Портреты - Кендал Джулия (книги онлайн полные .txt) 📗
– Я умираю от любопытства, – сказал он со смехом. – Но я должен бежать, я завтракаю с десятью выдающимися художниками. Боже, помоги мне!
– И правда, спаси вас Господь. До завтра. – Договорились. Пока, Клэр. – Я услышала щелчок, и голос исчез.
В семь раздался звонок, и я побежала открывать дверь. Передо мной стоял Макс, и выглядел он великолепно.
– Привет, – улыбнулась я.
– 3дравствуйте, Клэр.
Одет он был менее тщательно, чем обычно, в коричневые вельветовые брюки и темно-красный свитер, и я подумала, что впервые вижу его не в костюме.
– Я так рада, что вы приехали! Я, конечно, понимаю, что должна на самом деле сказать: «3дравствуйте, Макс, дорогой. Вы уже вернулись?»
– И если бы вы так поступили, я бы повернулся и ушел. Вы сегодня очаровательны – отрада для утомленных глаз.
– Надеюсь, вы не преувеличиваете. Пошли на кухню, а то все сгорит.
– 3вучит не слишком ободряюще, – ответил он сдержанно. – Между прочим, вижу я прекрасно. Где у вас штопор? Я принес красное вино. Надеюсь, оно подойдет к тому, что вы готовите?
– Отлично.
Я попробовала соус, который приготовила для устриц, потом проверила, прожарилась ли свинина, фаршированная фруктами. Все получилось как надо, и я сказала:
– Пошли наверх. Начнем с шампанского, оно давно ждет нас в своем серебряном ведерке.
– Божественный нектар, – произнес Макс, сдирая с горлышка фольгу. – Я слышал как-то, что звук, который издает бутылка шампанского, когда ее открывают, должен походить на вздох удовлетворенной женщины.
– Макс Лейтон, придержите язык! Вы хотите дать мне понять, что хорошо знаете, каков этот вздох?
– А вы сомневаетесь? Тогда послушайте, – произнес он усмехаясь. Пробка негромко шипя вылезла из бутылки. – Гораздо удачнее, чем обычно бывает. Один приятель рассказал мне, что страшно испугался, столкнувшись с этим явлением впервые. Ему показалось, что кругом открывают шампанское.
– Ваше здоровье. .
Он подождал, пока я перестану смеяться, потом протянул мне стакан.
Я легонько чокнулась с ним и тихо сказала:
– 3а вас.
Устрицы были вкуснейшие, свежие, крупные и очень холодные и запивать их шампанским было очень приятно, а свинина получилась у меня очень красивая. Еще я сделала морковку в глазури из жженого сахара и масла, и пышное картофельное пюре с густой, блестящей подливкой. У вина, которое принес Макс – «Романс-Сен-Виван», был великолепный букет, и мы с удовольствием запивали им мясо. 3авершили мы нашу трапезу лимонным муссом.
Макс откинулся на спинку стула.
– Это было куда удачней, чем я предполагал. С этого дня наши походы в ресторан отменяются, теперь я знаю, куда можно прийти поесть.
– Не надейтесь, что так будет всегда. Скорее всего вам придется довольствоваться тунцом или макаронами с сыром, а на десерт получите рисовый пудинг.
– Повседневность меня не страшит, я обожаю детскую пищу. А ну-ка, дайте я помогу вам помыть посуду. – Он пошел за мной в кухню, прихватив грязные тарелки, и опустил их в мыльную воду. Я мыла посуду, а Макс вытирал, причем получалось у него до того естественно, будто мы занимались этим вместе годами.
– Где вы научились так хорошо готовить? Я почему-то не видел, чтобы вы записывали рецепты в «Кордон Бле».
– Подсматривала то там, то здесь. В основном, во Франции. Если хочешь, чтобы к тебе там относились с уважением, то обязан научиться готовить. В первое лето, когда я только купила дом, женщины посматривали на меня с любопытством, но и с большим недоверием.
– Могу себе представить.
– Они никак не могли понять, как может женщина жить одна и только писать картины, то есть заниматься совершенно бессмысленным делом, причем по собственной воле. Но я восстановила свою репутацию во время деревенского праздника, когда для общего застолья я приготовила coque de vin. Я подслушала, как мадам Клабортин, мать Гастона, говорит одной из своих подруг: «А мадемуазель Вентворт серьезная женщина. Она готовит!»
