Дьявол в Лиге избранных - Ли Линда Фрэнсис (читать книги полностью без сокращений бесплатно txt) 📗
Я попросила Кику положить в корзинку свежую выпечку. Она вопросительно посмотрела на меня – кто носит кексы в офис юриста? – но от комментариев воздержалась. Ее стоическое терпение лопнуло лишь тогда, когда я проговорилась, что иду с визитом не просто к юристу, а к нашему соседу. Она набрала в легкие побольше воздуха и снова затараторила по-испански. Не буду повторять, чего я наслушалась. Достаточно сказать, что кто-нибудь менее стойкий сник бы под ее чудовищным напором. Я же пропустила все мимо ушей.
Повесив на руку корзинку, как какая-нибудь техасская красотка, отправляющаяся на воскресный пикник, под невообразимо голубым небом я дошла до гаража, села в машину, пристегнула ремень, поправила зеркала и поехала вниз по длинной подъездной дороге. Свернула налево, миновала одно поместье, а затем снова направилась вверх, к воротам соседа.
Впервые я увидела его дом вблизи. Господи, какая же это была безвкусица. Пальмы, привезенные невесть откуда. Позолоченный купол, такой большой, что, когда на него падал солнечный свет, он, должно быть, сбивал с курса спутники. Если вы живете в центральном Техасе и регулярно получаете неверные прогнозы погоды, вините в этом недвижимость Говарда Граута.
Я вышла из машины и направилась к парадной двери. Насколько я поняла, Говард Граут работал в своем домашнем офисе. Большинство юристов в городе требовали, чтобы клиент предварительно звонил и договаривался о встрече, но Говард Граут, по-видимому, был не из их числа. Говорили, что у него своя манера вести дела, и, судя по всему, так оно и есть. Ходили слухи, что у него столько денег, что он может позволить себе выбирать клиентов из целого списка людей, мечтающих, чтобы он уделил им хоть час своего времени.
Не то чтобы это беспокоило меня. В конце концов, я ведь Фреди Уайер. Было бы хорошо, если бы они с женой оказались дома. Я собиралась произнести приветственную речь, ничуть не сомневаясь, что он будет очень польщен и не заметит, что я опоздала года на два. Далее я как-нибудь высижу с ними необходимое для светского визита время, какими бы жлобами они ни оказались. Я ослеплю их своим шармом и хорошими манерами, а потом скажу как бы невзначай: «Кстати, мистер Граут, мне очень нужна консультация юриста. Вы можете мне кого-нибудь порекомендовать?»
Конечно, он будет из кожи вон лезть, желая заполучить такую клиентку, и я снисходительно возложу эту почетную обязанность на него. Вы же понимаете, что я окажу ему любезность.
Очень довольная своим планом, я позвонила в дверь. Мне пришлось немного подождать, прежде чем из дома послышался голос:
– Куда, черт возьми, все подевались?
Жуткий техасский акцент, без намека на светскость.
Акценты в Техасе можно услышать самые разнообразные, от едва различимого до сладко-певучего. Между ними располагаются режущие слух вариации. Тот, что доносился из-за двери, был родом из Аппалачей.
Я уже подумала, не поискать ли еще кого-нибудь в «Желтых страницах», и в эту секунду дверь распахнулась. Я разинула рот да так и застыла на месте, не в силах произнести ни звука.
Человек, открывший дверь, выглядел помятым. Всклокоченные жесткие рыжевато-каштановые волосы, искаженное нетерпением лицо. Выцветшие джинсы, заправленные в жуткие ковбойские сапоги, как будто он только что слез с мустанга, которого объезжал у себя в коррале. Однако я знала наверняка, что у него нет ни корраля, ни лошадей по крайней мере позади дома, – в «Ивах» подобные вещи запрещены.
Но это еще не самое отвратительное. Он оказался коротышкой с заросшей волосами обнаженной – да, обнаженной! – грудью. Не могу припомнить, когда я последний раз видела по пояс голого мужчину при свете дня. Показываться на людях в таком виде могут лишь самые отбросы НС, юнцы в бассейне загородного клуба Уиллоу-Крика да еще... чистильщик моего бассейна.
Если бы я не знала наверняка, что этот человек выиграл в суде огромное количество абсолютно безнадежных дел, я бы никогда не поверила, что он на это способен.
