Шесть братьев (ЛП) - Сен-Жермен Лили (электронные книги без регистрации .TXT) 📗

Я убираю простыню с бедра, чтобы увидеть, что кровотечение замедлилось. Джейс с болезненным восхищением смотрит на мою изуродованную ногу.

– Я найду аптечку, – говорит он, оглядываясь. – Давай вытащим тебя из этой комнаты.

Я смотрю на свою ногу, гадая, смогу ли ходить, и решаю встать и проверить ее.

– Сука, – бормочу себе под нос, нога подгибается подо мной, слезы стекают из уголков моих глаз.

– Давай, – говорит Джейс и одним быстрым движением подхватывает меня на руки, словно собирается перенести через порог.

– Теперь это действительно похоже на красную свадьбу, – неуверенно говорю я, склоняя голову вперед и ударяясь о его грудь.

Джейс только качает головой, и я вижу, как в уголках его рта появляется легкая улыбка.

– Такое ощущение, словно ты читала «Игру Престолов», – говорит он, помогая мне открыть дверь и несет по пустынному коридору.

– Я смотрела сериал, – говорю я, пряча лицо у него на груди. – Это считается? – Он входит в другой дверной проем, примерно через десять дверей от комнаты Дорнана, и кладет меня на кровать. – Это твоя комната? – спрашиваю, оглядываясь.

Я падаю на кровать, у меня кружится голова, я чувствую слабость и чувствую себя пьяной. Мои глаза на мгновение закрываются, и Джейс грубо трясет меня.

– Эй, Саманта? – его тон сейчас на сто процентов серьезен.

Я приоткрываю одно веко, хотя это дается мне с трудом.

– Я устала, – говорю, снова закрывая глаза.

– Я отвезу тебя в больницу, – говорит он, и, услышав это, мои глаза резко открываются, и я сажусь.

– Нет. Никаких больниц. Только аптечка.

Он качает головой.

– Саманта, ты вся залита кровью, и продолжаешь истекать! Бинт не поможет.

Он подходит, чтобы меня поднять, я кладу руку ему на предплечье.

– Никаких больниц, – категорично говорю я. – Нужны всего лишь иголка и нитка. – Я думаю об этом мгновение. – И бутылка Джека.

– Не лучше ли протереть рану спиртом? – с сомнением спрашивает он.

– Я не собираюсь его втирать, я собираюсь его пить, – говорю я сквозь стиснутые зубы.

Он исчезает и возвращается через несколько минут с маленькой пластиковой коробкой, помеченной белым крестом над красным квадратом, с запечатанной бутылкой бурбона, бутылкой колы и небольшим набором для шитья.

Я смотрю на колу, когда он закатывает мое платье по бедру вверх, сдвигая пропитанную кровью наволочку, которую я использовала, чтобы остановить кровотечение. Он открывает аптечку и вытаскивает упаковку стерильных салфеток, разрывая ее зубами. Возможно, это не совсем стерильно, но я не жалуюсь.

– Кто такая Мариана? – морщусь я, моя голова набита ватой, а в ноге острая, пульсирующая боль, которая не притупляется.

– Полагаю, она была моей мачехой. Она никогда не выходила замуж за моего отца, но была с ним долгое время.

– Иисус! – Клянусь, он протирает мою ногу спиртом.

Я беру бутылку бурбона, которую он бросил на кровать рядом со мной, откручиваю крышку и делаю большой глоток, который одновременно обжигает мое горло и успокаивает мои потрепанные нервы.

– Извини, – бормочет Джейс, заканчивая обрабатывать рану. Он отступает и осматривает ее. – Она действительно нуждается в швах. – Он мягко ощупывает ее. – Насколько глубоко он вогнал нож?

Я хочу засмеяться, но не решаюсь.

– До упора, – говорю я, проглатывая желчь и наполняя рот еще большим количеством бурбона.

– Нам нужен врач, – говорит он. Я стиснула зубы и протянула ему бурбон, схватила набор для шитья с кровати рядом со мной и расстегнула молнию. Достала небольшую иглу и моток черных ниток, пытаясь трясущимися руками попасть концом в ушко иглы. – Вот, позволь мне сделать это, – говорит он. Джейс забирает у меня иголку с ниткой и достает из заднего кармана зажигалку. Я ложусь на кровать, пока он занимается иглой и ниткой. – Ты готова? – спрашивает меня.

