Наследие Евы (СИ) - Рицнер Алекс "Ritsner" (книги онлайн полностью бесплатно TXT) 📗
Но Тим не пускает в свой мир, там, где у него нарывает и кровоточит, — и у Стаха иллюзия, что он в порядке. Держится. Терпит. Закатывает истерики из-за ужинов. До Питера, а потом… волшебный щелчок пальцев — и кошмары исчезают, и можно шевелится, можно дышать. Можно по-настоящему жить.
Стах дурак. И ему паршиво. За Тима. За себя. За Маришку. За весь этот долбаный мир.
III
Стах хочет знать. Что у десятого за угрозы. Такие, чтобы никто после них не проронил ни слова. И он ловит Антошу на выходе из столовой — и с видом, что приятельски приобнял за плечи, уводит в сторону. Ставит в известность:
— Поговорим.
Вид у Антоши перепуганный, но вырваться он не пытается.
— О твоих очках.
— Я же…
— Мне неинтересно — потерял, поломал, дал померить. Мне интересно, почему я слушаю какую-то брехню вместо правды. Чем тебя напугали десятиклассники? Больно бьют? Шутканули, что закопают на кладбище? Что они сказали, Шест?
Антоша молчит. Антоша. Молчит. Как они умудрились?..
— Ты же понимаешь, что я найду способ узнать?
Антоша вырывается и уставляется на Стаха, как на врага и дебила, как на дебильного врага. Он говорит:
— Да почему ты ничего не понимаешь?!
— Да что я должен понимать?! — заводится Стах — и не из-за Антоши. И задает вопросы не ему: — Ты мне сказал? Хоть что-нибудь?! Что тебе угрожают?
— Да не мне!..
Стах затыкается. Антоша осматривается. И чуть не шипит в ответ, как обычно шипят родители Стаха друг на друга, чтобы никто не услышал, но все равно все слышат:
— Ты вроде умный, но иногда такой…
Антоша уходит — в многозначительную паузу. Потом он хочет на своей гордой ноте закончить и смыться. Стах идет за ним.
— Что это значит, Шест?
— Я в этом не участвую! Я в этом не участвую.
Стах преграждает путь.
— В чем? В чем ты не участвуешь?
Антоша отпихивает Стаха и говорит:
— Дай мне пройти.
Тот делает шаг в сторону — и не пускает.
Антоша срывается:
— Не я буду виноват, понятно?! Ты сам!..
Ну вот оно. Стах склоняет голову набок и ждет продолжения. Антоша сдается. Неохотно. Уводит в сторону, схватив за локоть. Объясняет полушепотом:
— Это не об очках. Хотя мои очки, между прочим, стоят недешево…
Стаху наплевать.
— О чем?
Антоша молчит. Молчит долго, почти как Тим.
— Соображай быстрее, — торопит Стах.
— Они спросили: «Ты что-нибудь слышал?»
Стах усмехается.
— А ты, конечно, слышал?
— Я не глухой, — обижается Антоша.
Стах серьезнеет.
— Ты че, сказал, что ты кому-то наябедничаешь?
— Не говорил! — возмущается. — И не успел бы… Они вперед сказали…
Стах начинает терять терпение. Вопрос один, единственный вопрос, имеющий значение, был задан еще в начале разговора. Стах повторяет сквозь зубы:
— Так что они сказали, Шест?
Антоша мнется. Стах цокает и тяжело вздыхает, словно пытается достучаться до душевнотупого. Но Антоша не Тим, он сразу психует:
— Я скажу — они узнают. Ты потом еще решишь, что я, а я ничего не делал! И никому ничего не слил… Хотя стоило, вообще-то. И это… разбирайтесь сами. А меня не надо впутывать. Я не хочу, чтобы кто-то получил из-за меня. Или чтобы я. Ты и так ненавидишь меня. И вообще, я мимо шел…
Стах тщетно ищет в его словах какую-нибудь логику…
— Восстановим события, — решает он.
Антоша скулит.
— Ты пошел за мной.
— Ну, — в ход идут обидки и капризы.
— Дальше.
— Они начали на тебя гнать…
— Дальше.
— Дальше я не пошел…
Стах тяжело вздыхает. Смиряется:
— Допустим.
— Потому что… это было дико, что они говорили… о твоих родителях. Архипова иногда тоже. А это не ее собачье дело…
— Ты стрелки не переводи. Ты не пошел. Что потом?
