Ороборо: Господин Демон (СИ) - "Ie-rey" (читаем книги .TXT) 📗
— Мне бы твою уверенность…
Он слабо улыбнулся, чувствуя, как на лицо медленно падают крупные снежинки и не тают. На кончиках пальцев жили воспоминания о тепле Сэхуна. Даже если примерещилось… этот мираж был сладким и желанным.
***
Сэхун устроился на полу, положив перед собой две карты. Карту всадника и карту ягуара. Через минуту он спохватился и отправился на поиски самой натуры. “Натура” хвостатой филейной частью торчала из холодильника и чем-то чавкала. Курицей, как оказалось. Сырой.
Попытки Сэхуна отобрать курицу или как-то отвлечь ягуара от еды столкнулись с непониманием и резким неприятием вплоть до угрожающего рычания и выпущенных когтей. Пришлось подождать, пока его меховое темнейшество заморит червячка и соизволит отвалиться от холодильника. Правда, меховое темнейшество соизволило отвалиться от холодильника ровно на два метра — под стол, где и разлеглось в вальяжной позе, выставив из-под стола хвост и меховые конечности. Судя по виду ягуара, с места он двигаться не намеревался. А Сэхун очень хорошо помнил, чем рискует, если попытается пихнуть ягуара или ещё как-нибудь нарушить его покой.
— Ну ладно…
Сэхун сбегал за картами, устроился на полу рядом с ягуаром и осторожно тронул того за лапу. По крайней мере, пока он просто держался за лапу, ягуар смотрел на него снисходительно-добродушно.
— Понесло же меня в полицию… лучше бы я учился на ветеринара.
Сэхун коснулся пальцами левой руки двух карт одновременно и закрыл глаза. В прошлый раз он тоже прикасался к карте, долго пялился, а после его то ли сон сморил, то ли нечто похожее. На сей раз Сэхун решил не пялиться на карты, а попытаться их почувствовать, чтобы ускорить процесс. За лапу ягуара держался на всякий случай, чтобы уж точно утащить его с собой, если снова получится достучаться до Чонина.
Достучаться очень хотелось, потому что оставлять Чонина в том месте было попросту нельзя. Сэхун помнил снег, ветер, следы от ожогов, запёкшуюся кровь и голубоватую от холода кожу. Чонин выглядел измученным и уставшим, бледной тенью самого себя. У Сэхуна сердце кровью обливалось, когда он смотрел на заключённого внутри печати Чонина.
Сэхун думал о нём, старался представить его себе, звал и мысленно уговаривал не спать.
Постепенно становилось всё холоднее. Холоднее и светлее. Пока всё не подёрнулось морозной дымкой. А потом Сэхун вновь увидел свернувшегося клубком на снегу Чонина. Из правой руки выскользнула меховая лапа. Ягуар настороженно двинулся вперёд, приминая лапами снег. Принюхался, помедлил в шаге от Чонина, а после — лизнул в плечо. Он подобрался ещё ближе и улёгся на снег, будто пройдя сквозь Чонина. Сначала они оба походили на причудливый мираж из человека и зверя, а затем ягуар подёрнулся тёмной дымкой, чтобы чуть позже Чонин закутался в обрывки чёрного тумана. Правда, Чонин так и остался лежать на снегу без движения.
Сэхун не выдержал долго, приблизился к нему и робко протянул руку. Боялся, что рука снова пройдёт сквозь Чонина, но этого не случилось — видимо, на второй раз он увереннее контролировал сознание.
Под пальцами кожа Чонина казалась ледяной.
— Чонин? — тихо позвал он и слегка тряхнул. Сдвинул руку к шее и попытался отогреть хоть немного. Подышал на ладони, потёр друг о друга и снова прижал к шее. — Чонин!
— Холодно… — донеслось едва слышное бормотание в ответ.
— Только не спи, хорошо?
Неожиданно Чонин вскинулся, сел, а после обхватил Сэхуна руками. Сэхун ловил воздух широко раскрытым ртом от внезапного холода. Но он не отпрянул, а тоже крепко обнял Чонина, хотя тот прямо сейчас напоминал глыбу льда. Сэхуну ещё никогда не было настолько холодно, но он знал, что Чонину наверняка холоднее. И Чонин просто грелся его теплом.
— Я только… немножко… погреюсь… — сбивчиво пробормотал ему на ухо Чонин непослушными губами.
