Любить человека (СИ) - "Mary Lekonz" (книги онлайн полностью .txt) 📗
Маттиас нараспев декламировал бессмертное творение гениального грека, незаметно для себя перейдя на язык оригинала. Блаженно улыбался, видя, как порозовевшие губы спящего Даниэля неслышно повторяли за Маттиасом чарующие строфы…
* die Realschule – один из типов средней школы в Германии
** В Германии «обратная» система оценок, самая высокая – единица, самая низшая - пятерка
========== Часть 3 ==========
Даниэль примерял уже третью футболку. Злился на себя, на время, которого становилось все меньше. На стук в стену, означающий, что сосед уже готов и ждал только его.
- Иду, уже иду… - пробормотал скороговоркой парень, собирая волосы в длинный русый хвост.
Студенты исторического факультета знаменитого берлинского университета имени Гумбольдта договорились отметить шумной выездной поездкой на пикник счастливое окончание занятий и экзаменов. Набралось человек пятнадцать, все – хорошие знакомые и друзья Даниэля. Чудный теплый июнь располагал к празднику на природе. Парень пообещал сокурсникам присутствие профессора Холльмана, сердечной боли многих студенток, чем возвысил себя в глазах очарованных красавцем-лектором.
Профессор Холльман, кстати, уже настойчиво стучал в дверь. Психанув, Даниэль схватил первую попавшуюся рубашку и выскочил в коридор.
- Не мог подобрать шмотки по цвету и фасону? – проницательно спросил бархатный баритон из-за двери.
Даниэль, пыхтя, завязал шнурки кроссовок. Рванул дверь. Увидел усмешку Маттиаса. По привычке чуть не утонул в глубоком омуте его черно-карих с фиолетовыми искрами, глаз. Помотал головой.
- Пришлось надеть синие джинсы. Мои любимые зеленые еще не высохли, а футболку я готовил именно к ним, - выпалил Даниэль.
С Маттиасом он позволял себе быть искренним и непосредственным, не задумываясь, насколько глупо выглядят его ответы. Молодой мужчина улыбнулся своей неуловимой улыбкой, словно луч солнца скользнул по губам.
- Почему бы не относиться к вещам проще? Оделся по погоде – значит, прав в независимости от цвета.
Маттиас обладал удивительной способностью выдавать потрясающие в своей простоте истины. Может, это был его личный талант, а может, практика блестящего лектора по античной истории отточила его формулировки.
- Ты как раз относишься очень просто! – съязвил Даниэль, не желая оставаться в долгу.
За два с половиной года тесного общения они выработали свой стиль перебранки. Даниэль ехидничал и задирал, Маттиас снисходительно отшучивался и мастерски отвлекал от предмета спора.
Даниэль окинул пристальным взглядом собравшегося на пикник со студентами профессора. Маттиас, в соответствии со сказанными словами, был одет проще некуда – в найковскую майку и дизелевские джинсы. Небрежно закинул на плечо легкую куртку. На ослепительно-гладкое, смуглое, мускулистое плечо… Даниэль даже зажмурился от яркого контраста белого трикотажа и загорелой кожи. Да и джинсы… Обычные чернильного цвета джинсы сидели на мужских бедрах так, что руки сами просились погладить их руками, проверить, настоящий ли рельеф скрывался под тонким денимом. Даниэль нервно сглотнул. Что это с ним происходит, герр профессор?! Парень и раньше знал, что Маттиас уделял много времени своей физической форме, поднимаясь в пять утра на каждодневную пробежку, а три раза в неделю истязая себя на атлетических снарядах. Но результат почему-то заметил совсем недавно. Тело мужчины могло поспорить своей мускулатурой с лучшими античными статуями, по крайней мере то, что открывалось взору. Даниэль отвел взгляд от ахиллесового торса, обтянутого найковской майкой и засуетился, перекидывая из одной руки в другую походную сумку.
Огромные глаза цвета горького шоколада подозрительно засияли на красивом экзотическом лице. Черная бровь лукаво изогнулась.