— Потом они заметили… что я остановился…
— Дальше, — Стах чувствует себя балваном, который монотонно щелкает слайды в поисках одного конкретного…
— Одна девочка какая-то больная — и забрала очки. Они их стали мерить с ее подружкой. Я им сказал, чтобы отдали, а они спросили: «Твой знакомый?» Ну, про тебя… Я сказал, что одноклассник. Они спросили, что я слышал… Я сообразил, что надо отвечать: «Ничего». Хотя, вообще-то, стоило бы…
— Не стоило.
— Ладно… — соглашается Антоша. — Но я бы на твоем месте…
— Ты на моем месте. Дальше.
— Ну хорошо! — раздражается Антоша. — Хорошо. Потом они сказали, что возьмут очки…
— Так, я не понимаю, Тим здесь при чем?..
— Какой Тим? — не догоняет Антоша. — Они сказали, если я что-нибудь солью, они спросят с тебя.
— Не понял…
— И ты после такого меня спрашиваешь, как я думаю, умный ты или не очень?..
— Я тебе рожу начищу, — клянется.
— Ага. Или тебе начистят. Но ты же самый умный, тебе надо все узнать!..
Стах смотрит на Антошу, как на пропащего. Пытается сделать хоть какой-нибудь вывод:
— Мне начистят рожу за то, что ты кому-нибудь скажешь, что услышал?
— Ну…
— И поэтому ты не сказал мне?..
— Ну, — снова бесится Антоша.
— Шест, блин, ты извини, конечно, но тебе нормально? Как они узнают?
— А вот это я не собирался проверять! А ты еще устроил шумиху. И посреди урока меня подорвал. И еще сказал, что очки у меня сперли. «Тебе нормально, логично?»
— Тебе надо было сразу признаться, а не вешать лапшу на уши. Я бы что-нибудь придумал, ясно?
— Они сказали, что за мной проследят…
— Вот им делать больше нечего.
— А я откуда знаю! Я говорил, что от этого парня неприятности, а ты посчитал себя самым умным. Я говорил тебе, что надо думать, с кем ты дружишь. Теперь у меня тоже проблемы, а я просто шел мимо. Я просто шел мимо, я ничего не хотел из этого слышать!.. А теперь кто-нибудь из нас получит!..
— Да никто не получит, — раздражается Стах. — Все, выдохни. Нашелся мне защитник… И без сопливых разберусь.
Антоша отпихивает Стаха и вырывается. Тот вздыхает. Пытается сложить картинку. Картинка полная... «трясина».
IV
Стах плетется по коридорам, спрятав руки в карманы. Плетется к кабинету биологии. Уж если Коля не объяснит, что за тупые угрозы, кто еще? Тим?..
Сначала надо испробовать вариант повероятней.
Коля реагирует на Стаха, словно завывают сирены — и все об экстренной эвакуации. Он срывается с места — и уходит, едва кивая в сторону лестничной площадки. Еще один…
Стах цокает.
Спрашивает уже на лестнице:
— Они такие страшные? Поймают и зарежут?
Коля смотрит на Стаха, как смотрит Тим, когда тот несет какую-нибудь пургу. Смотрит, трогает зуб языком и решает:
— Сакевич, ты идиот?
У Стаха чувство, что он единственный — адекватный.
— Мне кто-нибудь может объяснить, что происходит? В вашем классе.
Коля веселеет:
— Мне бы кто объяснил…
Теперь очередь Стаха смотреть на него, как на пропащего. Нафига он пришел, если и этот — не в курсе?
— Никто ничего не знает, все молчат, зато шкеритесь по углам, говорите шепотом…
— Мятежников не любят, Сакевич. Всяких любимчиков-отличников — тоже.
— Боятся, что мятежники расскажут? Может, они правильно боятся?
Коля становится серьезным.
— Ты давай глупостей не делай. Поговорим после уроков. И не здесь.
— Я заканчиваю позже.
— Увидимся.
Коля возвращается к кабинету. Стах запрокидывает голову и выдыхает в потолок. Вот не легче. Ни разу. Головоломка мозгодробильная.
V
Стах много отвлекается. Ловит себя на том, что барабанит пальцами по столу. Его раздражает необходимость провести в неведении еще три урока. И он отсиживает их, как три года. А сразу после звонка хватает вещи и вылетает из кабинета.
Коля ждет в раздевалке. И одевается быстрее Стаха. Никаких поломанных молний и шнурков на ботинках. Стах так привык к медлительности Тима, что удивляется и чувствует себя опоздавшим.
VI
На улице метет. Пробегают мальчишки из младших классов — и с хохотом, с криками закидывают друг друга снежками. Картинка из параллельной вселенной… Во вселенной Стаха в последнее время одни хмурые рожи, включая его собственную.
