Притворщица - Поттерс Марта (читаем книги онлайн бесплатно полностью TXT, FB2) 📗
— Алло! Да, миссис Темпл. Ну что?
Минуту он слушал, и выражение его лица менялось.
— Вы правы, я забыл… Нет, не отменяйте. Я чуть не год уламывал их встретиться со мной в первую очередь. — Он бросил взгляд на часы. — Еще успею, если выеду прямо сейчас. Спасибо, что напомнили, миссис Темпл… Увидимся в офисе после совещания.
Положив трубку, Франклин подошел к столу.
— Сколько времени нужно, чтобы приготовить Дени? — сказал он, открывая дипломат.
Розмари с удивлением посмотрела на него.
— Ты что, возьмешь ребенка с собой на совещание?
— А у меня есть выбор? — спросил Франклин, перекладывая какие-то документы.
— Да, есть: оставь Дени со мной. Не годится будить новорожденного малыша и куда-то тащить его ни свет ни заря.
Франклин бросил документы обратно в дипломат.
— Какая заботливая мамочка! — Тон его отдавал явным сарказмом. — Ты бесследно исчезаешь за несколько дней до рождения ребенка, а теперь хочешь, чтобы я поверил, что снова с ним не сбежишь? Ну ух нет!
Пытаясь сохранить спокойное выражение лица, Розмари лихорадочно искала выход из ситуации. Она не хотела реагировать на его вспышку, понимая, что Франклин имеет право так себя вести.
— Я думаю прежде всего о Дени, — наконец сказала она, и Франклин взглянул на нее с недоверием. — Нельзя нарушать его режим. Он же всего лишь маленький грудной ребенок. Как ты собираешься смотреть за ним и одновременно вести совещание? Сомневаюсь, что клиентам понравится его плач, — добавила Розмари в качестве последнего аргумента.
Франклин заколебался. Мелисса была права. Из книг, которые он прочел об уходе за младенцами, Кэдлер знал о необходимости соблюдать режим, особенно в первые дни жизни новорожденных. Пожалуй, в другой день взять Дени в офис было бы и неплохо. Но сейчас, когда речь шла о разводе и клиенты бились за опеку над своей трехлетней дочерью, присутствие ребенка делу нисколько не помогло бы, скорее, наоборот, помешало.
— А если я пообещаю, что мы с Дени будем здесь, когда ты вернешься?
Может ли Мелисса сдержать обещание? — размышлял Франклин, глядя на нее. Слова ее звучали как никогда искренне, и о ребенке она заботилась превосходно.
— Мы будем здесь. Клянусь! — повторила Розмари, читая на его лице явную нерешительность.
— Хорошо, — сдался Франклин. Сделав выбор, он молил Бога о том, что не совершил еще одной — на этот раз непоправимой — ошибки. — Но я буду звонить как только доеду до места и потом через каждый час, — предупредил он. — Советую тебе никуда не уходить.
В голосе его прозвучала угроза, и Розмари внутренне съежилась. За три года семейной жизни с Терреллом муж нередко угрожал, когда жена с ним в чем-то не соглашалась.
— Мы будем здесь, — тихо повторила она.
Франклин захлопнул дипломат. Без единого слова он развернулся и широкими шагами вышел из кухни. Дверь, ведущая в сад, захлопнулась за ним, и через минуту послышался шум мотора.
Со вздохом облегчения Розмари повернулась к плите. Яйца переварились и лопнули, а ломтик хлеба, уже давно выскочивший из тостера, остыл. Тогда, налив себе кофе, Розмари облокотилась на разделочную стойку и снова проиграла в уме весь произошедший между ними разговор. Если Мелисса сбежала всего за несколько дней до рождения Дени, нежелание мужа ей доверять было само собой разумеющимся.
Что заставило сестру так поступить? Перед ее глазами встала картинка: улица в Йорке, высокий мужчина опускается на корточки перед коляской. Теперь она понимала, почему тогда он почти лишился дара речи. Должно быть, то был первый раз, когда отец увидел своего сына воочию.
Выражение лица в ту минуту, когда Франклин смотрел на Дени, запомнится ей на всю жизнь. Настолько оно было любящим, настолько трогательным… Гневные морщинки, искажавшие до того его красивое лицо, разгладились, и он счастливо улыбнулся…
Однако вопрос оставался открытым. Почему Мелисса решила покинуть мужа за несколько дней до родов? Это должно было быть связано с ее карьерой. Другого объяснения Розмари на ум не приходило.
