Одна беременность на двоих (СИ) - Горышина Ольга (книги онлайн TXT) 📗

Оказалось, что мы обе смотрим в одном направлении.

— Она же прикрыта, — адвокатским тоном заявила я.

Собственно я никогда и не видела, чтобы кормили грудью без накидки. Впрочем, я раньше совсем не обращала внимания на мам с малышами, а сейчас приходила в тихий ужас от количества беременных и младенцев. На ярмарке их тоже было много. Кто привязал младенца к себе, кто толкал коляску.

— В следующем году обменяемся платьями, а то малышу будет неприятно упираться лицом в бисер, — выдала Аманда, когда мы начали пробиваться сквозь торговые шатры к соседней эстраде.

Я промолчала, но от меня и не ждали ответа. Аманда замерла подле прялок и принялась перебирать шерсть, выставленную на продажу в огромных корзинах.

— Кейти, ты же умеешь валять. Сваляешь пинетки?

Я полу-отрицательно, полу-утвердительно кивнула, потому что кроме шарфиков и туник ничего не валяла. Да и вообще я израсходовала на шерсть и шёлк весь бюджет, а продажи в сети не покрыли и половину. Но Аманда уже вытащила двадцатку.

— Зачем розовую берёшь? С чего ты взяла, что родится девочка?

Аманда удивлённо захлопала ресницами и выдала убийственную фразу:

— А как мальчика-то я буду сама воспитывать?

— Бери зелёную, — Не стану же я прилюдно спорить с беременной. — У меня осталось немного рыжей и красной для узора.

Аманда со вздохом положила обратно светло-розовый моток и взяла нежно-зелёный, и вдруг сравнялась с ним лицом. Я едва успела подставить руку, чтобы поймать её голову на плечо. Отогнав всполошившихся тёток, я дотащила Аманду до дерева.

— В ушах шумит, и в глазах чёртики, — Аманда опустилась на траву и взяла у меня из рук бутылку воды, для которой я собственноручно связала мешочек ещё к прошлой ярмарке. — Что такое-то?

Я села рядом и привалилась к стволу.

— Как что? Кровь сдавала? По жаре ходишь в синтетике? Воду когда последний раз пила? Может, домой?

Аманда отрицательно мотнула головой, вернула мне бутылку и, поправляя ободок на волосах, сказала:

— Сейчас купим шерсть, затем посмотрим деда с попугаями и только тогда поедем. Хотя я хотела бы ещё раз посмотреть, как рыцари режут качаны капусты. А сейчас пошли по бублику купим. Умираю как хочу мучного!

Она бодро вскочила на ноги, но тут же ухватилась за ствол.

— Сядь! — приказала я. — И не вставай, пока я не вернусь.

Купив у бабки в белоснежном кружевном чепчике два огромных бублика, я вернулась под дерево. Не обращая внимание на осыпающуюся на платье корицу, Аманда принялась грызть горячий бублик.

— Подожди! — запротестовала я, с трудом удерживая свой в салфетке.

Аманда, может, и хотела что-то сказать, но треть бублика во рту не дала ей возможности ответить. Такой детской радости я давно не видела. Осталось только хлопать в ладоши и визжать, глядя на попугаев.

Глава восьмая "Психопатка"

Я заглянула в тележку и ужаснулась — брокколи, листья салата, апельсиновый сок, цельнозерновой хлеб, крекеры, орехи, семечки, киною, куриные грудки… Интересно, мы будем все полгода питаться только фолиевой кислотой, или же съедим когда-нибудь что-нибудь нормальное? И я решилась добавить к списку коробку мороженого. Что бы ещё такого купить, чтобы не умереть с голоду? Я пробежала глазами по стеллажам и тяжело вздохнула, в очередной раз обнаружив себя в отделе с детским питанием, смесями и подгузниками. Почему каждый приход в магазин заканчивается именно здесь? Похоже, Аманда беременна физически, а я — душевно. Улыбающиеся малыши на упаковках с подгузниками все как один были похожи на Аманду, и на баночках с яблочным пюре тоже. Мне до рези в желудке вдруг захотелось попробовать яблоко с голубикой. Я схватила две баночки — для себя и для Аманды — и поспешила к кассовому аппарату.

