Моя маленькая прелесть (СИ) - "Valkiria Ru" (бесплатная регистрация книга TXT) 📗

- Добрый день, мы по личному вопросу насчет нашего сына. Я хочу... – не успел он договорить, как жена его перебила, дернув за рукав, заставила склониться к себе и прошептала ему в ухо, но я был ближе, я услышал:

- Если я еще раз потеряю сына из-за твоей несдержанности в словах, я на тебя обижусь.

Все не могу. Характер Лекс тоже от мамы получил, значит надо с ней подружиться.

Примечание к части Простите за такую долгую задержку, и спасибо тем кто пинал и печатал и проверял. Я вас ценю)))

*Журналист Майлз Апшер (англ. Miles Upshur) в поисках сенсации приезжает в психиатрическую лечебницу Маунт Мэссив (англ. Mount Massive), о деятельности которой вертится множество слухов. К своему удивлению, Майлз обнаруживает, что лечебница никем не охраняется, а все входы в неё закрыты.

Проникнув в лечебницу через окно, Майлз видит весь ужас, происходящий в ней: повсюду разбросаны расчленённые трупы, а по коридорам бродят спятившие и изуродованные пациенты. Среди всех этих сумасшедших встречается некий священник Мартин, пропагандирующий культ вокруг божества, называемого Волрайдер (англ. Walrider), бывший охранник лечебницы Крис Уокер, похожий на большого громилу-мутанта и на протяжении всей игры преследующий Майлза для того, чтобы убить, и врач Ричард Трагер — садист, использующий пациентов для своих хирургических опытов. Двигаясь по коридорам лечебницы, главный герой узнаёт, что она лишь прикрытие научного института Меркоф (англ. Murkoff Corporation) для проведения незаконных опытов с целью получения нового вида людей, обладающих сверхспособностями.

То чего не ожидаешь

Две недели спустя.

"Нафига я это делаю?" - пронеслось у меня в голове когда я рассматривал стол, заставленный всякими изысками. Кинув еще один взгляд на пищевое изобилие, я просто оседаю на стул.

- Пипец. Я влюбился, - зарываясь пальцами в волосы, чуть ли не с воем констатировал я.

- Урааа! Ты это признал, - хлопая в ладоши, радостно закричала Диана.

- А, черт! Диана, прекрати так тихо подходить, - от ее крика я оказался на полу, точнее не от крика, а от испуга, девчонка просто в зале последние полчаса сидела.

За эти две недели мы как то умудрились с ней подружиться и найти общий язык. Пашка косился и ревновал. Ревновал очень явно, он просто убивал ее взглядом, но той было пофигу она ждала сестер Моего сожителя. Как она однажды выразилась "я не могу выбрать!"

- Прости, зато я могу похвастаться, что первая услышала эти волшебные слова, - улыбаясь яркой и открытой улыбкой, сообщила мне девушка. - А теперь главный вопрос: ты уверен?

Внимательно посмотрев на девчонку, я энергично кивнул. По-другому это просто нельзя назвать. Паша изменил мою жизнь просто в корне, наверное, как и я его. Интересно, с какого момента я начал влюбляться?

Может, все началось с того дня, когда он пришел домой и поцеловал меня в щеку и обнял, а потом еще минуты три извинялся и говорил, что я просто так мило выглядел. Или я начал влюбляться, когда мы начали проводить вечера вместе, а потом и гулять в выходные, а может я влюбился в его взгляд, когда он лечил меня. А может в то, что он беспокоится обо мне, как о маленьком? Насколько бы это банально ни было, но ласку я получал лишь от мамы и то, когда она была дома, а не с папой. Или за то, что он интересуется моим мнением и мягко меняет меня, заставляя забывать обиду на мое прошлое.

- Он почти уговорил меня съездить к родителям, - пробубнил я себе под нос, вставая с пола. - А это дорогого стоит, я даже Илюхе запрещаю о них упоминать. А он переживает, говорит, что мне надо с ними поговорить. И он переживает о том, что я с ними не общаюсь.

Скептичное лицо Дианы было мне ответом.

- Ну что? – не выдержал я.

- Знаешь, я передумала. Я влюбляться не хочу, такая глупая улыбка мне точно не пойдет, - уворачиваясь от летящей в нее мандаринки, рассмеялась девушка. - Где же тот натурал, что врал мне, что он гей.

- Иди в попу.

Смех Дианы дал ясно понять, что я опять ляпнул что то не то.

- Дура, - усмехнулся я и пошел в коридор, из которого донеслась мелодия дверного звонка.

- Ты сегодня рано, - распахивая дверь, даже не взглянув в глазок, проговорил я и застыл.

Отец, такой, каким я его помнил. Большой, в костюме, с вечным телохранителем за спиной и все с тем же безэмоциональным выражением лица. Он ничуть не изменился за прошедшие четыре года.

- Собирайся, - как гром среди ясного неба прозвучал приказ. - Мы уезжаем.

- Нет, - твердо ответил я, все же отступая на шаг назад. - Мне уже не восемнадцать, я живу собственной жизнью.

- Трахаешься с мужиком? Это твоя собственная жизнь? Это позор! Мой единственный сын гомик, - заревел он. Н-да, никаким образом он не изменился, каким был грубым таким и остался, и я еще собирался поехать на новогодних каникулах к ним, да пошло оно все.

- И что? Да, трахаюсь, - вру, конечно, но так хочется его задеть. А вот дальше это уже правда: - И люблю я его, и жизнь хочу с ним прожить. Это мой выбор, ты не можешь мне это запретить, я уже совершеннолетний.

- Ты сопляк, - резкое движение, и он хватает меня за волосы и тянет на себя, ободок слетает, слышится вскрик Дианы, краем взгляда замечаю, как ее впихивает обратно на кухню телохранитель, видимо, чтобы она ничего ненужного не увидела. - Он тебя продал за компанию отца. Я пригрозил, что обанкрочу компанию его отца, и он согласился на мои условия. Хочешь знать условия?

Я его ненавижу, я ненавижу их всех. Сука, я как разменная монета.

- А я все равно скажу, - сжимая мои волосы еще сильнее и почти приподнимая меня над полом, прорычал отец. - Я оставляю компанию его отца в покое, а он должен подвести тебя к тому, что бы ты приехал к нам. Ты же отлично понимаешь, что больше бы ты не уехал, правда, перед этим он должен был с тобой рассориться, но что-то я не вижу, что бы вы конфликтовали, поэтому решил заявиться сам.

Нервный смешок вырвался откуда то из глубины. Две недели счастья, да? Как же я мог так ошибаться, и этот мной пользовался, даже если это было ради его отца, все равно и этот пользовался.

- Что ж ты не дождался, пока я приползу к тебе на коленях?

- Мой сын никогда не будет унижаться, хоть это я в тебе воспитал, а может и вбил. Теперь ты понимаешь, что тебя продали?