Кроме того, еще будучи подростком, сестра однажды совершила нечто подобное. Взяла у мамы деньги и купила билет на поезд до Эдинбурга, где проходил очередной театральный фестиваль. В течение сорока восьми часов родители не находили себе места от беспокойства. Позвонила Мелисса лишь затем, чтобы восторженно прокричать в трубку, какой прекрасный спектакль она посмотрела и как прождала несколько часов перед зданием театра, чтобы получить автографы всех актеров, занятых в пьесе.
Розмари покачала головой. Боюсь, я никогда не смогу понять, что заставило сестру сделать подобный шаг, подумала она. Но когда Мелисса позвонит, ей не избежать нескольких малоприятных вопросов.
И тут как раз зазвонил телефон, резкой трелью взорвав тишину. Розмари замерла. Может быть, это сестра легка на помине? На втором звонке она дернулась вперед, при этом остывший кофе из кружки выплеснулся ей на руку.
Поставив кружку на стол, Розмари дотянулась до кухонного полотенца. Еще через пару звонков она схватила трубку.
— Алло!
— Почему ты не подняла трубку сразу? — требовательно спросил Франклин; в голосе его звучала смесь гнева и облегчения.
— Но я же подошла! — возразила Розмари, раздраженная его тоном и тем, как подскочило ее сердце при звуке этого грудного низкого голоса.
— А откуда мне знать, что Дени не лежит сейчас в коляске перед открытой дверью? Как я узнаю, что ты не вызвала такси через минуту после нашего разговора?
Розмари подавила вздох, готовый сорваться с губ. И почему ее волновало то, что он о ней думает?
— Я дала слово, Франклин, и я его сдержу!
На несколько секунд между ними повисло молчание.
— Я позвоню через полчаса, — сказал Франклин и, не говоря больше ни слова, отключился.
Розмари аккуратно положила трубку и занялась лужей кофе на полу. Затем убрала в кухне и поднялась в детскую взглянуть на Дени.
Остановившись около кроватки, она долго смотрела на спящего малыша… На глаза ее навернулись слезы, в горле запершило.
Розмари провела много времени, глядя на то, как ее дочка спит. Она тогда настояла на том, чтобы забрать девочку домой, твердо отклонив предложение врача не видеть того, что неизбежно должно было случиться.
Несмотря на то что события тех дней оставили в ее сердце незаживающие раны, Розмари ни разу не пожалела о своем решении. Она могла прижимать Абигайль к груди, кормить ее, ласкать, даря малышке свои любовь и нежность, а потом плакала горькими слезами, когда жизнь этого самого дорогого для нее существа в конце концов прекратилась.
Смахнув со щеки непрошеную слезинку, Розмари на цыпочках покинула детскую. Она занялась тем, что убрала кровать и разобралась в вещах, которые сестра оставила в шкафу и небольшом комоде.
Через некоторое время Розмари пошла еще раз взглянуть на Дени. Убеждая себя в том, что поступок ее не предосудителен и никак не нарушает личную жизнь хозяина дома, Розмари заглянула по дороге в комнату Франклина, надеясь понять, что за человек стал мужем ее сестры.
Спальня Кэдлера была большой и светлой. Посередине стояла широкая кровать, а у окна — письменный стол, на котором лежали папки с документами, и кожаное кресло. У стены располагался огромный старинный шкаф с зеркальными дверцами.
В интерьере комнаты преобладали оттенки синего: бледно-голубые степы, сине-зеленые шторы и покрывало на кровати, на натертом деревянном полу небольшой темно-синий ковер. Рядом с кроватью на ночном столике стояли телефон и будильник, а над кроватью висела картина, изображающая бурное море. В комнате царила идеальная чистота, кровать была тщательно заправлена.
Войдя сюда, Розмари тут же уловила аромат сосны и ментола, смешанный с мужским запахом, который ни с чем нельзя было перепутать. Легкая искорка запретного желания заставила ее затрепетать. И Розмари тут же обругала себя за излишнее любопытство.
Когда она была уже на пороге спальни, зазвонил телефон. Наверняка это опять Франклин проверяет, на месте ли она. Розмари вернулась и подняла трубку телефона, стоящего на ночном столике.