Я принимаю сидячее положение, комната кружится.

– Не совсем.

– На счет три, – говорит он, одной рукой сдавливая мою разорванную кожу, а другой удерживая иглу. – Один, два...

На два он вдавливает иглу в мою плоть. Боль рикошетом проходит по всему моему телу, каждый нерв вспыхивает от шипящей, жгучей боли.

– Разве было уже три? – бормочу я сквозь стиснутые зубы.

Он не отвечает, просто ругается и протягивает мне иглу.

– Нить продолжает рваться, – говорит он.

Я закатываю глаза.

– Леска, – выплевываю я. – Леска подойдет.

– Я сейчас вернусь, – говорит он, выходя из комнаты и закрывая дверь. Он ушел ненадолго, минут на пять, но, когда вернулся, тяжело дышал.

– Ты решил пробежаться? – саркастически спрашиваю я.

В одной руке он держит катушку с новой рыболовной леской, а в другой – небольшой мешочек с не совсем белым порошком.

Я уставилась на мешочек, заинтригованная.

– Героин?

Он протягивает его, кивая.

– Почти чистый, – говорит он. – Тебе понадобится совсем немного.

Я беру щепотку порошка из мешочка и высыпаю его на перепонку между большим и указательным пальцами. Прижимая его к носу, закрываю одну ноздрю и с силой вдыхаю.

Почти сразу же чувствую, как блаженный покой оседает на моих плечах, даже когда проглатываю горький привкус героина, покрывающий заднюю стенку моего горла.

– Ты в порядке? – спрашивает Джейс.

Я киваю.

– Да. Действуй.

Он вонзает иглу в мою плоть, и, хотя боль все еще очевидна, теперь она стала гораздо более терпимой.

– Я не знаю, как это завязать, – говорит он.

Я снисходительно машу рукой.

– Не имеет значения.

– Будет шрам, – продолжает он.

Какой еще шрам?

– Не имеет значения.

Он смеется.

– Ничего не имеет значения, когда ты под кайфом.

– Я не под кайфом, – говорю я, глядя на странные формы, которые потолочный вентилятор создает на стенах.

– Хорошо, – говорит он, вставая, чтобы полюбоваться своей работой. Я вытягиваю шею, пытаясь хоть мельком увидеть свою боевую рану, не вставая. – Ты хорошо себя чувствуешь?

Я лениво пожимаю плечами, плывя на облаке пушистого зефира.

– Насколько это возможно, после того, как в мою ногу всадили нож. – В мою одурманенную голову приходит мысль, и я хмурюсь. – И вообще, откуда ты знаешь, как зашивать раны?

Его лицо появляется прямо над моим, на его слегка растянутом рте виден намек на улыбку.

– Я расскажу тебе как-нибудь в другой раз, – говорит он. – Ну, давай же. Мы уходим отсюда. Я отвезу тебя к себе.

Я сажусь и оглядываю невзрачную комнату.

– Разве это не твоя комната?

– Саманта, – говорит он, ухмылка играет на его губах. – Ты правда думаешь, что я живу в доме мотоклуба?

Мы мчимся вниз по улице, когда я понимаю, что уже ездила по этому маршруту.

– Куда мы едем? – спросила я.

Было жарко и душно. Мы с Джейсом сидели на заднем сидении, Мариана с папой спереди.

– Увидишь, – встревоженно сказала Мариана с ее колумбийским акцентом.

Я посмотрела на Джейса, который переводил взгляд с Марианы на моего отца, прежде чем обеспокоенно посмотреть на меня. Я положила руку на горячее кожаное сидение между нами и подняла ладонь, покачивая пальцами. Джейс улыбнулся, отчего в уголках его темных глаз появились складочки, взял меня за руку и сжал ее.

Мой отец остановился возле дома Марианы, но припарковался за зданием, подальше от посторонних глаз. Когда он это сделал, мой желудок перевернулся. Я выросла в этом мире, и знала, если отец начал прятаться и вести себя скрытно – наши дела плохи, и будет еще хуже.

Зайдя в квартиру Марианы, где жил Джейс, нам сказали сесть на диван, а Мариана с отцом сели напротив нас.

– Папочка, – нервно сказала я. – Что происходит?

Он вздохнул, его глаза казались истощенными и постаревшими, когда он пристально смотрел на мою руку и руку Джейса, которая сжимала мою в защитном жесте.