Небесный лабиринт. Искушение - Бинчи Мейв (книги онлайн читать бесплатно TXT) 📗
Дорогой Фонси!
Я вынуждена решительно попросить тебя перестать писать мне письма. Моя тетя думает, что на свете существует только одна мисс Пайн — она сама. Она вслух читала мне твои письма о том, какая я классная и как со мной клёво. Она начала спрашивать меня, что означает выражение «поймать кайф» и почему люди говорят: «Это был натурал».
Я очень уважаю свою тетю. Я приехала сюда, чтобы помочь ей перестроить магазин на новый лад и расширить бизнес. Я не хочу каждое утро слышать, как она читает мне: «Целую крепко, твоя репка».
Я очень рада видеть тебя и разговаривать с тобой, но нашу переписку нужно немедленно прекратить.
С сердечной любовью,
Клодах.
Дорогая мать Фрэнсис!
По ряду причин я собираюсь провести Рождество в монастыре Святой Марии, Нокглен. Надеюсь, это не слишком затруднит вашу общину. Позже я свяжусь с вами и сообщу все подробности.
Ваша сестра во Христе,
мать Клер.
Лилли Фоли была рада вечеринке. Джону это понравится. Понравится, что их большой дом наполнится огнями, цветами, шелестом вечерних платьев и прекрасными девушками.
Ее мужу понравится роль хозяина, принимающего множество красивых молодых людей. Это поможет ему острее почувствовать их возраст.
Лилли решила, что это правильно и что она должна выглядеть как можно лучше. Мужу ни в коем случае не следует позволять сидеть напротив и видеть, какая она дряблая и седая по сравнению с окружающими их красавицами.
О своем наряде она подумает позже; пока что нужно разработать общий план. Конечно, Джек не должен знать, насколько она рада этому предлогу. Пусть сын и муж знают, что только лучшая на свете жена и мать могла пойти навстречу их требованиям.
— Как ты думаешь, они будут есть сосиски с подливкой? — спросила Лилли Джека.
— Они съедят все, что дадут, — равнодушно ответил Джек.
— А кто будет подавать? Дорин понадобится помощь.
Джек обвел взглядом сидевших за столом.
— Ангус, — сказал он.
— Мне можно будет надеть на руку салфетку? — спросил Ангус.
— А заодно и на задницу, — откликнулся Ронан.
Мать нахмурилась.
— Джек, это же твои друзья. Мне хотелось бы, чтобы ты уделил этому больше внимания.
— И твои с папой тоже. Послушай, разве вы не рады? Купили новые шторы, о которых так долго говорили. И ворота покрасили.
— Ты что, собираешься рассказывать об этом всем?
— И не думаю. Я хочу сказать только одно: мне приятно, что соберутся все ваши друзья.
— И все твои тоже!
— Мои друзья пробудут здесь всего час-другой. А ваши останутся на весь вечер и покажут себя во всей красе. Слава богу, я этого не увижу.
— А что делать с предками, как вы их называете? С родителями твоих друзей?
— Я пригласил только родителей Эйдана Линча. Вы их уже знаете.
— О да. — Миссис Фоли возвела глаза к небесам.
— И родителей Бенни Хоган из Нокглена. Но они не приедут. Они написали тебе, забыла? Так что придут только такие люди, как дядя Кевин, соседи и ваша старая шайка. Вы нас и не заметите.
— Не понимаю, зачем ты нас втравил в эту историю, — проворчала мать.
— Я не мог решить, какую девушку пригласить, и поэтому пригласил их всех, — абсолютно честно ответил Джек и широко улыбнулся.
Уик-энд, предшествовавший балу, Ева провела дома, в Нокглене.
— Я слишком долго откладывала это, — призналась Ева Бенни в пятницу вечером, когда они ехали в автобусе. — Но я просто не могла бросить все на Кит. Как по-твоему, мать Фрэнсис понимает это?
— Спроси ее сама, — ответила Бенни.
— Спрошу. Она сказала, что хочет попросить меня об одной услуге. Как ты думаешь, что это может быть?
— Попробуем догадаться. Помочь ей посадить марихуану в огороде?
