Сердце Моего Монстра (ЛП) - Кент Рина (книги регистрация онлайн TXT, FB2) 📗

Я не останавливаю ее. У меня нет сил что-либо делать.

Моя сестра плачет и проклинает меня всеми существующими способами, выплескивая на меня свой гнев и разочарование.

Я ничего не чувствую.

Абсолютно, блять, ничего.

— Кара! — Константин врывается внутрь и уводит нашу сестру.

Она мечется и пинает воздух, ее заплаканные глаза метают лазеры в мою сторону.

— Отпусти меня! Этот мудак даже не притворяется, что на него это подействовало. Это как шесть лет назад, когда мы умоляли его остаться, а он просто повернулся к нам спиной, как психопат, Костя! Ему все равно! Все равно! Даже если человек, который защищал его ценой своей жизни, умер из-за него и всего дерьма, которое он устроил!

Мои челюсти сжимаются. Карина не замечает этого, но глаза Константина становятся жестче, когда он встряхивает ее.

— Заткнись, Кара. Ты ни хрена не понимаешь, о чем говоришь.

— Я точно знаю, о чем говорю! Посмотри на него, такой беспечный после того, как пришел Бог знает откуда. Он не хочет говорить о ней. Но я буду, каждый гребаный день! Я напомню тебе о девушке, которая защищала и любила тебя, но взамен получила только смерть!

Я протягиваю руку с раскрытой ладонью к ее лицу и почти раздавливаю его в своей руке. Она наконец замолкает, ее глаза расширяются.

Я не узнаю спокойствия в своем голосе, когда отпускаю ее.

— Убирайся нахуй с моих глаз, пока я не сделал что-то, о чем пожалею.

Ее подбородок и губы дрожат. Рыдание вырывается из ее горла, прежде чем она бежит вверх по лестнице, ее всхлипы остаются позади.

Мой брат наблюдает за мной, нахмурив брови.

— У тебя тоже есть, что сказать? Я не могу гарантировать твою безопасность, если ты меня разозлишь нахуй, так как насчет того, чтобы ты вместо этого исчез?

— Не обращай внимания на Кару, — его голос слишком нежный, на мой вкус. — Она слишком защищена ради ее же блага, и ты знаешь, что она никогда не могла читать атмосферу.

— А ты можешь?

— Боюсь, не тогда, когда дело касается тебя. Но я начинаю учиться.

Его глаза смягчаются, и я так готов ударить его прямо в лицо, если он начнет жалеть меня, но это выражение не появляется. Вместо этого я смотрю на версию моего брата, которую, как я думал, потерял.

Давным-давно, когда Юлия решала взять его с собой на пикник или на какое-нибудь шоу, он прятался в моей комнате, просто чтобы провести со мной как можно больше времени.

Я взъерошил его волосы и сказал, чтобы он наслаждался тем, куда она его ведет, ради нас обоих. Вот тогда он смотрел на меня с тем же выражением, что и сейчас.

Я думал, что это была всего лишь печаль. Может быть, дискомфорт, но теперь я понимаю, что это форма тоски.

Константин всегда хотел быть со мной, но случилась Юлия, и это стало невозможным.

Он делает вдох.

— На случай, если ты не знал, тебя труднее всего прочитать, и это о чем-то да говорит, учитывая, что я знаю тебя всю свою жизнь. Сколько бы ни пытался проанализировать твои действия, я не могу найти объяснения тому, как работает твой разум. Я не могу сказать, действительно ли ты психопат, который не чувствует, или ты просто понятия не имеешь, что такое эмоции, и поэтому не можешь их выразить. Я помню, когда мы были молоды, ты любил Кару и меня больше, чем кого-либо другого, но эта часть тебя исчезла, и ты стал… этим. Что бы это ни было.

— Если за твоей утомительной речью есть какой-то смысл, ты уже должен был до него дойти.

— Я знаю, что ты все еще заботишься о Каре и, возможно, обо мне.

— Я не знал, что ты добавил бред в свой репертуар слов.

— Я знаю, что ты любишь, иначе ты бы не устроил мой брак с Кристиной, — он сжимает мое плечо. — И именно поэтому я знаю, что смерть Саши влияет на тебя больше, чем ты показываешь. Ты всегда был из тех, кто выглядел устрашающе спокойным, даже после того, как возвращался с пыток Романа. Ты был либо в состоянии буйства, либо в этом притворно спокойном режиме, поэтому я предполагаю, что ты страдаешь внутри, или сдерживаешь свою боль, или и то, и другое.

