Я. Ты. Мы. Они (СИ) - Евстигнеева Алиса (читать книги онлайн бесплатно полные версии .txt) 📗

Я. Ты. Мы. Они

Алиса Евстигнеева

Часть 1.Точка невозврата. Глава 1

Сначала была ярость. И злость. Много-много злости… Металась по спальне, хватала вещи, кидала на пол, разбила лампу, свернула постель… Сама не понимала, что делаю. В голове кавардак, сердце разрывается от тяжести, а тело как натянутая тетива. Но слез не было.

А потом как по щелчку навалилось такое отчаянье, что даже на ногах стоять не смогла. Так и рухнула в кучу на полу. И рыдала, рыдала, рыдала… Делала вдох и опять рыдала. В конце концов то ли уснула, то ли просто в забытье впала… А главное, думать ни о чем не могла, так и лежала на скомканном одеяле и смотрела невидящим взглядом в потолок.

Уже утром стала различать звуки, цвета. А двигаться не могла. Лежала и заставляла себя дышать. Почему-то это казалось безумно важным — правильно дышать. Боялась, что если вдруг собьюсь хоть на один вдох-выдох, то больше не смогу… Вообще ничего.

В часов 8 утра поскреблись в дверь. Сначала тихо. Затем настойчивей. Затем раздались голоса, которые тут же пропали — кто-то отогнал детей от двери спальни. Дети. Мысль пришла в голову как удар молнии, я даже застонала. Еще же дети. Им же что-то тоже надо сказать. Нет не так, к ним же просто надо выйти для начала. А как это сделать, если мать в конец сошла с ума, и даже не знает, как правильно дышать?

Минут через 20 поскреблись снова. К тому времени я уже смогла сесть на пол, но руки и ноги все равно казались чужими. Опять были голоса за дверью, но слов я все еще не понимала. И вновь тишина.

Когда в следующий раз за дверью вновь появились признаки жизни, я уже умылась и кое-как пыталась собрать разбросанные по комнате вещи, но все было в осколках лампы, поэтому получалось плохо. Чудо, что не порезалась. Стук, второй, третий. А потом уже голос с еле уловимым акцентом спросил меня:

— Сань, ты там живая?

Все понятно, выбрали самого дипломатичного.

— Да, сейчас выйду, — собственный голос был хриплый и совсем чужой. Но хоть говорить могла, и то хорошо.

За дверью помолчали. Но потом Дамир все-таки решил уточнить:

— Уверена?

— Уверена, — солгала я. Дам еще какое-то время постоял под дверью, хотя судя по сопению и шарканью ногами, они там все были. Я обреченно посмотрела на свое отражение в зеркале: глаза красные, нос распух, веки отекли, зато сама вся какая-то серая, осунувшаяся. Краситься не стала, только волосы расчесала, чтобы уж совсем Бабой-Ягой не выглядеть. Сделала шаг к двери и замерла. Вроде как и боялась выходить, а вроде как и все равно было, на чувства особых сил не оставалось. Нажала на дверную ручку, потянула дверь на себя и сразу же увидела хмурое лицо Стаса. Захотелось захлопнуть дверь обратно, рука уже дернулась, только Стас ногу успел поставить между дверью и косяком.

— Мать, не дури.

Я смотрела Стасу в лицо и видела в нем Сашку. Тот же чуб, тот же контур лица, вот только взгляд не отцовский… а какой-то его собственный. Тут же почувствовала, как кто-то меня обнимает, опустив взгляд вниз, увидела две головы со светлыми макушками. Вика уткнулась лицом мне в живот, Кристина же наоборот разглядывала меня, задрав головешку кверху. И как только смогли протиснуться в комнату?

Стас до конца открыл дверь, и я уже увидела всех. Рядом со Стасом стоял Дамир, весь такой спокойный и невозмутимый. Чуть в стороне от них долговязый Ромка, упер руки в бока и недовольно шаркает ногой. За спинами ребят обнаружился Кирюха, то ли прятался, то ли просто не знал, что делать. Я погладила девочек по головам, посмотрела на мальчишек и с какой-то обреченностью сказала:

— Все будет хорошо.

