Вояж - Стил Даниэла (читать книги онлайн без регистрации .txt) 📗
– Ты сама знаешь, что это чушь. Ты бы сначала убила его. Она была не в себе, недаром однажды лежала в психбольнице. У нее могла быть куча других причин, чтобы так поступить.
– Как ты можешь такое говорить? Почему не хочешь верить, что несчастную довел до самоубийства этот жирный боров? Это так невероятно? Неужели он тебе нравится? Почему не предположить, что Джанет говорила правду? Потому что она женщина? – Мэдди пришла в бешенство. Даже Грег усомнился в правдивости рассказанной ею истории! – Почему вы всегда считаете женщину лгуньей?
– Может, она и не лгала. Но то, что она наложила на себя руки, свидетельствует о ее слабости.
– Это свидетельствует о том, что она не видела выхода из ситуации и совершенно отчаялась. Настолько, что лишила своих детей матери. Даже риск, что кто-то из них может обнаружить ее тело, не остановил Джанет!
Теперь Мэдди плакала в голос – от ужаса, боли и… бессилия. Она слишком хорошо знала, какая это пытка, какой это страх – быть загнанной в угол и не иметь надежды на спасение. Если бы не ее молодость и красота, если бы не решение Джека, что она нужна ему и его каналу, ее судьба сложилась бы так же, как у Джанет Маккатчинс. Она сомневалась в правоте Джека, говорившего, что она сначала расправилась бы с Бобби Джо. Мэдди сама частенько задумывалась о самоубийстве темными бессонными ночами, когда он валялся пьяный, а у нее ныло все тело, распухшее от ударов его кулаков. Ей не стоило труда представить себя в шкуре Джанет. Потом она вспомнила о своих попытках куда-нибудь дозвониться, чтобы ей помочь.
– Вчера я звонила в Коалицию для женщин и на «горячую линию». Как же я ругаю себя, что не связалась с ней вчера! Мне было страшно – вдруг Пол подслушает, и ей будет только хуже? А она…
– Ты уже не смогла бы ей помочь, Мад, сама видишь. Не кори себя.
– Ничего я не вижу, Джек, черт возьми! Она не была сумасшедшей, ее погубил страх. Откуда ты знаешь, где было это чудовище и что с ней сделало перед тем, как она свела счеты с жизнью?
– Он подонок, но не убийца, готов поспорить на что угодно, – спокойно сказал Джек, видя, что Мэдди все сильнее распаляется.
– С каких пор вы так сдружились? Откуда ты знаешь, что он с ней сделал? Ты понятия не имеешь, как такое происходит!
Она содрогалась от рыданий, оплакивая у себя на кухне женщину, которую едва знала. Ее собственная дорога еще совсем недавно вела туда же, но Мэдди стала одной из немногих счастливиц, навсегда свернувших с нее. Джанет не повезло.
– Очень даже имею, – невозмутимо возразил Джек. – Когда я на тебе женился, тебя мучили ночные кошмары, ты спала в позе зародыша, обхватив голову руками. Я знаю, детка, знаю… Я тебя спас.
– Да, спас, – согласилась она, всхлипывая. Высморкавшись и глубоко вздохнув, продолжила: – Я никогда этого не забуду. Просто мне очень жаль Джанет… Подумай только, что было у нее на душе, когда она это делала! Вся ее жизнь оказалась сплошным ужасом.
– Да, наверное, – так же спокойно согласился Джек. – Пола и детей тоже жаль. Им придется нелегко. Надеюсь, пресса проявит к ним снисхождение.
– А я надеюсь, что какой-нибудь молодой непоседливый репортер пороется в этой истории и разоблачит его издевательства над женой. Не только ради бедной Джанет, но и ради всех тех женщин, находящихся в таком же положении.
– Непонятно, почему она его не бросала, раз все было так плохо. Не надо было с ним оставаться. И кончать с собой тоже не надо было.
– Возможно, она не видела другого выхода, – немного подумав, с тоской сказала Мэдди, но Джек остался непоколебим.
– Ты же вырвалась, Мэдди! Она тоже могла бы.
– Мне понадобилось для этого целых восемь лет и твоя помощь. Не всем везет так, как мне. Если бы не божья милость и не страшные усилия, ничего бы не вышло. Еще год – и он бы меня прикончил.
– Ты бы этого не допустила, – уверенно заявил Джек. Но Мэдди совершенно не была в этом уверена.
