Чернила и кость (СИ) - Мади Скайла (лучшие книги читать онлайн бесплатно без регистрации TXT, FB2) 📗

Переводчик: Оля Н.

Сверщик: Ленуся Л.

Редактор: Анна Б.

Вычитка и оформление: Юлия Ц.

Обложка: Алёна К.

Специально для группы: K.N ★ Переводы книг

(vk.com/kn_books)

ПРОЛОГ

Что определяет человеческую слабость? Одни измеряют страхом. Другие — силой. Я? Я определяю ее конкретным качеством — или качествами — которые мешают быть эффективным.

Например? Ты не присоединяешься к группе, пытающейся спасти свои жизни, когда у тебя есть ребенок, о котором нужно заботиться. Не помогаешь команде, а затем сдаешь их, как только понимаешь, что уже глубоко увяз.

Это слабость.

Поддаться давлению и сдать кого-либо, когда ты был тем, кто в первую очередь хотел быть частью острых ощущений ― слабость.

Джордан Хастел ― самый слабый человек, которого я встречала, и надеюсь, что Джай сдерет мясо с его костей.

Из-за него Череп заполучил меня.

Из-за него мой худший кошмар скоро станет явью.

ГЛАВА 1

Страдание

Джай

Этой же ночью после штурма…

― Здесь. Сюда. Сворачивай, ― приказывает Хасс, размахивая рукой перед моим лицом. ― Это ее дом.

Почему он все еще здесь? Как он может сидеть рядом со мной? Надо было оставить его в лесу. Я останавливаю машину на обочине. Деревенская лачуга ― единственный дом, по крайней мере, на пять километров в округе, и это меня раздражает. Я следую указаниям Хасса? После того, как он предал меня? Откуда мне знать, что внутри не поджидает Череп? Откуда мне знать, что это не засада?

Краем глаза я вижу, как Хасс тянется к дверной ручке. Быстро двинувшись, я ударяю по кнопке блокировки и запираю внутри.

― Джай…

Я тянусь к бедру и вытаскиваю пистолет, вжимая ствол между глаз придурка. Он поднимает ладони и поджимает губы, его взгляд смягчается от сожаления. Пистолет ощущается в моих руках слишком хорошо. Если бы он был живым, пули подрагивали бы в предвкушении, как и мои пальцы. Если я выстрелю в Хасса, облегчит ли это жжение мести в моем животе? Уменьшится ли черная дыра расплаты у меня в груди?

― Лучше бы это место было тем, как ты говоришь.

Он сглатывает, нижняя губа подрагивает.

― Так и есть. Это дом Ханны.

Мой палец дергается на спусковом крючке. Еще немного давления, и я всажу пулю глубоко в его двуличный череп.

― Джай, Тэд умирает, ― говорит Джоэл с заднего сиденья. ― Если мы потеряем еще немного времени…

― Как только Тэд окажется внутри и станет стабилен, я хочу, чтобы ты ушел, ― требую я, вонзая дуло пистолета в кожу Хасса. ― Если хоть когда-нибудь, когда-нибудь снова увижу твою рожу, я переделаю его клюшкой для гольфа, смекаешь?

Хасс стискивает зубы.

― Ладно.

Опустив пушку, я открываю дверь и выхожу из машины. Джоэл открывает заднюю дверь, я поворачиваюсь и обхватываю верхнюю половину тела Тэда. Закинув его безжизненную руку себе на шею, я вытаскиваю его из машины, кряхтя и принимая на себя его мертвый вес. Гравий хрустит под подошвами ботинок, когда Джоэл помогает Монике выйти из машины, а после помогает мне.

― Тяжелый ублюдок, ― стонет Джоэл. ― Когда он очнется, скажу ему, чтобы он перестал набирать массу.

Когда он очнется… если очнется.

Моя челюсть дрожит, ребра давят на легкие. Я качаю головой, не в силах думать о сегодняшнем вечере, о Тэде.

Хассе.

Черепе.

Эмили…

Опередив нас, Хасс вбегает вверх по хлипкой деревянной лестнице, поддерживаемой штабелями из шлакоблоков. Он быстро стучит костяшками пальцев по потертой москитной двери, толстая деревянная дверь за ней открывается. Хасс что-то бормочет человеку за ширмой, и не проходит и секунды, как плотнее запахивая свой белый халат, из дома выбегает девушка. Ее паника витает в воздухе, и это как дефибриллятор у моей груди.

