Черное солнце (СИ) - "shizandra" (книга регистрации .TXT, .FB2) 📗
========== Глава 6 ==========
Эмм… Предупреждаю - в этой части есть сцена, на которую я бы навесила рейтинг NC-21, имейте это в виду
1.
Никита сидел в кресле, поджав под себя ноги, и смотрел прямо перед собой в одну точку. Клим был на работе, и в квартире стояла тишина. Можно было бы включить телевизор, но любые звуки раздражали. Пошел четвертый день. Четвертый день тишины. Никита покосился на новенький сотовый телефон, лежащий рядом на тумбочке, и в голове снова зазвучал голос Влада: «Я не спрашиваю твоего мнения. И не собираюсь искать тебя по городу каждый раз, когда мне приспичит, а тебя не окажется дома. И не смей его отключать». Голос Влада замолк, и Никита резко отвернулся, чувствуя себя девчонкой, которую «продинамили». Попытался накрутить себя, но злость разбивалась, как только в памяти всплывал образ спящего Влада. Юного, красивого и такого беззащитного. Никита не видел его уже четыре дня.
Он приходил к Владу каждый вечер всю неделю. Семь вечеров таял в его руках, исходил криком под его сильным телом. Почти не разговаривая, Влад проводил с ним несколько часов, а потом выставлял. Так унизительно и жалко. Но сердцу было плевать на гордость. С каждым часом оно все больше запутывалось в мастерски расставленной паутине. Влюблялось все сильнее. Самоубийца… Но так хотелось хоть каплю счастья. Пусть всего лишь иллюзии, хотя нежность Влада иллюзией не была. А вот теперь… Расплата. За непозволительную для него роскошь быть если не любимым, то хотя бы желанным любимым человеком.
Влад привязал его к себе, вызвал привыкание, как к наркотику, а потом забыл. Просто, понятно и обыденно. Больно… Никита сжался еще сильнее, пытаясь если уж не разозлиться, то хотя бы воскресить собственную гордость. Получалось плохо: обиженная, она не желала вспоминать о своих прямых обязанностях. Никита вздохнул и с трудом встал из кресла. Тишина и одиночество в многомиллионном городе начали сводить с ума. Можно пройтись. Поздно, конечно, но больше он не может здесь оставаться.
Одевшись, обувшись, он уже почти ушел, когда вдруг вспомнил, что оставил телефон Влада на тумбочке. Дернулся назад в комнату, но проснувшаяся наконец гордость дала о себе знать, пригвоздив его к порогу. Нет, хватит. Пора уже остановиться. И взглянуть правде в глаза – ОН больше не позвонит. Никита медленно выдохнул и тяжело переступил через порог квартиры. Быстро и резко захлопнул дверь, словно боясь, что передумает, и заскрежетал ключом в замке. Не стал ждать лифт, а буквально скатился вниз по лестнице, мечтая только о том, чтобы оказаться подальше от дома: проклятый телефон дразнил его, даже находясь вне поля зрения. Похоже, магнетизм того, кто его дал, передался и чертовому аппарату – он тоже притягивал и сводил с ума одним фактом своего существования.
Ночной город казался спокойным. Странно, но Никита никогда не боялся бродить по улицам ночью. День пугал его гораздо больше. Темнота многое скрывала, а маньякам и грабителям все равно, в какое время суток «работать». Так же, как и хулиганам. Но последние почему-то всегда обходили его стороной. Может, считали недостойной для себя жертвой. Никита усмехнулся своим невеселым мыслям и свернул за угол, позволяя ногам вести его.
Последняя неделя казалась сном. Работа, Клим – всё казалось таким далеким. И он уже забыл, с чего это началось. За что он платит и зачем все это делает. Эти семь дней… Он не думал о Климе, не думал о том, как все это выглядит со стороны. Никита поежился и поднял воротник. Ночи стали прохладнее. По ушам ударил резкий звук гудка, и он шарахнулся в сторону. Из проезжавшей мимо машины раздался громкий хохот. Никита стиснул зубы и молча проводил фары удалявшейся машины. Хозяева жизни… Черт!! Никита глубоко вдохнул и решил осмотреться. Вскинул голову и застыл, чувствуя, как струйка холода течет по позвоночнику. «Сияние»… Клуб – его бывшее место работы – переливался огнями, приглашая зайти. Никита только тихо застонал, когда разбуженная память развернула перед ним… Стоящий на подиуме столик. Ярко-освещенный, словно выставленный напоказ. И сияющие глаза Влада. Сердце заколотилось о ребра, и тело затопил жар, когда вдруг пришла мысль о том, что сейчас Влад может быть здесь. Здесь… так близко, через стенку. И он может зайти через служебный вход – охранник наверняка его пропустит по старой памяти. Один только взгляд. Убедиться, что Влад весел, развлекается и не помнит о нем. Поставить последнюю недостающую точку, добить свою дерзкую мечту.
