Сказка Андерсена - Катасонова Елена Николаевна (книги регистрация онлайн бесплатно txt) 📗
Старые ходики отбивали время мелодично и громко, с каждым ударом приближая свидание. Татьяна Федоровна сидела в кресле за письменным общим столом и работала: переписывала стихи для ребят из Дворца пионеров - у нее был хороший почерк, да и времени было больше. Зачем Митя взялся руководить кружком? Вообще-то она догадывалась...
В двенадцатом часу заливалась лаем, срываясь на радостный визг, их дворовая Бобка (назвали Бобиком, а она принесла щенков), скрипела деревянная лестница под быстрыми родными шагами, в комнату входил Митя и прижимал Татьяну Федоровну к своему сердцу. Они садились за стол, из кастрюльки валил душистый горячий пар, картошка в мундире блаженно жгла пальцы, янтарно светилось на блюдечке, пахло полем и лесом настоящее подсолнечное масло. Они чистили друг для друга картошку, хрустели ледяными, из погреба, огурцами, с наслаждением ели вкусный, уже не военный, хлеб и говорили обо всем, что в этот день с ними случилось...
А по ночам ему снился сын - тот маленький серьезный мальчик с торчащими после стрижки ушами, который уехал от него когда-то да так и не воротился. А теперь его нет вовсе - нигде, ни в какой стороне, ни на каком кусочке такой огромной земли. Это невозможно было понять, с этим нельзя было примириться, а главное - никак этого не представишь, а ведь Дмитрий Михайлович вроде бы умел представить все.
Он хранил эту боль в себе, боль без конца и без края, без надежды, что когда-нибудь она уйдет или хотя бы смягчится; он таил эту боль от Тани ведь она потеряла двоих. Но когда в театр позвонили из Дворца пионеров и спросили, не возьмется ли кто из актеров вести кружок за мизерную, смехотворную просто плату, Дмитрий Михайлович заволновался, нервно закашлялся и сказал помрежу:
- Я попробую, Сергей Сергеич, вы не думайте, я сумею...
- Да ради бога, Митенька! - изумился его волнению помреж. - Работа, можно сказать, шефская.
Глава 7
Встретили его во Дворце пионеров на удивление странно: вроде бы в нем не нуждались. Во всяком случае, сразу сказали, что комнаты для кружка пока нет, но все равно скоро каникулы, так что пусть он не беспокоится, и что его задача - отбирать молодые таланты на городскую олимпиаду, больше от него ничего не требуется.
Дмитрий Михайлович растерялся, расстроился, полез было в спор, но тут же перепугался, что его не возьмут, и на все согласился.
И вот он сидит в большом неуютном зале, отданном ему на сегодня, и записывает в тетрадь тех, кто хочет у него заниматься. Как он боялся, что никто не придет! А они идут и идут - пятиклашки, смелые и полные любопытства, легко краснеющие, самолюбивые девушки с комсомольскими значками на отглаженных школьных фартуках, подростки с длинными руками-ногами, которые им мешают.
- Почитай что-нибудь, - просит каждого Дмитрий Михайлович.
И они читают стихи о войне, что-то из школьной программы, из газет и журналов (он и не знал, что такое печатают, да еще называют стихами), а один, в очках, с задумчивым взглядом - "Я помню чудное мгновенье..." - под хихиканье и перешептывание остальных.
Он возьмет их всех, даже если ему придется заниматься в три смены, всех - способных и неспособных, он научит их отличать поэзию от подделок, ее любить, чувствовать! Олимпиада... Черт знает что!
Дмитрий Михайлович вернулся домой с целой программой, выложил ее жене прямо с порога и протянул внушительный список книг.
- Тютчев, Танечка, Фет, Майков... Представь себе, они их почти не знают, не проходят, представь себе, в школе! Даже Блок не очень-то им знаком.
- Но это стихи не для сцены, - пыталась образумить его Татьяна Федоровна. - Они же не пионерские.
- Ну и что? - закричал в ответ Дмитрий Михайлович. - Они о самом главном: о Вселенной, в которой все мы живем, о движениях нашей души!
Он, конечно, тут же раскаялся, что закричал, обнял Таню.
- Пионерские, Танечка, поищи тоже, что-нибудь этакое, веселое. Но не знать Тютчева...
***
К лету они уже любили его так, как любят только в юности: беспредельно и беззаветно. Как не хотелось ребятам уезжать в лагеря! Они остались бы с ним навеки, но, конечно, пришлось смириться. В конце августа все собрались снова - выросшие, загоревшие, соскучившиеся друг о друге. А Дмитрий Михайлович встретил ребят смелой идеей: поставить спектакль, настоящий спектакль - "Снежную королеву".
- - Зал у нас есть, сцена - вот только без занавеса и без круга тоже. Костюмы я раздобуду в театре, а кое-что пошьют здесь, в костюмерной. Ну, что вы, на это скажете?
Что они могли на это сказать? Они закричали "ура", они были в таком восторге, что ему пришлось срочно призывать их к порядку.
- Тише, тише, да тише же! Прошу всех перечитать Андерсена, перечитать и подумать, о чем, если всерьез, его сказки? У кого есть Андерсен?
Поднялось несколько рук.
- Вот и хорошо, почитайте вслух, вместе, или передавайте книжки друг другу, поспрашивайте в школьных библиотеках...
Они, конечно, решили читать вместе - ведь тогда можно не расставаться, - они как раз сговаривались, где и у кого встретиться, когда приоткрылась дверь и на пороге возникла маленькая фигурка. Аленка стояла молча, не двигаясь и не входя в комнату.
- Ты, девочка, к нам? - спросил ее Дмитрий Михайлович. - А почему так поздно? Мы ведь уже заканчиваем. Впрочем, это не важно. Тебя как зовут?
- Лена..
- Значит, Аленка? - сразу угадал он ее домашнее имя. - А меня зовут Дмитрий Михайлович. Ну что ж, Аленушка, проходи, не стесняйся. Почитай что-нибудь, мы тебя слушаем.
Она уже знала, что без экзаменов никуда не примут, и потому выучила наизусть любимое стихотворение. Аленка откашлялась, глубоко вздохнула.
- Сквозь волнистые туманы пробивается луна, - тихо сказала она. - Нет, не так... Сквозь волнистые туманы пробирается луна...
Или все-таки "пробивается"? Она не помнит, не помнит! Аленка сглотнула, опустила голову и умолкла.
Стоит посреди комнаты и молчит, ну просто слова сказать не может. А на нее смотрят и девочки, и мальчишки - сидят на стульях, на подоконнике, глазеют, как на обезьяну в цирке, и кажется ей, что посмеиваются. Еще бы! Они здесь свои, а она чужая, они все вместе, а она одна, в руках у них какие-то тетради, листочки, а у нее - тряпичная сумка с пляжа. Хотела оставить на вешалке, да гардероб не работает - лето.
