Я учился жить... (СИ) - "Marbius" (читать книги онлайн бесплатно без сокращение бесплатно TXT) 📗
- Доброе утро, - бросил он Глебу, не утруждаясь даже поднять на него взгляд. Глеб опустил руки на бедра, склонил голову к плечу и уставился на Макара. Он сосчитал до десяти и произнес холодным тоном:
-Доброе.
- А нафига ты на ней бегаешь? – Макар поднял на него почти счастливые глаза.
Глеб шумно выдохнул. Упорствовать в своем раздражении значило бы только одно: вызвать недоумение у Макара, который явно бы не понял его причин.
- А почему я не должен этого делать? –Глеб скрестил руки на груди и посмотрел в окно.
- Ну как, можно же и велотренажер, например. – Макар запрыгнул на дорожку и сделал пару шагов. Спрыгнув обратно, он радостно посмотрел на Глеба. – Ты не будешь против, если я тоже буду ей пользоваться?
- На здоровье, - пожал плечами Глеб, выходя из комнаты. Судя по всему, эти пятнадцать минут придется отработать вечером. Или в другой день, что было более вероятно.
- Подожди! – Макар тут же увязался следом. – Подожди, кому говорят! Я чего хотел-то. Тебе чего в ссобойку делать?
Глеб остановился и повернул к нему голову.
- Куда?
- С собой. Ну, на работу.
Макар подошел ближе и внимательно осмотрел его с головы до ног. Ноги его до крайности заинтересовали. Шорты, в которых Глеб совершал свои пробежки, не скрывали, а очень даже выставляли напоказ ноги. С бледным загаром и без волос. Макар подозрительно посмотрел на него и сделал полшага назад.
- Ну так с чем тебе бутеры делать? – бодро спросил он.
- На твое усмотрение, - раздраженно отозвался Глеб, пребывавший в недоумении от странной смеси реакций Макара, которую он если и мог расшифровать, то только после долгих усилий и неточно. Он развернулся и направился к своей комнате.
- Да я усмотрю, ты не переживай, - донеслись до него ехидные слова. Верней, именно таким было первое впечатление. Но возможно, Макар вкладывал в них совершенно другие эмоции. Или просто Глебу казалось, что слова были ехидными. Глеб взялся за ручку двери. – Слышь?
Глеб обреченно вздохнул и повернулся к нему.
Макар стоял, засунув пальцы в карманы джинсов и склонив голову к плечу. Его губы сложились в лукавой усмешке, глаза радостно блестели и в унисон им радостно топорщились волосы – очевидно, он не особо утруждался причесыванием. Глеб вопросительно приподнял брови.
- А у тебя классные ноги, - ликующе выпалил Макар.
- И тебя туда же, - вежливо отозвался Глеб и вошел в свою комнату.
За закрытой дверью, надежно отделявшей его от мерзавца, он возвел очи горе. А затем, с трудом сдерживая улыбку, посмотрел на ноги и покачал головой.
Макар стоял перед дверью спальни Глеба и переминался с ноги на ногу. Он почти признался себе, что ведет себя нахальнейшим образом, но состояние хорошо выспавшегося, сытого и почти не тревожащегося о будущем пацана сыграло с ним коварную шутку: он хотел осчастливить весь мир. И это состояние подкинуло его на ласковой и настойчивой волне, и Макар решительно постучал в дверь.
Глеб, судя по не самому дружелюбному выражению лица, эйфории Макара не разделял. Он стоял в дверном проеме, завязывая галстук, и недовольно смотрел на Макара.
- Ну ты скоро завтракать придешь? - энергично спросил Макар, разглядывая его. Он причесался, оделся и был готов ко свершениям. Его глаза оптимистично поблескивали, губы против воли растягивались в улыбке. Глеб прикрыл глаза и смиренно вздохнул.
- Уже иду.
- Ладно, я тогда чайник ставлю, - поставил его в известность Макар, отступая назад и разглядывая его. Его глаза с жадным любопытством изучали Глеба.
- Кофе.
Макар посмотрел на него взглядом, в котором самая неискушенная фантазия могла очень отчетливо распознать недовольство.
- Видел я твой синхрофазотрон. А теперь иди и объясняй мне, как им пользоваться. А то я напользуюсь, - протянул он низким голосом.
Глеб разгладил галстук на груди и закрыл дверь перед носом Макара. Через две минуты он открыл дверь и совершенно не удивился, увидев за ней Макара. Тот стоял, склонив голову к плечу и бодро поблескивая любопытными глазами.