____

Следующие три ночи дети спали со мной. Сначала пришли девочки, а потом появился Кирилл. Видимо, чтобы уж наверняка. Не знаю, чем его там убеждали братья, но свое возрастное «фи, спать с мамой» он как-то преодолел. Благо кровать у нас была большая. Дети уснули достаточно быстро, зато я, крутилась всю ночь, по-тихому пуская слезы в подушку. Утром выглядела опять плохо. Дети весь день следовали за мной по пятам, приставали с идиотскими делами или вопросами. Дергали меня, просили о чем-то, в общем не давали в полной мере погрузиться в пучину страданий. Под самый вечер Ставка в лице Стаса и Дамира в дополнение к уже имеющимся трем детям в моей постели прислали мне Рому. Он заявился со своей подушкой, и отвоевал свой кусок кровати так, чтобы его никто не касался, хотя это было достаточно сложно, так как перед самым отбоем Стас запихал к нам в спальню еще и тридатикилограммового лабрадора Бакса. Собаку мы уложили в ногах, но спать от этого легче не стало, было душно и тесно, да и Роман все время забирал одеяло себе. На третью ночь ситуация повторилась. Зато я наконец-то спала, даже несмотря на то, что все тело дико болело, так как Бакс решил, что я гораздо удобней матраса. Поэтому на следующий день я заявила, что сегодня сплю одна, и если кому-то из них одиноко, могут идти спать к Стасу или Дамиру. После чего, все, наконец, разошлись по своим комнатам, один только Бакс сидел у меня под дверью и с надеждой махал хвостом, ожидая, когда же его опять впустят в спальню. Обычно ему это не разрешалось, но вот уже две ночи непутевые хозяева сходили с ума, и он рассчитывал на продолжение, но вредная хозяйка захлопнула дверь перед его носом.

Сон не шел. Лежала в кровати и размышляла о том, как жить дальше. Сашка не звонил и не писал, хотя прошло четыре дня после его ухода. Может быть, он и пытался связаться с детьми, но это было сложно. У близняшек в силу возраста еще не было своих телефонов. Стас просто злился и не стал бы отвечать на звонки. Он уже сделал для себя какие-то выводы, он вообще был достаточно скор в принятии решений, а если рубил, то сразу и с плеча. Рома старался быть пофигистом и делал вид, что ему не до кого дела нет, кроме себя. Кирилл переживал, разрывался между мной и Сашкой, хотя перед выбором никто его не ставил. Скорее всего чувствовал себя виноватым сразу и передо мной (за то что скучает по отцу и хочет его возвращения), и перед отцом (за то что он сейчас со мной, а не с ним). Дамир же просто сохранял нейтралитет, развлекал девчонок, сдерживал Стаса, осаживал на место Рому, и приглядывал за Кириллом. А я вдруг оказалась списанной торбой, с которой все носились.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍И что же мне сделать со всем этим? Если бы от моих решений зависела только моя жизнь. А тут ведь целый табор из детей и собаки, пойми как оно лучше. Вспомнила последние слова Саши, о том, что всем нам нужно остыть, что нам нужен тайм-аут, что со мной не возможно разговаривать. Он обещал, что мы со всем разберемся, когда он вернется. Вот только смогу ли я? Вот так сидеть дома, заниматься хозяйством, детьми, и ждать… Ждать когда он что-то там для себя решит?

Я на мгновение представила себе картину, как Сашка возвращается домой. Мы с ним разговариваем. Вернее виделось мне, как мы открываем рты и машем руками, само содержание разговора придумать так и не смогла. А потом что? Заживем как жили? Он на работе, мероприятиях, командировках… А я дома с детьми и редкими вылазками в свет. Опять две разные жизни, два разных человека, живущих под одной крышей. Я потерла глаза, отгоняя мысли как наваждение. Нет, не смогу — ни принять, ни простить. Тогда что?

А ведь еще был Стас, с его вдруг навалившимися проблемами, которых никто, по крайней мере я, не ожидал. Вспоминала своих родителей, которых я когда-то поставила в тупик в свои 15. Ох, мама, как же ты меня тогда не убила.

Решение пришло не сразу. Долго взвешивала все за и против, не могла ничего выбрать. Зато потом, в один момент подскочила и опять заметалась. Достаточно быстро заказала билеты на поезд, а потом… Потом бегала по дому, хватала сумки, чемоданы, швыряла в них вещи. Поперебудила детей, заставила собираться и их.

— Мать, ты в конец рехнулась, — возмутился Ромка, за что схлопотал подзатыльник от Стаса. Дальше спорить уже никто не стал. Собирались молча, только Стас с Дамиром о чем-то перешептывались у меня за спиной. Но так даже и не спросили куда мы едем.