Пока сканировала продукты, я задержалась взглядом на стенде с журналами. С одной из обложек на суетливых покупателей взирали обиженные физиономии новоиспечённых британских родителей королевских кровей. Сразу стало грустно, что у Аманды не будет подобной фотографии, и то, что ребёнку некому будет сказать — папа. Во всяком случае на первых порах.

Я быстро провела кредитную карту и раскидала покупки по хозяйственным сумкам. В машине я включила барабаны и, к ужасу, поняла, что они меня раздражают, потому всю дорогу внимала тишине. Сумки нестерпимо оттягивали руки, и я решила, что если только поставлю их на пол, чтобы достать ключи, уже не подниму, потому плечом нажала на дверной звонок. Однако Аманда не открыла. Странно, она вроде никуда не собиралась уходить. Я поехала одна в магазин, чтобы дать ей возможность закончить проект по дизайну и сверстать фраеры для агентства по недвижимости.

Я подождала минуту, потом опустила сумки на пол и достала из рюкзачка связку ключей. В квартире было темно, но прежде чем включить свет, я всё же водрузила сумки на барную стойку. Тогда и заметила отсвет от экрана телефона, который держала в руках Аманда. В неровном синевато-зелёном свете она напоминала привидение — с растрёпанными волосами, жутко бледная, с подтянутыми к животу коленями… И молчащая. В тишине слышалось пиканье нажимаемых клавиш виртуальной клавиатуры.

— Почему ты мне не открыла? — спросила я, вступив в темноту гостиной, позабыв о выключателе.

Ответа я не получила, только пиканье клавиш стало более ритмичным. Аманда не поднимала головы от телефона.

— Ты почему не отвечаешь?

Я шагнула к дивану и не успела присесть, как она рванулась ко мне, обхватила руками и уткнулась в грудь. Тёмную тишину квартиры тотчас прорезали сдавленные рыдания. Я в замешательстве прижала её к себе, позабыв про все вопросы, просто гладила и целовала в макушку, вдыхая дурманящий аромат арбузного шампуня. Вдруг Аманда сама отстранилась, и в темноте заплаканные глаза сверкнули горным хрусталём.

— Можешь не валять пинетки.

— Да брось. Я и проект доделаю, и сваляю. Ещё полгода есть.

Я продолжала удерживать её руки, но на моих последних словах она резко вырвала их и отпрянула от меня, будто я её ударила. Голос тоже прозвучал зло:

— Некому их носить!

У меня отяжелели руки, хотя смысл сказанного продолжал блуждать в голове, не осев окончательно в мозгу.

— Я, как дура, не ответила на звонок, и медсестра оставила сообщение, что они получили результаты анализов, и я должна им позвонить.

— Ну и?

Я попыталась дотронуться до неё, но Аманда, спасаясь от меня, отодвинулась вплотную к подлокотнику дивана.

— Не понимаешь, что ли? — она аж взвизгнула. — Значит, результаты плохие.

— Где сообщение?

Я изловчилась и вырвала телефон из руки Аманды, вызвала голосовой ящик и стала внимать женскому голосу: «Это сообщение для Аманды ОʼКоннер из „Окс Медикал Групп“. Мы получили результаты теста. Перезвоните нам, пожалуйста. Это не срочно».

— Это не срочно, — повторила я, отключая телефон. — С чего ты взяла, что всё плохо?

— Если бы всё было хорошо, они бы так и сказали! И, конечно, что тут может быть срочного, если поправить ничего нельзя, и остаётся только…

Она не договорила, и с рыданием бросилась лицом на диван. Я попыталась прикоснуться к ней, но она прокричала в подушку, чтобы я оставила её в покое. Я покорно поднялась с дивана и приоткрыла немного жалюзи. Свет фонарей загадочно отражался в голубой воде бассейна. Я стояла так минут пять, внутренне сжимаясь от каждого всхлипывания. Инстинктивно я поворачивалась к дивану, пытаясь подыскать слова, которые могли бы успокоить Аманду, но ком стоял в горле, глаза щипало, и я понимала, что разрыдаюсь раньше, чем открою рот. Пальцы нервно гладили палочку, открывающую жалюзи — пластиковые полосы то сходились, то расходились, надрывно хлопая в плачущей тишине квартиры.

Вдруг Аманда вскочила с дивана, и в два прыжка оказалась на кухне. Она включила свет и принялась разбирать сумки. Коробки и пакеты с шумом опускались на облицовку барной стойки, и плечи мои вздрагивали им в такт.