Дочь друга. Ненужные чувства (СИ) - Черно Адалин (бесплатная регистрация книга .txt, .fb2) 📗
— Все очень просто, — усмехается. — Первое правило журналиста — “всегда будь первым” — вы не усвоили. Какое второе правило?
— Коммуникация, — говорит парень в модных очках с синей оправой.
— Верно. Вам нужно попытаться найти общий язык со своими коллегами и узнать у них задание. Если не выйдет, третье правило — “креативность” — поможет вам составить ответы непосредственно завтра на утреннем собрании. Тогда же вы и узнаете задание, которое все получили сегодня.
Мне что, правда кофе носить?!
Не собираюсь!
Буду проявлять коммуникацию, если повезет. Ну и креативность.
Мы выскальзываем из кабинета. Ребята расходятся. С коммуникацией у них явно беда. Они даже мне ни слова не сказали, как собираются узнавать задание — непонятно.
— Привет.
Нахожу более-менее адекватную на первый взгляд девушку. Просто одетую, обычную.
— Привет.
— Я Катя, а тебя как зовут?
— Мила.
— Можешь сказать, что в задании? Евгений сделал что-то вроде теста, и я его не прошла.
— Конечно, — спокойно отвечает Мила. — Завтра прийти нужно “под прикрытием”. Ну, типа, одеться незаметно, но парни говорят, задание с подвохом, и, мол, одеваться надо пестро. Говорят, самое незаметное то, что видят все.
Я киваю, мысленно поражаясь заданию. У меня ничего для такого случая нет. И денег на покупку — тоже.
На перерыве выхожу на улицу, вижу парня в очках и девчонку, что остались со мной. Подхожу к ним.
— Мне задание сказали! — не без гордости, ведь коммуникацию я проявила.
— Неужели?
Воспринимают мое заявление без энтузиазма.
— Да! Сказали, одеться надо для миссии под прикрытием.
Они ржут.
— Мне сказали голым прийти. Ты что, правда из деревни? Развели тебя. Никто задание не скажет, разведут и ржать завтра будут.
Глава 11
Катя
— Янова!
Меня отвлекают от мониторинга информации о недавнем убийстве в одном из районов города. Задание мне поручила девушка, к которой меня приставили в качестве помощницы.
— Да? — поднимаю голову, сталкиваюсь взглядом с недовольным Григорьевым.
— Тебя к себе требует Орлов.
Григорьева за какие-то заслуги приставили к самому Роману Львовичу. И теперь от того, что мне предстоит с ним увидеться, внутри все обмирает. Я вчера, когда голос услышала, чуть в обморок не хлопнулась, а сейчас даже не представляю, что будет.
— Ау, пролетариат! — щелкает перед моим носом пальцами. — Тащи свою задницу к Орлову.
Я быстро подскакиваю. Забываю телефон, возвращаюсь за ним и бегу в кабинет на втором этаже.
Простым смертным туда доступа нет. Я хотела подняться, чтобы выйти на террасу, которую видела снаружи, но меня развернули, стоило ступить на несколько ступенек. Будто бы я решилась попасть к Роману Львовичу.
А тут…
Он зовет меня к себе.
В спину дышит Григорьев. Сипло так, нервно, недовольно.
Ему явно невдомек, почему это вдруг сам Орлов зовет девушку из провинции.
Наверняка слухи о том, что он лично меня восстановил на стажировке, уже поползли. А если нет, то вот самое время. Даже подтверждение имеется.
— И когда только успела… — слышится за спиной.
Игнорирую. Какой смысл что-то доказывать? Или оправдываться? Мне все равно никто не поверит. Здесь — точно. После того, как ребята спустили меня с небес на землю, мне даже разговаривать ни с кем не хочется. Коммуникабельность приравнивается к нулю.
— Вызывали?
— Заходи! — строго, не отрываясь от планшета. — Посиди минуту.
Послушно присаживаюсь на стул. Осматриваю обычный на первый взгляд кабинет. Просторный, светлый, дорого обставленный. Замечаю доску с фотографиями, канцелярскими кнопками и нитями разных цветов: красного, желтого и зеленого. Они переплетены друг с другом.
— Новое дело, — хмыкает Орлов. — Статья обещает быть очень интересной.
