Реньери Андретти (ЛП) - Хантингтон Паркер С. (первая книга TXT, FB2) 📗

ПЛЭЙЛИСТ

“If It Means A Lot to You” — A Day to Remember

“Take What You Want” — One OK ROCK ft. 5SOS

“Kelsey” — Metro Station

“River Flows in You” — Yiruma

“Ghost” — Ella Henderson

“Brother” — Matt Corby

“Wild Horses” — Natasha Bedingfield

“Before the Storm” — JoBros ft. Miley Cyrus

“Black Keys” — JoBros

“Set Me on Fire” — Bella Ferraro

“Monsters” — Timeflies ft. Katie Sky

“Jealous” — Labrinth

“Broken Strings” — James Morrison

“Fly Before You Fall” — Cynthia Erivo

“I Don’t Want to Be” — Gavin DeGraw

ПРИМЕЧАНИЕ АВТОРА

Привет, читатели!

Надеюсь, вам понравится эта новелла, но перед этим — немного полезной информации. Действие этой книги происходит одновременно с Николайо Андретти и Бастиано Романо. Ее можно читать как самостоятельную новеллу, но большинство предпочитает читать ее в рамках серии.

С большой, большой, большой любовью, Паркер С. Хантингтон.

Для Хлои, и всех чистых душ, чьи свечи потухли слишком рано.

Обида

Существительное

Горькое возмущение тем, что с вами плохо обращались.

Разочарование. Злость. Страх. Все это одинокие, болезненные эмоции сами по себе. В совокупности они образуют обиду.

Когда удивление от несправедливости проходит, гнев и страх тоже исчезают, остается разочарование. Но суть разочарования в том, что все это происходит в вашей голове. Разочарование — это адаптация вашего мозга к концу старой реальности, открытие конца того, как, по вашему мнению, все было раньше. И, возможно, это хорошо.

Создайте свою собственную реальность. Никогда не соглашайтесь на меньшее, чем вы заслуживаете. А если кто-то разочаровал вас, не вините себя за то, что ожидали от него слишком многого. Обида и разочарование исчезают. А настоящая любовь — нет.

ПРОЛОГ

Обижаться — это всё равно, что пить яд

и ждать, что умрет другой человек.

Кэрри Фишер

КАРИНА ГАЛЛО

В детстве предательство — это когда ваш лучший друг объединяется с кем-то другим для школьного проекта. Или ваша детсадовская влюбленность не приглашает вас на свой день рождения. Или вы находите двадцатидолларовую купюру на земле во время перемены, и отец заставляет вас отдать ее ворчливой сотруднице школьного бюро находок, которая, скорее всего, в итоге заберет ее себе.

А вот этого быть не должно: человек, на которого, как вы думали, можно положиться, ваш лучший друг на всем белом свете, становится вашим мучителем. Реньери Андретти должен был забыть обо мне. Я думала, он так и сделал. Мы не общались с тех пор, как я уехала в колледж, и, насколько я знала, он вообще забыл о моем существовании.

Но как бы я ни старалась, я так и не смогла забыть своего бывшего лучшего друга.

Оказалось, что и он тоже.

1

Гнев, обида и ревность не меняют

сердца других — они меняют только ваше.

Шеннон Л. Олдер

КАРИНА ГАЛЛО

Одиннадцать лет назад

— Ты уже получил свое осеннее расписание? — Я достала свое из розовой папки и положила на стол.

Губы Ренье поджались от удовольствия, когда он пробежался глазами по моему расписанию. Его темные волосы, всегда стильные, были коротко подстрижены по бокам и удлинены вверху, что подчеркивало его изумрудно-зеленые глаза, и он был настолько классически красив, что у меня в животе словно взорвался пакет с поп-роком.

Очень скоро он станет слишком крутым, чтобы болтаться со мной на задворках отцовского магазинчика. Я бы не призналась, если бы он спросил, но я не радовалась нашему первому году в школе Диаволо. Я волновалась. Волновалась, что Ренье поймет, насколько он круче меня, и наши девять лет дружбы пойдут насмарку.