— Я бы с удовольствием. Но лично я думаю, что она хочет попросить меня прочитать шестиклассницам курс лекций о сексе. Учитывая мой большой опыт по отбиванию атак Эйдана Линча.
— Или отвезти пожилых монахинь на экскурсию в Белфаст и сводить их в кино на эротический фильм.
— Или привести Шона Уолша в художественную мастерскую, задрапировать тряпкой его важнейшие части и преподать им урок жизни.
Они смеялись так, что водитель Майки попросил не отвлекать его.
— Вы напоминаете героев комиксов Матта и Джеффа. Знаете, о ком я говорю? — крикнул им он.
Они знали. Отличительной чертой Майки являлась тактичность: Матт был верзилой, а Джефф — коротышкой.
Разговор происходил на кухне.
— Я не могу ей отказать, — сказала мать Фрэнсис Еве.
— Можете, мать Фрэнсис. Еще как можете, разрази меня гром.
— Ева, что за выражения!
— Честное слово, вы можете всё. И всегда могли. Если у вас было такое желание. Всегда.
— Не знаю, с чего ты это взяла.
— С того, что жила здесь и наблюдала за вами. Вы можете сказать матери Клер, что община не хочет ее принять потому же, почему собственная дублинская община хочет избавиться от нее на Рождество.
— Так говорить немилосердно, а поступать тем более.
— Кто сказал, что мы должны всегда поступать милосердно?
— Кажется, мы здесь неправильно тебя воспитали. На самом деле милосердие является одной из частей жизни религиозной общины.
Обе рассмеялись.
— Мать, я не могу находиться с ней под одной крышей.
— Это вовсе не обязательно. Находиться с ней под одной крышей придется нам.
— Что вы хотите этим сказать?
— У тебя есть собственный дом. При желании ты можешь воспользоваться им.
— Еще одна ваша интрига!
— Если ты думаешь, что я с помощью интриг организовала приезд матери Клер только для того, чтобы отправить тебя в этот коттедж, значит, ты действительно ничего не понимаешь.
— Да, пожалуй, это уже чересчур, — согласилась Ева.
— Тогда действуй.
— Нет.
— Почему? Назови хоть одну причину.
— Мне не нужна их благотворительность. Я не буду жить в их проклятом уютном домике как старый конюх, который надорвал спину, ухаживая за хозяйскими лошадьми, и теперь готов из благодарности до конца жизни рвать на себе остатки волос.
— Это совсем не так.
— Так, мать Фрэнсис, именно так. Мою мать выгнали из Большого Дома, сочли недостойной переступать его порог и велели не возвращаться. Но не хотели, чтобы она умерла под забором, и отдали ей коттедж, в котором никто не хотел жить, потому что он стоял на отшибе, а самое страшное — находился рядом с католическим монастырем.
— Ева, этот домик нравился твоим родителям. Именно там они и хотели жить.
— Зато я не хочу.
— И даже посмотреть? Я положила на него столько трудов. Надеялась, что ты будешь довольна.
Лицо матери Фрэнсис было усталым и обиженным.
— Простите.
— Я была уверена, что тебе будет приятно иметь убежище. Но, кажется, ошиблась.
— Ладно, мать, я посмотрю на него. Только для того, чтобы доставить вам удовольствие. Но не им.
— Тогда мы сходим туда завтра утром. Проснемся и пойдем вместе.
— А моя комната?..
— Останется за тобой до самой смерти.
— Что скажешь? — Бенни с тревогой смотрела на Клодах.
— Роскошная ткань. Жалко резать.
— Ты видела, как одеваются люди, которые идут на бал. Это годится?
— Когда мы выйдем отсюда, народ попадает.
Бенни с сомнением посмотрела на наряд самой Клодах, состоявший из просторной белой накидки поверх темно-розового джемпера и коротенькой розовой юбочки, едва прикрывавшей бедра. Это было бы чересчур даже для Дублина, не говоря о Нокглене.
— Сделаем вырез вот… вот досюда.
Бенни стояла в одной комбинации. Ева сидела на батарее, курила и делала замечания.
Клодах указала место на куске черного бархата. Декольте должно было получиться чрезвычайно смелое.
— Докуда? — вскрикнула Бенни. Клодах повторила жест. — Я так и думала. Да я вывалюсь из него!