Никита повернулся к главному входу спиной и пошел в обход здания. Ноги сами знали, куда ступать, чтобы не угодить в ямку или обойти невидимый в темноте мусорный контейнер. Он столько раз ходил этой дорогой… Охранника у служебного входа не было. Никита только пожал плечами и переступил порог, углубляясь в лабиринты коридоров, по которым сновали официанты. Ни одного из них Никита не знал и никому из них не было до него дела. Он миновал последний коридор и застыл в нерешительности перед входом в зал. От музыки, от которой он уже отвык, заломило виски. Никита тряхнул волосами и, пользуясь секундной темнотой в зале, вышел из-за шторы.
Здесь музыка была громче, но организм, видимо, перестроился, и Никита уже почти не замечал тяжелых басов и цветного мельтешения огней светомузыки. Он окинул первый, маленький зал быстрым взглядом. Море лиц, но того, кто ему нужен, среди них не было. Ни на танцполе, ни за барной стойкой. Но увидеть его здесь Никита и не надеялся. А вот второй зал… Никита двинулся вперед, профессионально скользя между столиками и танцующими людьми. От жара толпы, запаха пота и сигарет замутило и когда он дошел до входа во второй зал, только вздохнул с облегчением. Остановился на пару мгновений, пережидая приступ тошноты, а потом переступил порог. Здесь было потише, да и дышать полегче. Никита почти с ностальгией втянул пахнущий специями воздух и встряхнулся. Людей не так много, это хоро…
Он увидел его сразу. Сидящего за тем самым столиком и заразительно смеющегося. Сердце сжалось, а уши словно заложило ватой. Боже, какой же он красивый… Никита с силой закусил губу, чтобы не застонать. До невозможности, до слез красивый. Любимый… Влад обнимал какую-то девушку, которая сидела у него на коленях, держал в пальцах сигарету и, склонившись к Данилу, слушал его и над чем-то смеялся. Влад… Живой, яростный. Сияющий. Казалось, что это не светильники освещают зал, а он. Его глаза и его улыбка. Больно… Сознание требовало уйти, а сердце тихо просило. Ну, еще чуть-чуть… Еще немного. Посмотреть, запомнить. А Влад словно что-то почувствовал. Вздрогнул, напрягся, и улыбка тут же исчезла с лица. Он медленно поднес сигарету и, спрятав глаза за дымом, оглядел зал. Его взгляд ударил Никиту спустя долю секунды. Сквозь дымную завесу он увидел, как расширились голубые глаза, узнавая, а потом наполнились чем-то, что Никита прочитать был не в состоянии. Влад улыбнулся. Но эта улыбка, осветившая нежное лицо, заставила Никиту тихо охнуть и, поддавшись инстинкту, развернуться и устремиться к выходу. Улыбка хищника, увидевшего свою жертву, почти голодный оскал… На пороге Никита немного притормозил и оглянулся. Но Влада за столиком уже не было. Только его недоумевающие друзья смотрели куда-то. Никита проследил за их взглядом и вздрогнул. Влад шел по залу. Шел прямо к нему. Смотря на него и не видя расступавшихся перед ним людей. Сердце мгновенно заколотилось где-то в горле, и Никита, уже не оглядываясь и ругая себя последними словами, перешел в первый зал и врезался в толпу, желая смешаться с ней, раствориться. Выход в служебные помещения казался таким далеким… Он выдал себя, выдал!! Влад не дурак и быстро все поймет. Черт… только бы успеть, только бы… Все, уже все… Вот и выход… Никита отдернул тяжелую портьеру и нырнул в полумрак коридора. Но расслабляться было еще рано. Сначала выбраться на улицу, а потом уже…
Он захлебнулся воздухом, когда его рвануло куда-то в сторону. Закружило, а потом ударило спиной о стену. Никита судорожно вздохнул, а потом просто забыл, как дышать, когда в паре сантиметров от себя увидел глаза Влада. Уже не голубые, а темно-синие. Такие, какими они были все эти семь дней. Страстные, но холодно-злые они смотрели прямо в душу, пугая и заставляя дрожать.