Иррационально? Возможно.

Реньери Андретти был лучшим человеком из всех, кого я знала, и не мог меня разочаровать. Моя неуверенность была необоснованной, но папа любил при каждом удобном случае напоминать мне, насколько драматичными и необоснованными могут быть четырнадцатилетние подростки.

Ренье заговорил с легким южным акцентом, который я так и не уловила за все годы жизни во Флориде:

— Вот. — Он потянулся в задний карман своих облегающих черных джинсов, достал лист бумаги и бросил его мне.

Я развернула бумагу, разгладила складки и прочитала его расписание:

Период "О": Мужской футбол, тренер Кевин

1-й период: География, мистер Шлезингер

2-й период: Алгебра II/тригонометрия с отличием, мистер Фрэнкс

3-й период: Здоровье, мисс Рутгерс

4-й период: Биология, миссис Слайт

5-й период: Английский с отличием, мистер Ричардс

6-й период: Испанский, миссис Гутьеррес

Ренье был умным, и я была уверена, что он справится с этими предметами, но я не знала, зачем он их посещает. Он ненавидел школу. Ненавидел все, что отнимало его время от общения со старшим братом в течение двух лет, оставшихся до того, как Николайо укатил из Флориды в колледж.

— Я не понимаю, Ренье.

Его имя сложилось на моих губах, такое уникальное, идеальное и мое. Мне нравилось, что я могла произносить его каждый день, и он непременно отвечал.

— А что тут понимать? — Он ухмыльнулся, и это была та самая ухмылка, которая была у него с самого детства. Та самая ухмылка, которая украсила его лицо, когда мы стали лучшими друзьями, и он сказал мне, что он мой и ничей больше. И он выполнял это обещание каждый день на протяжении последних девяти лет.

— Это мое расписание. Буквально идентичное.

— Ты попала в мужскую футбольную команду? Поздравляю, детка.

— О, ты знаешь, о чем я. — Я снова пролистала расписание. — Я говорю обо всем остальном. Как… как ты вообще это сделал?

Его дьявольская ухмылка расширилась, такая нагловатая и самодовольная, что я бы возненавидела его, если бы уже не любила.

— Мама Лейси Райан — главный администратор "Диаволо".

Мое сердце заколотилось. Лейси Райан ненавидела меня, и хотя моя неприязнь к ней не была столь категоричной, я с радостью приняла бы запретительный судебный приказ, если бы мне его предложили.

— О.

Он закатил глаза.

— Она не такая уж плохая, Галло.

Не так уж плоха? С дошкольного возраста и до средней школы она использовала любую возможность, чтобы поиздеваться надо мной. Я была снисходительным человеком, но не настолько. Единственная причина, по которой я не рассказала Ренье, заключалась в том, что я знала, как он отреагирует.

Когда кому-то из его близких причиняли боль, Реньери Андретти превращался в непредсказуемый ураган, несущий разрушения, словно он был рожден для этого. На футбольном поле его прозвали "Хаос", но эта кличка была куда более уместна за пределами поля.

Меньше всего мне хотелось, чтобы он попал в беду, защищая меня. Его отец и так не одобрял нашу дружбу, поэтому мы и проводили время в комнате отдыха папиного магазина на Норт-Бич, а не в мегаособняке Ренье в престижном районе Майами-Бич.

— Как скажешь. — Я вернула ему расписание.

Он сжал мою руку, когда брал его у меня. Люди думали, что мы встречаемся. Но это было не так. В тот момент, когда началась наша дружба, мы образовали вокруг себя пузырь, потому что нам не нужен был никто, кроме друг друга. Он владел моим сердцем, но и я владела его сердцем не меньше.

— Ты не попала в кулинарный класс. — Он знал, как сильно я хотела стать шеф-поваром, когда вырасту.

— Он не доступен для первокурсников. — Я пожала плечами. — Всегда есть следующий год. И не меняй тему. — Я изучала его. — А если серьезно, что случилось? Зачем ты скопировал мое расписание?

Смех исчез из его глаз, и он встал, обогнул стол, сел рядом со мной и взял меня за руки.