Убийца по имени Ной - Горбачева Наталья Борисовна (прочитать книгу txt) 📗
— Ну что, пообедаем? — спросил Александр Борисович. — Зинаида Васильевна прибаливает, на работе устает, но не сдается. Борщи еще варит. Почему же ты так долго не звонил?
— Не знаю, — пожал плечами Виктор. — Вы имеете в виду пять лет или последний месяц, когда пропала Ольга?
— И то и другое. Хотя сам я, конечно, тоже… Но, Витич, Зинаида Васильевна очень болела — инфаркт. Да… Погибала…
— Я бы вам все равно позвонил скоро. На свадьбу хотел пригласить. Да вот теперь… — махнул рукой Виктор. — А вы работу не сменили?
— Нет, преподаю все ту же историю. Именно ту же, Витич! Сейчас уже попривык, а первое время удивительно было, что можно больше не лгать, не прятаться, не ждать вызова в партком за антисоветчину. Сейчас говори, что хочешь!
— Здорово!
— Здорово-то здорово! Только вижу я, что мало кто этой историей интересуется. Раньше на тайной квартире лекции читал. Люди, рискуя жизнью, приходили. А сейчас — приходи, слушай, какая она, история страны. И представь, десятка слушателей не наберется — не поверишь!
— Поверю, я теперь чему угодно поверю!
— Это ты брось: чему угодно! Я жизнь положил на то, чтобы не верили люди чему угодно! Этот современный нигилизм или плюрализм, а скорее всего — сатанизм меня убивает! Народ действительно чему угодно верит! Мрак, неоязычество — понимаешь?
— Истины все равно никто не знает…
— Из людей — нет. Только Бог.
— Ой, дядя Саша, давайте не будем — это все очень сложно и непонятно. Расскажите лучше, чем у вас студенты интересуются?
— Чем? Америкой и курсом доллара. Дипломов никто не пишет — ищут фирмы, где можно хорошо заработать. Девицы в секретарши норовят, а мужики… даже не знаю, куда они идут. На профессию всем наплевать. А ведь пять лет чему-то учились. Сейчас меня на каждой лекции спрашивают: менять или не менять сотенные купюры? Доллары, конечно, доллары!
— Правильно, у кого же спрашивать, как не у историка. Вы знаете причины и следствия, обязаны людей от ошибок предостерегать.
— Вот я и предостерегаю, дорогой мой! Вся история свидетельствует об одном: как только народ, люди нарушают заповеди Божии и начинают жить по своей воле — неминуемо следует наказание. Таков закон. Все эпохи падений и расцвета государств и отдельных человеков подчинены этому неукоснительному закону. Потоп был наведен на землю за тяжкие человеческие грехи и отвержение Бога.
— Это все мифы! Что-то, конечно, в этом есть, как в любой сказке, но в это невозможно поверить — слишком просто.
— Просто, — согласился Александр Борисович. — Только вот этой простоты люди не хотят понять. Преступление — наказание, преступление — наказание. Так установил Бог с сотворения мира.
— Жестокий этот Бог! — рассердился Виктор. — И закон глупый. Где же милосердие, сострадание, о которых талдычат христиане? Не поверю…
— Поверишь! — Александр Борисович затянулся и кивнул головой. — Смиришься и поверишь!
— Никогда! Никогда! Смиришься — значит что? Пусть пропадает моя невеста? Пусть зло торжествует? Пусть войны и убийства? Хорошенькая теория!
— Смиришься — значит, не будешь только по своей безоглядной воле жить. Божья воля главной станет. Дай-ка сюда листочки!
Историк перекрестился и брезгливо взял из рук Виктора пачку печатной продукции, которую выбросила из своей квартиры мать Майи. На верхнем листке было написано: «Новое Евангелие от Матери Мира».
Одна из глав называлась «Эпицентр Учения». В ней утверждалось, что «Господь Бог Небесный — это мужское и женское начало в одном лице. Христос — мужское начало Творца. Дева Мария — женское. Оба образа Бога являли себя два тысячелетия назад, как Богоматерь и Ее Сын индивидуально. После вознесения Иисуса и Матери в Небесное Царство оба духа пребывали в единении, как супруг и супруга».
— Господи, помилуй! Последние времена наступают, — в сердцах сказал он. — Чему угодно поверит одураченное племя.
