Фокусник из трущоб (СИ) - Бельская Луиза (бесплатные версии книг txt) 📗
- Спасибо, - прошептал он, слабо улыбнувшись.
Фома не знал, что ответить на это, и просто потрепал его по голове, а потом начал одеваться. Ян тихо засопел, и Фома подумал было, что он заснул - таким умиротворенным и расслабленным стало его лицо. Но Ян не спал, чувствуя наступление очередных приступов боли, приступов, которые он всячески ото всех скрывал. Он придвинулся к самой стене и свернулся клубочком, обхватив себя руками и крепко стиснув зубы, только бы Фома не понял, что ему плохо.
- Ян, - уже накидывая куртку, Фома уловил в воздухе нависающую опасность, - Ян! Что с тобой?! - он бросился к нему, крепко хватая за ссутуленное плечо.
Боль становилась просто нестерпимой, и геройствовать не оставалось смысла:
- Уколы, - сдавленно прошипел Ян, - уколы закончились. Я хотел купить... сегодня...
- Я сейчас принесу! - вскричал Фома, осекаясь на полуслове, вспомнив о том, что денег у него нет ни на что.
- У меня в кармане справа, - подсказал Ян, находя в себе силы, чтобы приподнять голову и еще раз встретиться с выразительным взглядом Фомы. Встревоженным взглядом. Фома переживал за него, и поэтому в душе цветы надежды распускали свои лепестки, и зарождалась вера в то, что на самом деле будет все хорошо.
Рука Фомы нащупала деньги.
- Обезболивающее. Кеторолак, - Ян вымученно улыбнулся и снова отвернулся к стене.
- Я сейчас! - повторил Фома и со всех ног помчался к выходу.
Ступенька за ступенькой - очень скоро он был уже наверху, устремляясь к ближайшей аптеке. Бегом через пустырь, через дворы и проезжую часть, он пулей заскочил в торговый зал, по старой привычке бесцеремонно влезая между какой-то почтенной дамой и дежурным окном.
- Мне срочно надо, - начал он.
Молодая девушка-аптекарь обслужить его без очереди отказалась, и посетители поддержали ее. Фома хотел было поспорить, но его сразу предупредили, что вызовут охрану, и ему пришлось встать в конец шеренги из шести человек. Складывалось ощущение, что девушка работала медленно нарочно, чтобы он, Фома, потерял как можно больше времени.
Получив заветные ампулы и шприцы, Фома стремглав понесся обратно, к канализации, и снова подошвы берцев застучали по ступенькам аптеки, по асфальту, захрустели по пожухлой траве пустыря. На все про все он потратил больше получаса, а когда спустился в коллектор, то увидел, что Ян лежит на том же месте с головою накрытый одеялом.
Нехорошее чувство охватило Фому, увидевшего эту застывшую фигуру.
- Ян, - негромко позвал он, выкладывая коробку и шприцы на низенький столик, - Ян, я вернулся.
Ему не ответили. Тогда Фома осторожно отвернул одеяло за край и едва не упал, попятившись назад: Ян не дышал. Лицо его застыло в каком-то странном, умоляющем выражении. Трясущимися руками Фома нащупал свой мобильник и включил фонарь: из носа Яна виднелась струйка крови, зрачки распахнутых глаз были широкими, и в них ясно угадывалось изображение смерти. Здесь же, рядом, валялся небольшой тюк с одеждой. Фома точно помнил, что этот тюк полчаса назад лежал у Яна в изголовье - его задушили комком старых шмоток! Ненужного человека ненужными вещами! А на лбу опять же виднелись четыре точки.
- Ян!!! - душераздирающий крик пронзил дурно пахнущее пространство. Дрогнули замшелые стены, и трубы вместе со стекловатой, и солнечные лучи, ставшие неуместными в этом теперь уже склепе, лишь мертвое тело осталось лежать, как и прежде, не шелохнувшись.
Это был самый настоящий удар! Еще не прошло и часу с тех пор, как Ян сжимал его в своих объятиях, а теперь он затих навсегда, пав очередной жертвой жестокого маньяка.
Фома до боли закусил собственный кулак: он сильный, он, Фома, не может сломаться. Убийца улизнул прямо из-под носа. Да если бы не проклятая очередь в аптеке, возможно, Ян был бы еще жив! С каждым разом безумный садист подкрадывался все ближе, уже дыша за самой спиной.
Трупы, трупы, трупы... Фома знал, что многие жители города одобряют действия этого чистильщика общества, считая, что бездомные должны быть истреблены. Переносчики заразы, вечно грязные, ненужные, лишние... Люди считают так, не стесняясь говорить об этом, не давая себе отчета в том, что каждый из них, по сути, может стать тем самым бомжем, которых так сильно ненавидит. Проблемы с родственниками, работой, алкоголем... Человеческая слабость и доверчивость, умноженная на долю невезения, равняется шагу к пропасти под названием «Нищета».
Маньяк сеял смерть вокруг себя, это нужно было прекращать, и Фома твердо понял, что нужно делать. Он пошарил под тюфяком Князя, который все еще находился на своем месте, и нашел то, что искал: газету с кроссвордами и шариковую ручку. Он подошел поближе к свету и, выдрав один лист, разборчиво, печатными буквами вывел на широких полях: «Я знаю, кто убийца. Завтра, в 18:00, на крыше дома, напротив любимого магазина Князя».
Попади эта записка не в те руки, никто и не понял бы, какой дом имел в виду Фома. Он свернул бумагу в виде самолетика, упокоил на груди все еще теплые руки Яна и вложил в них роковое послание.
Фома помедлил. Он хотел было опустить Яну веки, но вместо этого нащупал его очки и осторожно надел их на интеллигентный заострившийся нос.
- Я клянусь, что разоблачу его, клянусь, - глухо проговорил Фома, поспешно отходя к лестнице. Несколько движений - и он уже карабкался по направлению к выходу.
12. Ментальная магия
Фома стоял на просмоленной крыше низкого двухэтажного здания местного дома быта, того самого, напротив которого так любил Владимир просить милостыню. Место было оживленным: напротив расположился один из самых популярных магазинов города: «Масти и сласти», а рядом пристроился фитнесс-клуб под названием: «Фигура - ваша цель».
Фома стоял у самого края крыши, опустив руки в карманы своих видавших виды камуфляжных штанов, заправленных в берцы. Куртка была расстегнута, и ветер изо всех сил пытался забраться под ее полы, чтобы заставить теплую ткань трепетать. На отложном воротнике куртки поблескивал значок в виде орла с широко расправленными крыльями, а на шее, благодаря растянутому вороту футболки, виднелась серебряная цепочка. Черные с проседью пряди слишком длинной челки хлестали по глазам, заставляя их сузиться в лукавом прищуре.