— И всегда вы так?
— Постоянно. Чтобы ничего не упустить — строю собственное расследование. Иногда даже помогаю следствию.
Я наверняка выгляжу как восторженная дурочка, стоит только представить, что у Орлова есть доступ к материалам дела, к расследованиям, к уликам.
Уверена, что есть, иначе бы он в своих статьях не писал все то, что я там читала. Не рассекречивал бы убийц и маньяков раньше следователей.
— Простите, — отвожу взгляд от стенда. — Вы меня вызывали.
— Узнал, что конверт ты не получила.
Достает конверт из ящика стола. Держа в руках, поднимает его на уровень своего лица, демонстрирует. Протяни руку и возьми, но я остаюсь сидеть неподвижно.
— Хочешь получить его?
Я хмурюсь.
Отец у меня следователь и воспитывал меня с десяти лет практически в одиночку. Так что я без приукрас начинаю думать, в какое русло клонит Орлов. Вариантов несколько, и мне ни один не нравится.
— Не спросишь, что нужно сделать?
— Жду, когда вы сами скажете.
Смеется, откидываясь на спинку кресла. Ему тридцать пять. На работу ходит в дорогих костюмах, всегда гладко выбрит и начеку. Привлекательный, холостой, но поговаривают, что меняет женщин как перчатки.
Перед приездом сюда я многое читала, и в его биографии не было указано, что он спит со стажерами. Но холодок по спине все равно пробегает. Я не готова сближаться с влиятельным, пусть и красивым мужчиной, лишь бы выслужиться.
— Выдохни, — советует. — Ничего такого. Я даю тебе конверт взамен на молчание.
— Молчание?
— Не получили конверт трое. Один я даю тебе. Как минимум двое должны остаться без информации.
— Но… почему я?
— Потому что они — местные, учатся в лучшем вузе города, а ума… как у инфузории.
Конверт маячит у меня перед глазами. Протяни руку и возьми, но я медлю. Папа учил всегда подставлять не людей, а плечо.
— Да ладно, — усмехается. — Думаешь, кто-то из них откажется?
Уверена, что нет. Возьмут и промолчат, но то они, а это я. Меня папа иначе воспитывал, хоть и рука сейчас чешется взять конверт.
— Я же отдам другому, — тоном змея-искусителя.
— Инфузории?
— Почему нет?
— Сами же сказали, — пожимаю плечами. — Справедливо никому не давать.
— Справедливо как раз дать тебе.
— Я не возьму.
Фух! Сказала!
Под пытливым взглядом съеживаюсь и смотрю на то, как Орлов рвет конверт на маленькие кусочки. Отправляет в мусорку.
— Иди, — указывает на дверь.
Внутри начинает царапать противное чувство, что сделала глупость.
— Катя, — звучит за спиной, и я поворачиваюсь. — Завтра утром ответа не будет только у тебя, — уверенно.
Смотрю непонимающе. Он ведь выбросил конверт или… это проверка, и у него есть еще два, которые он отдаст ребятам?
— Они найдут способ узнать. У них есть связи и деньги, а у тебя… ничего.
Глава 12
Кирилл
— Не будет нового оборудования, — зло произносит главврач. — Не выделяют нам бюджет. Частники, мол, сами справляйтесь.
— Купить самим — никак? — это в разговор влезает Герман.
Он был инициатором покупки, выбивал, составлял списки, искал поставщиков. Что-то там мегакрутое нашел, но, видимо, не судьба.
— Денег у нас таких нет, Герман Львович. Откуда?
— Кредит?
Он часто дежурит на скорой, ему это оборудование в первую очередь надо, потому что неправильный диагноз часто равен смерти пациента.
— Ну какой кредит, у нас и так их достаточно.
— У меня пациент вчера умер, — басит недовольно.
— Пациенты каждый день умирают.
Герман вылетает из кабинета, громко хлопнув дверью.
— А тебе чего, Кирилл? Тоже на мрущих пациентов будешь жаловаться?
— Я по другому вопросу.
— По какому?
— Бабки куда, Антон Андреевич, деваются?
У него от возмущения багровеет лицо. Проблемы с давлением, но я молчу об этом. Он не любит, когда мы его гоняем по чек-апам. Расслабленно откидываюсь на спинку стула.
