Я твоё отражение (СИ) - Амусина Ю. (читать хорошую книгу полностью txt) 📗
Замок щелкнул, и Лакрима тут же подняла оконную створку. Обернулась ко мне:
Давай сюда.
Шутишь?! Я туда ни за что не пролезу…
Давай сюда, я тебе говорю! Другого пути все равно нет, так что выбирать не приходится.
Чертыхнувшись, я влезла на ту же самую табуретку, одновременно удивляясь тому, что мы можем вместе стоять на этой штуке, не причиняя ей никакого вреда. Лакрима поддерживала створку.
Ты первая, — она сделала приглашающий жест в сторону окна.
Я нервно усмехнулась.
Слушай, я никогда не занималась ничем таким… Я даже не смогу подтянуться, что уж говорить о том, чтобы нормально спрыгнуть?!
Ты в детстве не лазила по заброшенным домам? — ее бровь иронично поползла кверху.
Лазила! Но это совсем другое…
Одно и то же. Ты лезешь или нет?!
Ладно… — я шумно вздохнула, после чего внимательно осмотрела оконный проем. Ничего сложного, ничего… сложного…
Я уцепилась руками в подоконник и подтянулась — было чертовски сложно, не описать словами, скольких мучений мне это стоило. Однако, к моему же удивлению, у меня получилось повиснуть поперек окна. Голова закружилась, к горлу подступила легкая тошнота… Не расцепляя мертвой хватки, я попыталась «перевернуться», чтобы оказаться лицом к Лакриме, а задом, соответственно, к улице… Да, это оказалось неимоверно сложно. Однако моя нежданная спасительница пришла мне на помощь и тут — поддерживала, пока я совершала эти немыслимые трюки.
Прыгай, — шепнула она, когда я, наконец, приняла нужную позу.
И я прыгнула. Закрыв глаза и мысленно вознеся свои отчаянные просьбы всем известным богам. Приземлилась неудачно — жуткая боль остро пронзила правую руку, да так, что я с силой закусила губу, чтобы не вскрикнуть. Рядом со мной приземлилась Лакрима — подошвы ее кроссовок точно впечатались в землю. Я посмотрела на нее с восхищением, перемешанным с крайней степенью изумления — как?! Как ей удалось так красочно выпрыгнуть из окна, даже не перемазавшись в земле? Этому что, где-то учат?!
Поднимайся, — донесся до меня ее голос, прозвучавший сверху.
Опершись на здоровую руку, я встала. До чего же хороша я была в тот момент! Классные шмотки, которые были велики по меньшей мере на два размера, сейчас перемазанные в земле; бледное грязное лицо, спутанные волосы, да еще и сломанная рука в придачу! Ну, или вывихнутая… Ни одно, ни другое меня, в общем-то, не радует.
Что с рукой? — поинтересовалась внимательная киллерша.
Сломала, — пожаловалась.
Идем.
Прижав к себе больную руку, я все же продолжила двигаться за Лакримой, теперь уже за стенами клиники. Киллерша отлично знала, куда следует идти, и двигалась уверенно, следуя своему одной ей известному плану. Мне не оставалось ничего, кроме как всецело довериться ей, что я и делала.
Я ожидала, что покинуть территорию клиники будет непросто, однако Лакрима в пух и прах разбила это мое убеждение, потому что знала отличный безопасный путь за пределы. Очень скоро она вывела меня к еле заметной тропинке, вдоль которой мы и продолжили свой путь. Рука, которую я все еще прижимала к себе, болела нещадно и, кажется, начала напухать — по крайней мере, наощупь это казалось именно так. Признаюсь, паника то и дело норовила накрыть меня с головой, но каким-то чудесным образом я держалась и не поддавалась этой неуместной суете. Переломы, вывихи, банальные ушибы — это все лечится, а вот слабоумие, наблюдающееся у Вадика — никогда. Поэтому, если выбирать из двух зол, то я, пожалуй, предпочту физические травмы душевным.
Минут через пять мы оказались возле главной дороги. На обочине второстепенной я увидела невзрачный автомобиль отечественного производства — к нему и направилась Лакрима. Отперев тачку, девица села за руль, я, не дожидаясь приглашения, устроилась рядом с ней. Лакрима завела машину и потерла озябшие ладони друг о друга. Ночка, как я уже упоминала, выдалась слишком свежей — холод пробирал конкретно.
Куда мы? — нарушила я наступившее молчание.
Девушка дернула плечом.
Куда тебя отвезти?