– Цыпленок в вине помог спасти ваше доброе имя. Чудная история! Типично для тамошних людей, правда? Вы сумели это передать в своих картинах – удивительная простота нравов. А мадам Клабортин нет среди женщин в сцене на рынке?
– Есть! Это та самая, с красным лицом, в платке и без талии. Она держит в руках огромный кочан капусты.
– О, Боже, но у нее же ужасно глупый вид! Не удивительно, что сам Гастон на портрете такой грустный.
– Вы знаете, Макс, он очень забавно относится к своим родителям. Говорит о них, стараясь быть справедливым. Но совершенно ясно, что они друг друга не понимают.
– А какой у него отец?
– Они с женой очень подходящая пара. Он толстенький коротышка, пьет, как сапожник, и играет с мальчишками в boules, когда у него есть возможность оторваться от его табачной плантации.
– 3наете, похоже, Гастону приходится сталкиваться с тем, что вы называете «канзасской проблемой».
– Ну конечно, бедный малыш. Потому-то мы и подружились – два оригинала на целую деревню.
– Я так и понял. – Макс забрал у меня последнюю тарелку.
– Макс...
– Ау?
– А я ведь должна уехать в конце месяца. – Я догадывался. – Он повесил полотенце на крючок и повернулся ко мне. – Вы хотите, чтобы я попытался вас отговорить, убедил остаться и пожинать плоды нагрянувшей славы?
– Конечно нет. – я почувствовала, что краснею.
Макс стоял, прислонившись к раковине и сложив перед собой руки.
– Вот и отлично. Мне бы страшно не понравилось, если бы вы поступили иначе. 3начит, в конце месяца вы уезжаете. И почему вы мне об этом говорите?
– Просто так, собственно. – Мне стало совсем неловко, я и вправду не знала, зачем я это произнесла.
Макс сел за кухонный стол и сам ответил вместо меня.
– Я хочу, чтобы вы послушали меня, Клэр. Я понимаю, что наша дружба возникла неожиданно, – он очень тщательно выбирал слова. – Мне, конечно, будет жаль расставаться с вами, но я вовсе не хочу, чтобы вы подумали, что я жду от вас чего-то другого.
Я села рядом с ним и стала машинально наливать кофе, стараясь собраться с мыслями. Макса достаточно часто было трудно понять, а сейчас это было просто немыслимо.
– Да, конечно, просто все это немного необычно. И еще эти ваши шутки насчет Персефоны...
– Милая моя девочка, я же говорил вам, что временами, когда мне это удобно, я веду себя как отпетый мерзавец. Только, пожалуйста не думайте, что это хоть в малой степени может коснуться вашей работы.
– Простите, Макс. Я наверное недостаточно понятно объяснила. Мне всего лишь хочется, чтобы вы поняли, почему я уезжаю. Немногие меня понимают.
– Клэр... – Он немного помедлил, не решаясь продолжать, а потом все же сказал: – Вспомните, мы уже говорили об этом однажды. Вы мне очень нравитесь, и я бы хотел, чтобы вы были счастливы. У вас нет никаких обязательств ни передо мной, ни перед кем либо другим. Вы должны продолжать делать то, что делаете, и что касается меня, то я этим восхищаюсь.
– Спасибо. Мне важно было это услышать и особенно сейчас. Пойдемте наверх. У меня есть арманьяк, и я давно ждала какого-нибудь повода, чтобы его открыть.
Он пристально и долго смотрел на меня, но сказал только:
– Как вам угодно.
Макс удобно устроился на диване, положив одну руку на спинку, а другой придерживая на коленях чашку кофе.
– Так что же вы все-таки собирались мне сообщить не раньше сегодняшнего вечера?
– Ах, да! Чуть не забыла, вы никогда не догадаетесь, кто вчера приходил в галерею!
– Вы правы. Конечно, не догадаюсь, ответил он удивленно. – Так почему бы вам не удовлетворить мое любопытство.
– София!
Макс дернулся, и кофе пролился ему на колени.
– Неважно, – нетерпеливо сказал он, когда я вскочила и кинулась за салфеткой.
– Расскажите мне, как это было.
Он достал носовой платок и положил его на мокрое пятно, не обращая на него особого внимания.
