Сопротивление планктона (СИ) - "Jean-Tarrou" (книги без регистрации бесплатно полностью сокращений .TXT) 📗
- Я могу показать фокус с яйцами, - промямлил Порох, зевая, и все заржали. - Пошляки... Фокус с яйцами - классика жанра: сваренные вкрутую яйца выкладываются на узкую дощечку...
- Не прокатит, - Миша повертел в руке фломастер, ему явно хотелось что-нибудь написать на доске. - Мы все должны участвовать.
- А мы яица для Пороха варить будем, - хохотнул Корольчук.
- Мне домой пора, у меня кот некормленый...
- Всем пора!
- Миш, а в туалет выйти тоже нельзя?
- Так, - Белковский встал, - как ты там, Коля, предлагал? Сценка, песня, танец? Запишем: С, П, Т.
- СПТ...
- Магическая аббревиатура...
- Сугробы почему-то тают...
- Спаси Пороха, Тамара...
- Союз плюшевых трезубцев...
- Мужики! Кончай хардкор!
- Со сценкой заебешься, - посерьезнел Порох. - Это вам говорит человек, закончивший школу с грамотой за "Участие в художественной самодеятельности"...
- И это была его единственная грамота...
- Молчать, Брут!
- А где отмечаем-то?
- Забронировали зал в Марриотте на Тверской.
- Даже так...
- Всю жизнь мечтал опозориться не где-нибудь, а в Марриотте...
- Песня?
- Я никогда не думал, что скажу это, - Тимофей Павлович, солидный мужчина, финансист, снял очки в золотой оправе и потер глаза, - но проще всего станцевать.
- Я брейк-данс могу сбацать, - похвастался Коля.
- Что это? - Корольчук недовольно покосился на программиста.
- Идея! - Порох встрепенулся. - Мы в универе для КВН как-то делали музыкальное попурри, разных стилей накидали, по минуте, две...
- Я брейк-данс!
- А я домой.
- Сидеть!
- Да не хочу я танцевать!
- Другие варианты?
- Не знаю, как у вас, а у меня премия в половину зарплаты! Так что танцуем!
- Прям щас?
- Придумал! - Миша хлопнул в ладоши, выдернул из ежедневника пару листков и начал рвать их на маленькие кусочки. - Жребий!
- Миш, блин, тебя заклинило? Мы все тут благодаря твоему: "Придумал! Жребий!"
- Зато закончим быстро и по домам.
Все притихли, домой очень хотелось.
- Так! Тем, кто сидит по эту сторону стола - пять человек - я даю по две бумажки, и они пишут на них название одного танца или музыкального стиля, потом перемешиваем, все тянут по одной, получаем в итоге пять танцев, в каждом из которых задействовано два человека, - Белковский очень довольный собой раздал бумажки, Богданычу тоже досталось два голубых клочка, ишь ты какой гламурный ежедневник у Белковского.
- Ага, а если я этот брейк-данс вытяну? - спросил Корольчук.
- С Колей поменяешься, не маленький, Лева.
- А если мы все одно и тоже напишем?
- Будьте оригинальными!
- А если...
- Решаем проблемы по мере их поступления!
У Богданыча на оригинальность сил не оставалось, и он нацарапал на бумажках "лезгинка", свернул пополам, бросил в чью-то меховую шапку.
- Тянем!
- В темпе вальса, задолбало уже...
- Так у кого...рэп?
- Иди сюда, братуха, даешь рэп батл! Йоу!
- Лезгинка...ну спасибо, что не танец маленьких лебедей!
- Так, не понял, - Корольчук нахмурился. - Что за хрень? Шерель? Бекельман, это ты выпендрился?!
Богданыч развернул свою бумажку и заморгал. Написано было мелким почерком и еле умещалось на одной стороне.
- Че там у тебя, Мамонт? Ахаха! Блин, счастливая лапа!
Порох сполз под стол.
- Это твое? Я тебе эту бумажку, знаешь, куда засуну?
- Я не знал, что ты вытащишь! - Порох задыхался от смеха.
- Ты придурок! Что это? Это вообще не стиль! Ну и кто еще это вытащил? - Богданыч обвел стол тяжелым взглядом и... понял кто. Перемычкин сидел, опустив голову, тонкие пальцы теребили голубую бумажку.
- Анохин и Порохов - рэп, Клинковский и Андреев - лезгинка, - Белковский быстро накидывал в ежедневнике список, - Корольчук с Бекельманом - шерель, Тимофей Павлович и я - рок-н-ролл... Богдан, Женя, что там у вас?
Ответом ему были всхлипывания Пороха.
- Ребят, ну рожайте! Че там?
- Меня кот съест!
- Господи, девять часов...
- Дай сюда, - Белковский выдернул из рук Перемычкина бумажку и, с трудом разбирая кривой почерк, прочел. - Финальный танец из "Грязных танцев"? Не смотрел...
- Старье какое-то...
- Нау ааайв хээээд зэ тайм оф май лаааайф, - профальшивил Порох из-под стола. - Мамонт, клянусь, я не знал!
- Все? Уходить можно?
- Я пошел.
- Господа, готовим танец по двое, в пятницу встретимся, прогоним все вместе. Богдан, ты как? Ну поменяешься, если что...
- Да кто с ним поменяется?
- Не буду я меняться, - сказал Богданыч, вставая.
- Зачем я корова тебя отдаю, такая корова...Аааа! Нет! Мамонт, не надо! О Томе подумай! Она счастье обрела!
- Занозу в заднице она обрела!
- Все! По домам!
- Ну хоть пробки рассосались.
- И то верно...
Март выдался морозным и снежным, зима вцепилась в город ледяными когтями и не хотела отпускать.
Богданыч откапывал своего зверя возле проходной: "Взял же с Корольчука манеру машину в гараж не загонять, засыпало на полметра". Зверя Богданыч купил сразу "после", в ту свободную неделю, что им всем дали, хоть Мамонтов предпочел бы зарыться в работу с головой, а не начищать до блеска квартиру, думая... думая о том, что произошло в душной задымленной комнатке, о том, что он успел там почувствовать. Впрочем, рефлексия продолжалась недолго, не его, Богданыча, это был конек. Тренер по боксу за то Мамонтова и любил, называл его человеком-машиной: "Автопилот, усекли?! - распинался перед новичками Гор Горыныч, главный коуч. - Мозги, вашу мать, оставляем в раздевалке вместе с розовыми трусиками! На ринге нужны рефлексы. Богдан, подойди, - молодой парнишка, бритый под ноль, пролезает под тросами. Горыныч, не дав ему распрямиться, заводит классический апперкот, целясь в подбородок, Богдан мгновенно выставляет блок, подныривает и выдает серию коротких прямых ударов. - Во как! - тренер светится от гордости. - Во как надо! Красава моя!"
