расслабленно, поигрывал брелоком, вертя его в пальцах, но спокойным он не был. А я уж думала, он только об Анжеле и размышлял. - Как и с Кириллом сейчас?
— Как разговаривала? Я нормально с Кириллом общалась. Вежливо.
— Вежливо? - неверяще хохотнул он. - Ты ему едва на колени не залезла. Если под этим ты понимаешь вежливость, то у тебя сильно искажены некоторые понятия.
— Еще бы искажены. Именно ты прививал мне понятия вежливости и нравственности. И я их с успехом переняла. Кстати, Марат, ты оказывается спец по богатым наследницам. Правда, Ксюша мне нравится больше. Анжела слишком вульгарна.
Чечен зубами заскрипел, несчастные ключи в кулаке сжал, но нашел силы молча сесть в машину. Я забралась следом, придержав платье. Светить задом на улице не хотелось.
— Кто бы говорил о вульгарности, - парировал мужчина пару минут спустя, когда мы уже ехали по дороге домой. - Ты себя в зеркало видела сегодня?
— Видела, представь себе. Кроме тебя мне никто не сказал, что я плохо выгляжу.
— Еще бы, - Марат прибавил скорости, и я вцепилась в дверь авто. Оглядела взбешенного мужчину и всерьез задумалась о ремне безопасности. - Они все смотрели тебе прямо в сиськи и под юбку. И им это с легкостью удавалось. С чего им жаловаться?
— А с чего жаловаться тебе?
— Мне?! - у него едва глаза из орбит не вылезли. - Ты издеваешься надо мной?! Идиотка!
— А ты псих!
— Мне, по крайней мере, хватает ума не выходить на улицу в чем мать родила. И не сверкать голой задницей в приличном месте.
А вот это было почти плевком в душу.
— Это значит со мной в таком месте неприлично появляться, да?
— По-видимому, да, раз ты до сих пор не осознаешь, что можно одевать, а что нельзя.
— Ах так?
Моему терпению действительно пришел конец. Окончательный, как бы это ни звучало. Мало того что Марат обвинил меня неизвестно в чем, потоптался грязными ногами у меня в душе, изгадил мою самооценку и самолюбие, выставил последней шлюхой, так еще и заявил, что я его недостойна. Я - его!
— Платье тебе мое не нравится?! - тяжело дыша, процедила я. - Не нравится, да? Ладно. Не будет платья.
Я привстала, чтобы приподнять шелковый камень преткновения до талии, и одним движением сдернула его с моего тела, заставив Марата на секунды потерять управление и вильнуть на дороге. Позади нас возмущенно засигналили. Затем я скомкала светлую ткань, извернулась и бросила ее на заднее сиденье, оставшись одетой в пояс для чулок, крохотные трусики и тонкий капрон.
— Так лучше? - и в довершении ко всему я нахально закинула ногу на ногу, чувствуя, как обвевает прохладный ветер, дующий из приоткрытого окна, мою голую грудь, заставляя затвердевать соски. - Наверное, лучше, раз ты прекратил орать. Что? В следующий раз я пойду в таком виде?
Марат хватал ртом воздух, не в силах прийти в себя, а я тихо радовалась тому, что, наконец, его заткнула. Моргнув, мужчина взял себя в руки, оглянулся по сторонам, и поднял затонированное стекло, чтобы ни один водитель не смог даже рассмотреть что-то, что будет происходить в салоне авто. Судя по выдающийся выпуклости, натянувшей классические черные брюки, что-то происходить непременно будет.
Стоило промелькнуть в сознании картинам жаркого секса, как меня пронзило острое желание, заставив сжать бедра. И я уже не издевалась, и не подначивала, и даже обида отошла на второй план, остался лишь Марат, шарящий взглядом по телу, и моя собственная нужда, распаленная сегодняшним вечером. Мне хотелось стереть все прикосновения Анжелы, все ее случайно-неслучайные касания к его коже, даже поцелуй в щеку, которым она его поприветствовала. Моему распаленному мозгу казалось, что Марат весь пропитался ее тяжелыми и дорогими духами, и меня это жутко раздражало, делая желание неимоверно злым и сильным.
Я потянулась к Марату, схватила волосы у его затылка и притянула к себе, языком проскальзывая между его губами и с яростным поцелуем сплетая наши языки.
Оторвалась на минуту, помня об опасности аварии.
— Останавливайся.
Я слабо помню, как мы остановились, как я перелезла на заднее сиденье, сбросив ненавистное платье вниз. И уже через несколько секунд Марат был со мной, рывком ослабляя галстук и притягивая меня к себе.
— Я тебя ненавижу за сегодняшнее, - прошептала ему в губы и ногами обвила талию, заставив Марата рухнуть сверху. В последнее мгновение он смог коленом упереться в пол и рукой - в автомобильное стекло. - Ты жестокий ублюдок, Залмаев. Почему ты мне не веришь?
Он не стал отвечать, если вообще слышал вопрос, да и мне оказалось не до того. Было тесно, душно, потому что мы так и не включили кондиционер, и запечатанная машина, казалось, пропиталась ароматами желания. А я с ума сходила под его руками, чувствуя такую злость, похоть, желание наказать за сегодняшнее поведение и просто нужду, приправленную порцией адреналина.
Марат что-то такое сделал, и заднее сиденье разъехалось, превратившись в добротную и достаточно просторную кровать. Я попыталась подняться и сесть на колени, но мужчина придавил меня сверху, сжал мои запястья над головой, сорвал с себя галстук и начал с ним возиться, помогая себе одной рукой и зубами.
— Что ты делаешь? - с легкой опаской спросила я. - Ты что задумал?
— Увидишь, - с мрачным торжеством сверкнул он глазами.
— Марат…
Я замолчала, и мои глаза расширились от удивления, когда мужчина крепко обмотал мои запястья галстуком, связал их вместе и привязал к поручню автомобильной двери. Я была так удивлена, что даже не сопротивлялась вначале. Зато потом выгнулась, пытаясь спихнуть с себя тяжелое мужское тело, засучила ногами и задергала руками, мешая себя привязать. Марату было тяжело одной рукой привязывать меня, а другой - удерживать сопротивляющееся тело, поэтому в какой-то момент он просто сел на мои бедра, зажав брыкающиеся ноги, и в два счета закрепил запястья.
— Хватит дергаться, - как голодный волк, ласково мне улыбнулся, и пробежался взглядом по моему стройному и голому телу. Грудь тяжело вздымалась, привлекая внимание к налившимся кровью соскам. Я извивалась, пытаясь вроде как сбросить его с себя, но на деле лишь скользила по внушительной эрекции, и мое дыхание с каждым прикосновением становилось все более учащенным. Марат же кончиками пальцев проследил тонкую колонну шеи, задержавшись на отчаянно стучавшем пульсе, скользнул вниз, погладил соски, и я затаила дыхание, когда он это сделал. - Вот видишь. Все не так неприятно.