– Я терпела и терпела, пока не появился ты. Моя мать тоже терпела, конец ее мучениям положила только смерть моего папаши. Клянусь, ей потом до самой гробовой доски недоставало побоев и его самого! Люди даже не представляют, какие это темные и запутанные отношения – насильника и его жертвы.
– Любопытное наблюдение, – недоверчиво протянул Джек. – Наверное, некоторые сами напрашиваются. Кто-то ждет этого, кто-то просто позволяет этому происходить, потому что слишком слаб, чтобы сопротивляться.
– Ничего ты об этом не знаешь, Джек, – резко сказала Мэдди, быстрыми шагами покинула кухню и поднялась наверх – за сумочкой и жакетом. Спустилась она в прекрасно скроенном темно-синем блейзере и с маленькими бриллиантовыми сережками в ушах. Она всегда старалась хорошо выглядеть и дома, и на работе: никогда не знаешь, с кем столкнешься, ведь с некоторых пор она превратилась в публичного человека и следила за своим имиджем.
Этим утром супруги ехали на студию в молчании. Некоторые слова Джека рассердили Мэдди, но она не хотела спорить. На работе ее уже ждал Грег: он прочел печальную новость и сильно огорчился.
– Мне очень жаль, Мэдди. Представляю, как тебе сейчас паршиво… Знаю, ты хотела ей помочь. Наверное, у тебя все равно не получилось бы. – Он старался ее успокоить, но только сильнее разозлил.
– Почему? Потому что у нее были не все дома, как у всех подвергающихся насилию женщин, и ей ХОТЕЛОСЬ вскрыть себе вены? Так ты рассуждаешь?
– Я просто хотел сказать, что страх все равно не позволил бы ей спастись. Это как контузия на войне. – Он не сдержался и добавил: – Как ты думаешь, почему она это сделала? Потому что он ее бил или потому, что у нее было не все в порядке с головой?
Мэдди этот вопрос привел в бешенство.
– Джек тоже так считает, как и большинство остальных! Для них женщины в таком положении все равно сумасшедшие, не важно, что с ними вытворяют мужья. Никто не понимает, почему женщина не уходит. А все дело в том, что некоторые просто не могут. Не могут, и все…
Она разрыдалась, и Грег, обняв, стал ее утешать.
– Знаю, милая, знаю… Прости… Вряд ли тебе удалось бы ее спасти.
Его голос звучал искренно, Мэдди была признательна ему за утешение и объятия.
– Мне так хотелось ей помочь… – Она снова еле сдерживала рыдания при мысли о том, какой ужас должен был обуревать Джанет, если та решилась на самый последний шаг, и о том, как сейчас приходится ее детям, потерявшим мать.
– Как ты собираешься это освещать? – спросил Грег, когда она понемногу успокоилась.
– Мне бы хотелось выступить с комментарием о женщинах – жертвах домашнего насилия, – задумчиво произнесла Мэдди, беря из его рук чашку с кофе.
– Наш формат теперь не предусматривает комментариев, помнишь?
– Я скажу Джеку, что все-таки хочу сделать один, – твердо заявила она. Грег покачал головой. – Как мне хочется вывести мерзавца Маккатчинса на чистую воду!
– На твоем месте я бы даже не пытался. Джек ни за что не разрешит тебе дать комментарий. Даже то, что ты спишь с ним каждую ночь, делу не поможет: начальству виднее. Никаких комментариев на общественно-политические темы, голые новости – и точка. Что произошло, о том и говорим, ничего не добавляя.
– Что он сделает – уволит меня, что ли? И потом, это самая что ни на есть голая новость. Жена сенатора покончила с собой, потому что муж ее бил.
– Вот увидишь, Джек не позволит тебе озвучить это, тем более выступить с комментарием на эту тему, или я его совсем не знаю. Разве что ты ворвешься в студию с дробовиком. Честно, Мэдди, это ему очень не понравится.
– Спорить не собираюсь. Но все равно сделаю то, что хочу. У нас же прямой эфир, меня нельзя просто выключить – получится страшный скандал! Так что давай сделаем еще один редакторский комментарий, а потом извинимся. Если Джек взбеленится, я переживу.
– Ты смелая женщина, – сказал Грег с широкой жемчужной улыбкой, неизменно завораживавшей женщин. Он был одним из самых популярных холостяков в Вашингтоне, и немудрено: умница, красавец, мил, успешен – редкостное и чрезвычайно завидное сочетание. Мэдди сама была от него без ума – в самом невинном смысле: она обожала работать с ним в паре и гордилась этой возможностью. – Не уверен, что позволил бы себе бросить вызов Джеку Хантеру, нарушив его распоряжение.