«Только любящие Матерь Мира получат Божественную энергию и одухотворятся. Остальные люди получат демоническую энергию и очень скоро погибнут. Смерть их будет мучительна и произойдет от неизлечимых заболеваний… Только 144 тысячи избранных составят 7-ю расу по уровню сознания и войдут в Новый Иерусалим. Еще 600 миллионов менее активных избранных составят 6-ю расу преданных, которые после 1000-летней отсидки в чистилище заселят новую преображенную землю в новом теле пророков. Все остальные люди — демоны. Они враги Бога и пойдут в ад».
— Бедный мальчик, — вздохнул Александр Борисович. — Какие тяжкие испытания тебе предстоят… Бред.
«Три тысячи лет будет длиться эпоха Матери Мира. Через 1000 лет на новой земле, на территории 6-й расы преданных, воплотятся все грешники из ада для участия во 2-м Страшном суде, и те, которые снова не раскаются, будут уничтожены навсегда и попадут во Вселенские дыры, где будут в латентном состоянии вечно. Остальные — кто в чистилище, кто на новую землю. Через 2000 лет после второго суда исчезнут все чистилища, а те, кто созреет, приобретут высшее сознание; избранные 7-й расы сольются с Богом. Править миром будет Матерь Мира. Постепенно весь мир будет сливаться с Богом. Господь вдохнет в Себя весь мир».
— Избави Господи! Аминь, аминь! — отшвырнул от себя листок Александр Борисович. — Благослови, душе моя, Господа и вся внутренняя моя Имя святое Его, — тихонько запел он. — Витя! — настойчиво позвал он.
Виктор вышел из кухни, поднял голову, словно неимоверную тяжесть.
Александр Борисович ясно ощутил состояние своего крестного сына, которого потерял из виду на целых пять лет. Действительно — крестник, подумал он. На крест возведет его Господь — и тут ничего не изменишь… Его воля.
— Пойдем обедать наконец!
— Не хочу, — промямлил Виктор.
— Через «не хочу».
Они хозяйничали на кухне сами: разогрели борщ, переменили скатерть, поставили на кухонный стол два прибора из праздничного сервиза, фамильные ложки массивного серебра — как раньше, когда отец был жив…
Сели за стол. Александр Борисович разлил коньячок, чокнулись хрусталем.
— Со свиданьицем!
— Будьте здоровы! — ответил Виктор.
— Теперь-то уж я за тебя возьмусь. Давай еще, чтобы Ольга твоя нашлась! Ну, Господи благослови!
— Она предала меня. Не хочу за нее, — отодвинул бокал Виктор.
— У-тю-тю… Вот и приехали. Как там у вас говорят: и вся любовь! А я выпью. Не видал ее, но чувствую — хороша девка. Хороша?
— Ничего…
— Тогда пей. Пей, говорю! Спал с ней?
— Спал…
— Теперь с другой будешь спать?
— Один буду, — твердо ответил Виктор.
— Мерзавец ты, — спокойно сказал Александр Борисович.
— Почему?
— Твоя жена в беду попала…
— Она не жена мне! — крикнул Виктор.
— Но ты же с ней спал!
— Так что же?! На всех, с кем спал, жениться надо?
— Мерзавец! — повысил голос Александр Борисович. — И даже не понимаешь этого. Ты блудил, а она наказана.
— Она тоже блудила… как вы выражаетесь. И что?
— Закон такой в жизни: нарушил заповедь — будешь наказан. А ты даже не понимаешь, какую заповедь преступил.
— Ладно, дядя Саша! Нарушил и нарушил. Все, я устал. И откуда нам знать про эти заповеди? Сроду о них не слышал.
— Врешь! Отец твой всю жизнь с твоей матерью — в горе и радости, и только смерть разлучила. Я с Зинаидой Васильевной… одной прожил. А ты куда смотрел, у кого учился?
— У комсомола, — ответил Виктор.
— Где ж твой разум?
— А где ваш Бог?
— Знаешь, есть такая поговорка: «Если на одном конце деревни будут вешать, на другом конце не перестанут грешить, говоря: до нас еще не скоро дойдет». Так что делай сам выводы.
— Вы просто не знаете, что делать! — объявил Виктор.
— Знаю. Знаю, да только ты меня не послушаешь…
— Скажите!
— На волю Божью положиться. Каяться и молиться, чтобы спас твою невесту. Сам спас, понимаешь? А ты не сможешь ничего сделать.
— Ну, понятно! — махнул рукой Виктор. — От чего ее спасать? Где она вообще?..
