Шакалота. Птичка в клетке (СИ) - Филон Елена "Helena_fi" (электронные книги бесплатно txt) 📗
У меня нет слов. И даже мыслей по этому поводу нет. Я устала поражаться подлости таких людей, как Оскар. Это выше моего понимания. Это грязно и отвратительно. Это не заслуживает никаких оправданий.
— Чего застыла? На, попей водички. — Оскар всовывает мне в руку пластиковую бутылку и тянет за собой к дивану. Усаживает к себе на колени и смотрит так, будто приказывает не шевелиться. Потому что я почти что готова бежать.
— Сейчас он подойдёт к нам, а ты культурно его пошлёшь, солнышко, — Оскар отдаёт команды мне на ухо.
Затылком чувствую взгляд Макса на себе. Так ясно чувствую, что мозги закипать начинают.
Чтобы хоть немного отвлечься нахожу Зою в противоположном конце гостиной; разговаривает с каким-то парнем и даже улыбается. А если всё ещё разговаривает с ним и улыбается, значит, по её мнению, собеседник не так уж и плох. Ну или у него осталось не больше двух минут до мощного посыла.
— Что-то он не спешит, — Оскар поглядывает на Макса. — С Вероной перетирает о чём-то стоит. Хочешь, расскажу, как это выглядит?
— Нет, — нервно кусаю губу и всё о чём мечтаю в данный момент, это спрыгнуть с колен этого недоумка, но держит слишком крепко, да и… план. О, да, план. Что-то уже сомнения берут, что мой план достаточно хорош.
Круто разворачиваю голову к Оскару:
— Ему плевать на меня, я же говорила.
— Давай проверим! — Обхватывает меня рукой за голову и накрывает мой рот поцелуем. Самым гадким, мерзким, отвратительным поцелуем из всех, что можно только представить!
Даже зубы сжать не успела!
Упираюсь ладонями ему в плечи и пытаюсь оттолкнуть, но язык Оскара упрямо продолжает кружить у меня во рту.
— Меня сейчас вырвет! — невнятно говорю ему в рот, и Оскар, наконец, отстраняется. Довольно вздыхает и расплывается в удовлетворённой улыбке.
— А неплохо! — щёлкает двумя пальцами и вновь на Макса поглядывает, пока я продолжаю бороться с позывами к рвоте.
— Та-а-ак… — Вдруг поднимается с дивана и берёт меня за руку. — А вот теперь уходим!
Не понимаю, что именно сейчас происходит, но, судя по всему, игра началась.
Слышу, как за спиной гремят бутылки и раздаётся визг девчонок, но Оскар даже обернуться мне возможности не даёт: стремительно ведёт через толпу к лестнице, не сбавляя темпа.
— Говори! — останавливает меня перед двумя здоровыми лбами по центру лестницы — Ромычем и Деном, и подталкивает. — Давай, солнышко, шустрее!
Бросаю суетливый взгляд назад, но всё что могу разобрать это какую-то потасовку в центре тёмной гостиной. Вижу, как кто-то куда-то рвётся, кто-то кого-то не пускает…
— Она в игре, или как? — приковывает моё внимание голос Ромыча.
— Ну, солнышко, не тупи! — Оскар прижимается губами к моему уху и повторяет то, что сказал мне у Зои на кухне: — Это игра, а у игры есть правила! Если не скажешь им пароль, тебе хрен зачтут задание, даже если выполнишь его на все сто двадцать процентов. Так что давай, шустрее!!!
Поднимаюсь на ступень выше, чтобы быть на одном уровне с Ромычем, завожу руку ему за шею, скользя пальцами по потной коже, намеренно касаюсь губами уха и произношу «волшебное заклинание».
— Всё?! — нетерпеливо орёт Оскар, когда Ромыч глядя на меня горящим взглядом, сглатывает, и кивком даёт Оскару добро. Тот хватает меня за руку и тянет за собой наверх.
— Заходи, — второпях заталкивает меня в одну из… судя по всему, гостевых спален дома Светлаковых и захлопывает за нами дверь.
— Ну? — смотрит, будто я кукла безмозглая. — Чего стоишь? Раздевайся.
— О раздевании речи не было.
Оскар расстёгивает рубашку и бросает на пол.
— Ну, тогда так ложись. Пацаны его долго держать не станут. Он же псих вообще!
«Давай, Лиза. Соберись. Ты знаешь, что делаешь. Точно знаешь. Холодная голова… Холодная голова, чёрт!»
— Живей! Живей! — расстёгивает штаны и стаскивает с себя до колен.