Тем временем его нетерпение испарилось. Рассматривая меня, он провел своей огромной лапой по груди и смачно шлепнул себя по круглому пузу:
– Не может быть! К нам пожаловала Фреди Уайер?!
Мои фотографии и в самом деле часто появлялись в местной газете – гораздо чаще, чем хотелось бы моей матери. Неизменно прекрасно одетая, светская, в окружении облагодетельствованных мною нуждающихся. Многие женщины в городе мечтали быть похожими на меня.
Я не обратила внимания на его фамильярное обращение – Фреди я была только для друзей – и улыбнулась:
– Здравствуйте, мистер Граут. Я пришла, чтобы поприветствовать вас и вашу жену в наших «Ивах», – и протянула корзинку.
Он не шевельнулся.
– Ты не опоздала на пару лет, дорогуша? – Он прищурился.
Определенно, Говард Граут был не из моего мира. В нашем кругу не принято говорить все, что думаешь.
Прежде чем я успела придумать подобающий ответ, он рассмеялся. Его громогласный смех эхом раскатился по холлу, который показался мне самым большим из всех, какие я когда-либо видела. Огромное помещение было заполнено безвкусными дорогими безделушками и сияло золотом, как пиратская сокровищница.
Он протянул руку и взял корзинку:
– Вот ведь как, Фреди. Рад, что ты заглянула. Лучше поздно, чем никогда, верно?
Он взял корзинку под мышку, и знаменитый Кикин кекс с черникой и сливками оказался раздавленным его мощным телом. Очень сомневаюсь, что мне захочется еще когда-нибудь в жизни отведать это лакомство.
– Проходи, дорогуша.
Мне совсем не хотелось.
Я вспомнила Гордона, умоляющего простить его, а также о том, что этот НС – юрист, который может помочь мне отомстить.
– О, благодарю вас, мистер Граут.
– Зови меня Говард.
– Спасибо, Говард.
Он опять засмеялся и вошел в дом, не пропустив меня в дверь и даже не пригласив жестом последовать за ним. Хотя, если честно, уж лучше плохие манеры, чем прикосновения этого мужлана, пусть даже галантное предложение руки даме, чтобы помочь ей войти в дом.
Не зная, как себя вести, я вошла в дом и, не увидев никакой прислуги, прикрыла дверь сама. Я сняла шляпу и поправила прическу перед огромным нелепым зеркалом в холле, после чего решила, что мне не остается ничего другого, как идти туда, откуда раздавался голос хозяина.
Я прошла через длинный холл, весь загроможденный предметами искусства. Меня поразила странная смесь. Изысканные акварели и яркие фактурные полотна недавно вошедшего в моду художника соседствовали с двумя черно-белыми глянцевыми портретами Элвиса Пресли, как будто Говард Граут хотел сказать: «У меня есть вкус, я разбираюсь в искусстве, но я буду вешать все, что мне взбредет в голову». Имей он другое происхождение, можно было бы смириться с такой позицией. Атак все это выглядело дешевым эпатажем.
В самом конце холла я увидела скульптуру – обнаженную мужскую фигуру, высеченную из мрамора. Несмотря на то что в целом меня не привлекает обнаженная натура в искусстве (подобные произведения очень сложно вписать в интерьер), это был действительно впечатляющий экземпляр. Скульптура одновременно и шокировала, и заставляла сердце биться сильнее. Если бы она не была столь искусно выполнена, ее можно было бы счесть порнографией.
Я присмотрелась и увидела имя, вырезанное у основания: «Сойер Джексон». Я слышала о нем раньше – не было галериста, который бы не слышал об этом скульпторе и живописце. Все художественные салоны в Техасе и даже в Нью-Йорке пытались уговорить его выставить на продажу свои работы. Но он был неуловим, как дым, и никто не мог уговорить его выставить свои шедевры для всеобщего обозрения. Я даже никогда и не пыталась – не хотелось носиться с капризным художником. Хотя, должна признаться, я и не видела его работ.
Обнаружив наконец Говарда, я собиралась спросить его о скульпторе, но была сбита с толку – он оказался на кухне. Да-да, на кухне. Думаю, не стоит объяснять, что на кухне можно принимать только самых близких друзей, которых знаешь уже лет сто.