- Дан? Ты что-то странный. Садись в машину и поехали за ребятами.
По дороге к выбранному месту пикника они подобрали еще троих студентов. Даниэль был непривычно тих, изредка бросая взгляды на почему-то улыбающегося Маттиаса.
С той страшной осенней ночи, изменившей жизнь Даниэля, прошло два с половиной года. За это время парень ни разу не пожалел, что от отчаяния доверился незнакомцу. Маттиас Холльман, молодой профессор античной истории, археолог и оценщик древностей, был весьма успешен и знаменит в широких знающих кругах. Основным местом его работы был Пергамский музей в Берлине. Кроме того, талантливый профессор читал лекции в вузах и исторических обществах и принимал активное участие в действующих на территории Египта и Европы раскопках. Имя профессора Холльмана было знакомо Даниэлю и раньше. Так случилось, что парень сам увлекался античностью, много читал по истории древнего мира и следил за новыми фактами и находками. Вот только Даниэль никак не ожидал, что познакомится со знаменитым археологом при таких страшных обстоятельствах. В небольшом городке под Берлином Маттиас оказался по приглашению местного университета с курсом лекций о достижениях в области археологии. Это позволило молодому профессору взять опеку над попавшим в трудное положение юношей. Даниэль долгое время не мог привыкнуть, что посторонний мужчина почему-то помогал ему, снял двухкомнатную квартиру, нашел работу в архиве университета, ничего не требуя взамен. Парень метался от одних подозрений к другим. То ему казалось, что в темных глазах профессора затаилось безумие и он все-таки станет жертвой маньяка-извращенца, то безоговорочно верил в альтруизм Маттиаса, особенно когда тот, холодными вечерами, согревая ладони большой кружкой с крепким чаем, начинал рассказывать истории из прошедших эпох так увлекательно и достоверно, словно был участником тех событий.
А еще Даниэль приходил в совершенно детский восторг, когда Маттиас, прикрыв на манер певцов древности глаза тяжелыми веками, нараспев декламировал классические античные произведения на греческом, латыни, арамейском…
Когда отточенным жестом показывал на ошибки в решении сложных задач по любому предмету, застенчиво пожимая плечами на удивленные возгласы подопечного…
Когда иногда гладил Даниэля по волосам теплой ладонью и парню хотелось прижаться и обнять этого ставшего родным человека.
И Даниэль боялся, безумно боялся разрушить все очарование их зарождающейся дружбы и доверия. Пережив ужасный эпизод с приемным отцом, парень страшился любых разговоров об отношениях со взрослыми мужчинами. К счастью, Маттиас ни разу не дал повода усомниться в своих чистых намерениях.
Лишь закончив гимназию и переехав с новым другом в Берлин, Даниэль окончательно оттаял. Перестал вздрагивать от случайных прикосновений и мучиться внезапными беспочвенными подозрениями. Запирать на ночь двери и плотно зашторивать окна.
Даниэль помнил тот солнечный августовский день, когда Маттиас привез его в столицу.
Просторная квартира Маттиаса находилась недалеко от центра, на тихой, примыкающей к большому проспекту улочке. Невысокое здание начала прошлого века, чудом уцелевшее во время бомбежек мировой войны, органично терялось среди других, более поздних, построек. Квартира имела два входа, и Маттиас в первый же день четко озвучил границы территорий - гостиная с примыкающей кухней-столовой отныне считалась общей зоной общения. Из гостиной одна дверь вела в спальню и небольшой кабинет – собственность хозяина. Другая - в большую гостевую комнату с обширной ванной и отдельным выходом. Теперь это были владения Даниэля.
- Квартира рассчитана на семью с детьми, - застенчиво улыбаясь, пояснил Маттиас, показывая Даниэлю новое жилье. – Я переделал детскую в комнату для гостей. Но там почти никто не жил. Родитель залетал пару лет назад… - он почему-то отвел глаза на стену, где висела со вкусом оформленная картина в жанре «фэнтези» - красный дракон над горными вершинами.