Сбрасываю с ног обувь, спускаю рукав платья и залажу на широкую, застеленную чёрным шелковым покрывалом кровать. Скулы от напряжения сводит, а желудок морским узлом завязывается от безумия, что происходит. Изо всех сил убеждаю себя, что поступаю правильно, задираю платье до максимальной высоты, чтобы не засветить трусиками, принимаю расслабленную позу и опускаюсь на одну из больших мягких подушек.
Оскар смотрит на меня оценивающие и в итоге одобрительно хмыкает:
— Ну вот. Вполне терпимо.
Срывается с места и с прыжка приземляется на кровать, при этом выкрикивая что-то вроде «Еху-у-у». Расставляет руки по бокам от моей головы, разводит ноги коленом и устраивается между ними.
А я терплю. Изо всех сил его терплю.
— Теперь целуй меня, — запускает руку мне в волосы и притягивает голову к себе, накрывая губы ещё более омерзительным поцелуем, чем был до этого.
— Обними меня, — командует, отстранившись на секунду.
Сцепливаю пальцы в замок на шее Оскара и вновь позволяю его рту обрушиться на мой. Почему-то думаю о Зое. Представляю её реакцию, если бы она увидела эту картину. Уверена, что в этот раз её бы точно вырвало.
Мысли о Зое кажутся спасительными. Мысли о единственном человеке, которому я всё ещё могу доверять, придают сил и помогают держаться.
Его руки везде… На моей груди, на ногах, на бёдрах. Его дыхание заставляет задыхаться, потому что я практически не дышу — задержала воздух в лёгких и просто позволяю Оскару это со мной делать. Не отвечаю на поцелуи, не смотрю на него… просто терплю, как могу.
Из коридора доносятся голоса, топот ног и чьи-то крики. О, да… я узнаю этот голос — без Светлаковой ни одно представление не обходится. Представляю, как она будет счастлива, заглянув в эту комнату.
Но первым в комнату заглядывает не она.
Дверь так резко открывается, что с грохотом ударяет по стене.
Один.
Слышу его тяжёлое сбитое дыхание.
Два.
Чувствую пропитанный ядом взгляд каждой клеточкой тела, которое сминает в своих ладонях Оскар.
Три.
Открываю глаза.
— Твою мать! — входя в образ возмущённого любовника, Оскар переваливается на бок и спешно натягивает штаны. — Какого хрена?! Тут занято вообще-то! Табличку что ли вешать надо?!
Но Макс не смотрит на Оскара. Он смотрит на меня. А я на него. Наши взгляды одинаково холодны, одинаково бессердечны и одинаково кровоточат от боли. Но крови не видно, и боли тоже, потому что оба мы её прячем друг от друга. Дверь нашего маленького мирка закрылась, а мы остались по разные стороны.
Оскар продолжает орать проклятия в сторону Яроцкого, просит его выметаться и не мешать ему трахать тёлку… Да, именно так он и говорит, но Макс не реагирует, он просто… смотрит. Неотрывно, взглядом медленно петлю на моей шее затягивая.
— Вышел отсюда! Слышь, Максимка! Эта тёлочка больше не твоя! АЛЛЁ! ВЫШЕЛ ОТСЮДА!
Терплю его взгляд, и себе глаз отвести не позволяю. Смотрю так, как никогда на него не смотрела — не выдавая ни одной эмоции, что горячей лавой обжигают внутренности, бурлят и умоляют меня остановиться. Но я не остановлюсь. Не сейчас. Потому что то, что я делаю — единственный способ откопать правду в глубокой яме лжи и предательств.
— Чё вы пялитесь друг на друга? — орёт Оскар. — Солнышко, а ну-ка скажи ему, чтобы валил отсюда на фиг!
Голова Макса медленно склоняется на бок, челюсти до скрипа сжимаются, и он ждёт… ждёт пока я отвечу.
— Уходи, — скрипучим, болезненным голосом.
— За идиота меня держишь? — тихо, но по самому сердцу.
— Уходи!
— Уйти? — переспрашивает спустя паузу, криви губы в болезненной улыбке. — Уверена?
— Ты на уши долбишься, или как? — Оскар плюхается рядом со мной на кровать, обхватывает за плечи и притягивает к себе. Макс проводит каждое его движение взглядом и будто ждёт чего-то. Будто картинка, которую он видит, настолько сложна для восприятия, что нужно немало времени, чтобы понять её смысл.
Но наконец, понимает.
— Скажи, что это шутка, — бездушным голосом. — Розыгрыш? Подстава?! Игра?! Скажи, твою мать!!!