― Тэд? ― Луна отражалась на ее черных волосах, дико метавшихся позади нее, а босые ноги ударялись об острые камни. ― О боже мой! ― Она резко сокращает расстояние и обхватывает ладонями лицо Тэда, поднимая его к себе. ― Что случилось?

― Его подстрелили, ― говорю я.

Дикие, темные глаза Ханны встречаются с моими, и я вижу это… она винит меня. А почему бы и нет?

― Тащите его внутрь.

Она вскакивает на ноги и бежит к дому. Мы следуем за ней, ступеньки на крыльце прогибаются и скрипят, пока мы поднимаемся по ним.

Внутри Ханна бросает белую простыню на кухонный стол и жестом показывает нам положить Тэда на него. Пока мы с Джоэлом поднимаем его и устраиваем на столешнице, Ханна открывает третий кухонный шкаф, тот, что внизу, рядом с духовкой, и достает большую медицинскую сумку. Бросив ту на пол, она смотрит на Хасса, ее щеки влажные от слез. Она рассержено смахивает их.

― Достань из шкафа мою хирургическую сумку и поторопись.

Хасс исчезает, а Ханна подходит к Тэду, отталкивая меня с дороги.

― Ты думаешь, он…

― Не знаю, ― огрызается она. ― Не знаю, умрет ли он. Не знаю, смогу ли спасти его. ― Одинокая слеза скатывается по ее щеке, блестя на гладкой темной коже. Девушка поворачивается к Монике, которая неловко мнется у входа на кухню. ― Ты никогда раньше не помогала хирургу, да?

Моника качает головой, жесткие светлые волосы падают ей на лицо.

― Нет, мэм.

― Ничего страшного. Просто делай, что я тебе говорю, хорошо?

Моника отступает, обхватив себя тощими руками.

― Не думаю, что смогу…

― Я могу помочь, ― вмешиваюсь я, шагнув к Тэду.

Хасс входит в комнату, неся здоровой рукой большую черную сумку.

― Ты уже достаточно сделал. ― Ханна кладет руку на грудь Тэда. ― Сначала Джордан, теперь Тэд? Сколько еще людей ты втянешь в свою проблему?

Я вздрагиваю, когда Джоэл делает шаг вперед.

― Успокойтесь, леди. Никто не заставлял их…

― Она права. ― Я разворачиваюсь и направляюсь к входной двери. ― Я буду снаружи.

― Вы двое идите с ним. Я не хочу отвлекаться. ― Ханна стискивает зубы. ― Только не ты, девочка. Мне нужна твоя помощь.

Я толкаю москитную дверь, и она распахивается, ударившись о дом. Выхожу на крыльцо, пока она не захлопнулась у меня перед носом. Холодный резкий воздух ударяет по мне. От холода волоски на руках встают дыбом, и на вдохе дыхание обрывается. Мои тяжелые ботинки громко стучат по гниющему дереву, но по сравнению с головной болью, гудящей в частичке — каждой частичке — моего мозга, это тихий шепот.

― Не парься о ней, ― бормочет Хасс, проскальзывая на крыльцо. Выдохнув, он подходит к дальней стороне и падает в шаткое кресло-качалку. ― Тэд ― ее детская любовь.

― Они вместе? ― спрашивает Джоэл, закрывая за собой деревянную дверь.

Хасс качает головой, закидывая ноги на деревянные перила.

― Нет. Она любит его. А он любит себя.

Скрестив руки на груди, я прислоняюсь к тонкому деревянному столбу, что поддерживает вес жестяного навеса над нами. Смотрю на Хасса. Смотрю, как расслабленно он задрал ноги, словно ему все равно.

― Ты уверен, что хочешь быть здесь, когда Тэд очнется? Когда узнает, что ты сделал…

Хасс опускает ноги, садится, подавшись вперед, и, прищурившись, смотрит на меня.

― А ты бы не сделал то же самое?

Блядь, нет.

― Предал своих друзей?

― Защитил свою семью.

Джоэл смотрит на меня, и я вижу это по его лицу. Сострадание. Понимание. Он не считает Хасса ответственным за то, что случилось с Эмили… но могу гарантировать, что, если бы на ее месте была Моника, он бы уже пристрелил Хасса. Это факт.

― Ты можешь ненавидеть меня сколько угодно, Джай, но дело не в какой-то бабе, которую я встретил в гребаном туннеле. Речь идет о моем сыне. Частичке меня, которую я растил с самого рождения. Мне жаль это говорить, но он превосходит твою маленькую подружку. Говори мне все, что хочешь. Сделай все, что захочешь, но я убил бы ее сам, если бы дело дошло до выбора между ней и моим мальчиком. Каждый. Раз.