Постой, то есть, ты на самом деле сейчас отвезешь меня, куда я скажу, и не станешь никуда отвозить насильно?!
Лакрима покосилась на меня с интересом; ее в ее глазах радостно заплясали искры.
Кажется, ты меня не так поняла. Сегодня я окончательно расплатилась с тобой за то, что когда-то ты спасла мне жизнь. Судьба предоставила мне такой шанс, и я им воспользовалась, остальное меня не касается.
Я молчала, не зная, что говорить. Конечно, слова девицы с опасной деятельностью звучали искренне, и у меня не было ни малейшего повода для того, чтобы в них усомниться. Однако тот факт, что Лакрима вдруг так вовремя объявилась в здешних краях, все-таки не дает мне покоя.
Я говорила тебе, что ты можешь вернуться, — пробормотала я, вдруг вспомнив о нашем с ней последнем разговоре. — Боюсь, теперь от меня мало что зависит — если ты здесь, значит, уже в курсе полного краха моих людей?
Тебя сместили, — спокойно кивнула Лакрима.
Меня убрали, — поправила я. — Теперь я никто, человек без имени и прошлого. Мой голос больше ничего не решает, поэтому… боюсь, я не смогу тебе ничем помочь.
Она хохотнула так, словно в сложившейся ситуации видела что-то забавное.
Мне не нужна твоя помощь, со своими проблемами я привыкла справляться сама.
Она нажала на педаль газа, и машина рванулась вперед. Стрелка спидометра быстро приблизилась к отметке 60, чуть перегнала ее и замерла в таком положении. Либо Лакрима, как и я, не любила быструю езду, либо подобная скорость была лимитом для старенькой машинки.
Я хотела было попросить у Лакримы мобильник для того, чтобы связаться со своим братом, но вспомнила, что не помню наизусть его номер. Точно так же, как не помню номер Сергея. Я не могу позвонить ни одному, ни другому; черт, я даже не могу заявиться к ним в таком виде! Если притащусь в «Колумбию», то меня оттуда выставят, не выслушав; тот же сокрушительный успех ждет меня возле дома, в котором находится квартира Сергея. А у Дена по территории снуют его отморозки, которые также вряд ли пропустят меня к брату. Хотя… Стоит, наверное, попробовать.
Отвези меня к Дену, — нерешительно попросила я, кинув взгляд на следящую за дорогой девушку.
Она согласно кивнула, так и не оторвав взгляд от пустынной дороги.
Может, ты мне что-нибудь расскажешь? — молчать определенно было выше моих сил, потому я не могла и думать о том, чтобы заткнуться и не злить попусту эту девицу.
Что, например?
Как тебе удалось узнать о том, что меня… хм, «закрыли» в этой дурацкой больнице?
Просто, — к моему удивлению, не стала отмалчиваться Лакрима. — Когда я вернулась в город, то сразу поняла, что предчувствие меня не обмануло, и существенные перемены коснулись интересующей нас обеих области. С Якуниным, точнее, его разумом, совсем беда, тебя нет, а Цербер больше похож на растерянного мышонка, чем на хитроумного охотника. О взрыве твоей дачи не судачит только ленивый, о твоей мнимой смерти пишут все газеты и снимают кучу репортажей. Какой из всего этого я делаю вывод? Правильно, передел власти в ближайшее время должен состояться. Честно говоря, меня это все не особо заботит — мне бы свои проблемы разгрести, так что, сама понимаешь… Но тут случайно мне становится известно о том, что ты находишься в «плену» у собственного доверенного, который все это время доверенным вовсе не являлся. Я поняла, что пришел мой черед спасти твою шкуру, с этой целью и приехала в клинику. Тебя интересуют подробности?
Да, — просто ответила я.
Ну, ладно… — она усмехнулась, бросив на меня взгляд украдкой. — Я прикинулась богатой идиоткой, которая собирается положить в эту клинику свою мамочку, под этой историей проникла внутрь и около получаса выслушивала хвалебные оды лечебному заведению от одного улыбчивого врача. Попрощавшись с доктором, задержалась возле пункта охраны — местный сторож был сражен наповал моей красотой и интересовался, возможно ли продолжение нашего знакомства? Я решила не расстраивать парня, а потому пообещала явиться после закрытия… Этот придурок сам пропустил меня внутрь, рассчитывая на приятный вечер. Но я могла пообещать ему только «отрубон» до самого утра, после чего навестила комнату с камерами и дежурного охранника, который за этими камерами наблюдает. Представляешь, ему тоже очень быстро захотелось спать… Дальше ты знаешь.