— Если ты закончил быть терапевтом-любителем… — я поворачиваю плечо, заставляя его отпустить меня, и отступаю в сторону, направляясь к лестнице.

— Тебе нужно взять себя в руки, Кирилл! — кричит он мне вслед. — Теперь ты Пахан, и твоя голова стоит больше, чем когда-либо прежде.

— Оставь беспокойство для своей жены, — я не смотрю на него, когда поднимаюсь по лестнице.

Он тонко пытается не быть с ней отвратительно влюбленным, когда я рядом. Даже Кристина воздерживается от любой формы ППЧ 2 в моем присутствии. Они оба ходят по яичной скорлупе вокруг меня, как будто я могу сломаться, увидев, что они ведут себя как муж и жена.

Честно говоря, я подумывал о том, чтобы выстрелить им в голову всякий раз, когда видел, как они улыбаются друг другу. Это не из-за них. Это чувство гребаной обреченности, которое я испытываю всякий раз, когда вижу, как другие счастливы, когда это чувство навсегда исчезло из моей жизни.

Я не знал, что такое счастье, пока не заснул, как гребаный ребенок, на руках у Саши. Не было ни кошмаров, ни мыслей о будущем.

Просто… тишина.

Впервые за целую вечность я отвлекся от своих мыслей и просто чувствовал.

Теперь, когда это чувство, блять, ушло, я хочу конфисковать счастье каждого, раздавить его на куски и искупаться в его крови. Мне нужно превратить их миры в такие же черные, как и мой.

Юлия пересекает мой путь, поднимает подбородок и делает вид, что не видит меня. Она единственная, кто не пытался поговорить со мной, и я рад, что она этого не сделала, иначе у нас на руках было бы убийство.

Возможно, я немного терпим к Карине и Константину, но я бы задушил эту женщину до смерти, если бы она когда-нибудь упомянула имя Саши.

Я попросил персонал перенести мою одежду в другую комнату рядом с офисом. Моя старая комната теперь закрыта на ключ, и я сказал Анне сохранить его и никогда не отдавать мне.

Мои движения механичны, когда я снимаю одежду и вхожу в душ. Я смотрю, как кровь смывается с меня, смешивается с водой и исчезает в канализации.

Мог ли я так же легко исчезнуть?

Нет. Пока нет.

Я все еще не нашел ублюдка, который приказал ее убить.

Это, блять, не конец.

Пытки Роэла не утолили мою жажду насилия. Моя ярость остается сильной, спрятанной под поверхностью, ожидая другого выхода.

Я закрываю глаза и кладу голову на кафель, пока на меня льется холодная вода.

Мягкие руки обвивают мою талию сзади, и тепло сталкивается с ледяной водой. Ее маленькие ручки гладят мои бока и грудные мышцы, когда она кладет голову мне на спину. Я чувствую ее губы на своем затылке, нежно целующие меня.

Я хочу обернуться и посмотреть на нее, но, если открою глаза, она исчезнет.

Она всегда исчезает.

Поэтому я кручу обручальное кольцо, которое она надела мне на палец в тот день, когда сказала: «Да». Я ношу его с тех пор, как увидел ее тело на заднем сиденье машины скорой помощи. Моя рука кажется тяжелой, как будто она теперь весит тонну, когда на ней нет кольца.

— Тебе нужно поспать, Кирилл, — ее мягкий голос разносится в воздухе, как испорченная мелодия. — Твое тело в конечном итоге подведет тебя.

Саша звучит так взволнованно в моем воображении. Она всегда так звучала. Были времена, когда я думал, что она переступила черту, чтобы защитить меня, но только после того, как она ушла, я понял, что это был ее способ показать свою привязанность ко мне.

Она доказала свою любовь больше действиями, чем словами.

Я напомню тебе о девушке, которая защищала и любила тебя, но взамен получила только смерть!

Слова Карины ранят меня в мое кровоточащее сердце.

— Если я умру, смогу ли присоединиться к тебе? — я шепчу в тишине ванной.

— О чем ты говоришь? Ты был рожден для великих дел, а не для того, чтобы умереть, Кирилл. Теперь ты Пахан. Разве это не удивительно?

— Нет. Какой смысл быть Паханом, если я не могу защитить тебя?