- Какие отношения у тебя с кофе? - бросил Глеб через плечо, идя к лестнице.
- Недоуменные, какие еще? - охотно отозвался Макар. - Он недоумевает, как я могу о нем чего-то не знать, я недоумеваю, с чего он взял, что я могу о нем что-то знать.
Глеб покачал головой и подумал, что надо что-то посильней кувалды, чтобы вышибить неунывающий дух из этого проходимца.
Он подошел к машине, стараясь обрести в себе блаженное, привычное отрешенно-созерцательное спокойствие. Но все его благие намерения не обращать на наглеца внимания разбились, как волны о мол, когда Макар стал совсем рядом за локтем и начал пристально следить за тем, как Глеб насыпает бобы, заливает воду; Глеб слышал, как Макар осторожно принюхивался к аромату кофе, и странным образом ощутил, как разливается тепло внутри.
Макара заворожил терпкий запах свежесмолотых бобов. Он осторожно втянул воздух, пытаясь обработать и запомнить аромат, сохранить его и вспоминать в «минуту жизни трудную». Он сделал почтительный полушаг назад, глядя, как Глеб подставляет под сопло другую чашку и снова нажимает кнопку, втянул воздух и прикрыл глаза в робком блаженстве. Глеб открыл полку и совершенно непочтительно бросил перед ним инструкцию по эксплуатации.
- Можешь поизучать на досуге, - безразлично добавил он, взял чашку и пошел ко столу. Только поэтому он не увидел очень красноречивое в своей кривости выражение лица Макара, которым он давал понять стенам все, что думает о занудстве и педантичности некоторых «домохозяев». Но чашку Макар взял и торжественно понес ко столу.
Бутерброды дожидались их красиво выложенными на тарелку.
- Спасибо, что манку не сварил, - сухо произнес Глеб, поднося чашку ко рту.
- Могу. Или лучше овсянку, сэр? – Макар пожал плечами, принюхиваясь к кофе.
Глеб только дернул плечом в ответ.
- Я могу, - предупредил Макар. – То есть сварить могу. Съедобность не гарантирую.
Глеб посмотрел на него, прищурившись. Макар радостно поблескивал глазами, лукаво улыбался и игриво – Глеб не мог подобрать другого слова – смотрел на него, склонив голову к плечу. Волосы, пять минут назад приведенные в цивилизованное состояние, неприметно противились порядку и начинали топорщиться. А еще у Макара рядом со ртом красовались почти незаметные ямочки. Глеб вспомнил, что слышал когда-то о том, что их обладатели отличаются эгоцентричным характером. Вчера, только вчера этот парнишка стоял под дождем, не утруждая себя попытками от него укрыться, и явно не знал, где будет ночевать, сегодня осваивает новую территорию. Очевидно, его нужно остановить, пока он не захватил весь мир.
Глеб допил кофе, встал и пошел ко двери.
- А бутеры?! – раздался ему вслед полный негодования голос.
Глеб повернулся, чтобы сказать, куда Макар может засунуть свой бутерброд, наткнулся на почти дерзкие, молящие глаза с растерянно-расширенными зрачками, уголки губ, подрагивающие в нахально-просительной улыбке, одним взглядом впитал то, как Макар до побелевших костяшек держится за край стола, и то, как упрямо вздергивает подбородок, а под ним подрагивает кадык на тощей шее, и молча протянул руку, отлично понимая, что он не избавится от бутербродов, каким бы гадким на вкус они не оказались, а съест. Макар просиял. Глеб никогда не задумывался над тем, что конкретно обозначало это слово; он увидел, что глаза у Макара внезапно стали изумрудно-зелеными и счастливыми, засветились бледные веснушки на переносице и на лбу, растянулся в широкой, искренней и радостной улыбке рот, и даже волосы, казалось, весело затопорщились на голове – и Глеб понял, что в действительности значило это слово: «просиял» и насколько оно буквальное. В его руке тут же оказался сверток, которого хватит как минимум пятерым сумоистам. Глеб опустил глаза, посмотрел на сверток, поднял взгляд на Макара, улыбавшегося с удовлетворением и облегчением, и тихо сказал: «Спасибо».
- Кушай не обляпайся, - выстрелил жизнерадостной тирадой Макар. – А во сколько тебя домой ждать?
