Цена молчания (СИ) - Еленина Юлия (полная версия книги .txt) 📗

Роман перед подъездом уже час. Он чувствовал себя идиотом, но продолжал сидеть. Мысли сейчас терзали его, изводили, и было уже желание позвонить этому чертовому режиссеру, который его дезинформировал.

- Привет, – услышал наконец знакомый голос, который звучал очень хрипло и неуверенно. – Давно сидишь?

Подняв голову, Роман спросил:

- На улице говорить будем?

Да, спросил раздраженно. Но просто устал.

- Идем, – сказала Ольга и достала ключи.

Она как будто не видела, что в нем не осталось ни капли терпения. В нем просто кипела злость и… Наверное, непонимание.

В квартире обстановка накалилась еще больше. Роман у порога бросил вещи и тут же схватил Ольгу за запястье, привлекая к себе.

- Ты что придумала? – спросил, зная, что делает ей больно.

- Нам надо поговорить, – ответила она.

Обычно с этих слов начинается что-то плохое.

«Нам надо поговорить», – звучит зловеще.

Роман был в бешенстве, но сохранял внешнее спокойствие. Да и боялся нервировать ее, хотя и было желание взорваться, а потом привычным способом выбить из нее всю дурь. Он отпустил запястье, на котором остались следы его пальцев, но никого возмущение в ответ не услышал.

Ольга прошла на кухню, поставила чайник, насыпала чай, сахар, немного рассыпав по столешнице, потому что руки подрагивали, и сказала:

- Наори на меня.

- Что? – не понял Роман.

Она повернулась к нему и пояснила:

- Ори на меня, злись, ругайся, но только не будь таким бесчувственным, холодным и безэмоциональным, что у меня возникает ощущение, что я тебе на хрен не нужна!

С каждым словом Ольга могла наблюдать, как поднимаются его брови, а потом Роман уточнил:

- У тебя гормоны?

- Да при чем тут гормоны?

Она бросила в него попавшееся под руку кухонное полотенце и снова отвернулась, понимая, что не смогла выразить правильно свою мысль. Роман не догадался, что она имела в виду, а может, просто так показалось.

- Оля, я не самый лучший романтик, но и не идиот. Если бы я начал проявлять деспотизм и собственнические замашки, то ты бы ушла от меня сразу. Не в твоем характере терпеть подобное. Но поверь, мне не плевать на тебя. И неужели ты этого не чувствуешь?

Ольге даже почудилось на секунду, что в его голосе промелькнула обида. Видеть она не могла, потому что продолжала стоять спиной, но каждое слово, каждая вибрация голоса отдавались в голове.

«Может, я просто дура, которая не привыкла к подобному? Может, я просто сама все усложняю? Что происходит? Что меня пугает: его вечно ровный голос, спокойствие? Но я до сих пор не понимаю, чего от него ждать, но это Островский, пора бы уже привыкнуть».

И именно эта неизвестность ее и пугала, замыкала в себе, в собственных мыслях, которыми Ольга боялась с ним поделиться.

- Ты меня слышишь? – спросил Роман, когда пауза затянулась.

Он не понимал, почему ему было легко общаться с Анной, почему Ольге было легче общаться с Олегом. Что с ними двоими было не так? Чувства, которых они не понимают? Или чувства, которые им были на самом-то деле не нужны?

- Ты нужен мне, – наконец сказала Ольга и медленно повернулась, не зная, что сейчас увидит. Именно увидит, а не услышит. Она научилась понимать его взгляды, жесты, но хотелось слышать слова.

Взгляд Романа был полон разочарования. Еще в нем плескалась замеченная ранее обида, но… Это было все. И вдруг Ольга поняла, что в последнее время только он сражался за их отношения, пытался говорить, а она просто не слышала, не понимала значение тех прямых слов, которые он произнес перед ее поездкой в Москву на балконе, а потом в ванной.

Ольге показалось, что Роман как будто стал мудрее, как будто первым повзрослел и понял всю значимость их невозможности обходиться друг без друга, а она поглупела и обабилась. В принципе, как все влюбленные женщины. И вроде понимаешь, что это полный идиотизм, но поделать с собой ничего не можешь. Нет, конечно, можно идеально быть эрудитом в работе, в общении с другими людьми, но рядом с ним…

- Бля, нельзя быть такой идиоткой! – Ольга выкрикнула это вслух, а потом добавила уже тише: – Я люблю тебя, я хочу быть с тобой.

- По-моему, ты сама не знаешь, чего именно хочешь. Почему ты до сих пор не продала или не сдала квартиру? Потому, что как и со своим режиссером, так и со мной сомневалась, не верила, что сможешь построить нормальные отношения. Может, ты просто не способна это? Ты в любой сложной ситуации сбегаешь, потому что не хочешь решать. Я познакомился когда-то с язвительной, странной, но удивительной женщиной, которая просто не умела справляться с чувствами и сбегала. И до сих пор сбегает. Я не знаю, что в Москве тебе ударило в голову, но явно не режиссер, потому виделись мы с ним на следующий день. Он отпустил тебя, хоть до сих пор и любит.

Снова каждое слово Романа резало голову, вбивалось гвоздем. И Ольга забыла все слова, которые хотела сказать с фразой «нам надо поговорить». Говорил он, говорил все так, как есть. По крайней мере, только Роман признавал, что она сходит с ума от пожирающих ее изнутри противоречий.

Ольга подошла к нему и положила руки на плечи, стараясь всмотреться в лицо, глаза, чтобы понять степень его раздражения. Но лица не было видно, и стало понятно, что сексом не отделаться, как это бывало обычно.

- Рома, – Ольга уткнулась губами в короткие жесткие волосы, чувствуя, как все-таки его руки легли ей на бедра, – я люблю тебя. Я больше никогда не уйду, мы будем разговаривать обо всем. Все будет хорошо.

- Слова, слова, слова. Мы, когда уезжали из Москвы, тоже думали, что будем счастливы. Я вот был, а ты, кажется, не очень. Чего же тебе не хватает? – он говорил и говорил, но руки уже расстегивали шорты, а губы целовали живот. Целовали так аккуратно, как будто боязливо, что было вообще несвойственно для них.

Роман провел зыком по пупку, не веря, что так почти дотрагивается до своего ребенка. Что там творится на таком сроке? Чувствует ли он что-нибудь? Ольга сказала, что уверена. Это мальчик. Было так интересно – бьется ли у него уже сердце, сформировались ли ручки-ножки? Но самое главное – жив ли он?

В прошлый раз все обернулось трагедией, из-за которой они потеряли друг друга на долгое-долгое время. Но в том ли была причина? Живот был плоский, будто там ничего и нет. Точнее, никого. И вдруг Роман оторвался от ее кожи и спросил:

- Почему ты не предохранялась? Я-то… Потому что помнил, что ты…

Ольга присела на корточки, чтобы увидеть его глаза, и ответила:

- Может, подсознательно я хотела? Но, – она потянулась к пуговице на его джинсах, – я с самого начала чувствовала, что он твой.