— Сколько угодно, — с трудом выдохнул Сэхун, крупно дрожа от холода. Онемевшими пальцами зарылся в тёмные волосы и прижался губами к виску. Его Чонин всегда согревал сам собственным жаром, и Сэхун даже представить не мог, что когда-нибудь будет согревать собой Чонина. Утянул за собой на снег, привлекая к себе и обнимая, коротко целуя в сухие холодные губы горячим дыханием. — Иди ко мне…
Дыхание сбилось, и стало ещё холоднее, когда Чонин бросил ледяные ладони ему на шею. Потом прошло — Чонин окутался обрывками чёрного тумана. Густой мех под пальцами, напряжённые мышцы и нарастающий жар. Потому что у ягуара кровь бежала по жилам быстрее, чем у человека. Ягуар прижался боком к Сэхуну, возвращая отобранное тепло, но вскоре вновь утонул в тёмной дымке, превращаясь в человека.
Чонин уселся на снегу, скрестив ноги, сделал глубокий вдох и раскрыл перед собой левую ладонь. В серебристом облачке один за другим возникали кристаллы, а Чонин рассматривал их, сведя брови к переносице. Искал подходящий. Сэхун смутно помнил, как прежде выглядел тот камень, из которого Чонин сделал собственную тюрьму, но пока что все источники силы выглядели бледнее.
Через несколько минут Чонин опустил руку и устало потёр лоб ладонью, потом качнул головой.
— Ни один не подходит? Совсем? — не удержался от вопроса Сэхуна.
— Они все слабее, чем нужно, — тихо отозвался Чонин. — Бесполезно…
— Я думал, у тебя запас источников посолиднее. За столько-то времени…
— Так они же не лежат мёртвым грузом, — обиженно отозвался Чонин. — Я время от времени делаю из них печати. И я не могу таскать с собой их в неограниченном количестве.
Он поднялся на ноги, подошёл к стене и прикоснулся пальцами к тому, что видели только Глаза Смерти.
— Отдачи нет, но я не могу сломать печать. И выйти тоже не могу, — прислонившись лбом к стене, подытожил Чонин.
Сэхун медленно приблизился к нему, обнял и упёрся подбородком в плечо. Молчал, потому что не знал, что сказать. Всё равно он ничего не понимал в печатях и не знал способа, как освободить Чонина. Хотел бы, но не знал.
Хотя Фань упомянул, что на Сэхуна объявлена охота. Как на источник силы… Он крепче ухватился за Чонина, потому что… Дежавю. Это уже было. Сэхун уже видел это. Видел в ту ночь, когда Чонин привёз его из клиники и проводил до двери дома. На маленьком крыльце под фонарём с двумя вырезанными из дерева белками…
Чонин плавно развернулся в его объятиях, поймал в ладони его руки, погладил и тихо шепнул:
— Прости. Тебе надо уходить, пока Фох не вернулся и не увидел тебя здесь.
Чонин отступил на шаг, но Сэхун вцепился в его запястье и удержал.
— У меня есть идея.
Чонин вопросительно вскинул брови, глядя на него с лёгким недоумением.
— Я же твой двойник, так? И фактически я сейчас нахожусь в другом месте, как и твоя хвостато-меховая половина. И при этом мой разум или его часть — здесь. Чонин, а если ты станцуешь со мной и попробуешь выйти по следу моего сознания? След ведь должен быть, так? Что-то вроде нити, да?
Чонин слабо улыбнулся и покачал головой.
— Я вижу нити ци, а не следы сознания. Это разные вещи.
— Ага, но ци — это жизненный поток. Энергия живого, правильно? Значит, я так или иначе должен был оставить такую нить. Как связь между мной там и тут. И твоя демоническая сущность — тоже. Что тебе мешает хотя бы попробовать? Ты же всё равно ничего не теряешь. — Сэхун коснулся кончиками пальцев лица Чонина и неуверенно улыбнулся. — Потанцуешь со мной?
Дежавю. Падал снег, и одежды на Чонине не было. Сэхун точно уже это видел.
Чонин закусил нижнюю губу, напряжённо всматриваясь в его лицо, потом кивнул.
— Ладно. Попробовать стоит. Ты видел, как я делал эту печать. В ней есть немного твоей ци. Может, это и впрямь сработает.
Сэхун прикрыл глаза, едва Чонин прильнул к нему, чтобы ускользнуть и оказаться уже с другой стороны. Жёсткие ладони блуждали по его телу почти невесомо под слабый, но медленно нарастающий звон. Сейчас Сэхун не мог видеть в деталях, что именно делал Чонин, но догадывался, что тот прикасается к нитям ци, заставляя их дрожать и петь, исправляя и внося гармонию. А ещё он прикасался к Сэхуну, и это напоминало не столько танец, сколько занятие любовью. Потому что Сэхун не ощущал больше холода, а к звону вокруг примешивался шум, невнятный гул. Сэхун далеко не сразу опознал в этом шуме собственный пульс, что отдавался в висках.
