Обманы - Майкл Джудит (лучшие книги читать онлайн бесплатно без регистрации txt) 📗
Полчаса спустя, когда Пенни и Клифф вернулись домой, они застали своих родителей в комнате за столом разговаривающими. Отец расслабленно сидел в кресле, скрестив ноги и молча улыбаясь. Мама сидела прямо, с яркими глазами и писала. Пенни вздохнула и тронула Клиффа за руку.
— Порядок, — произнес он.
Они оба знали, что Клифф имел в виду. Их семья была снова вместе.
Когда в тот же вечер Сабрина стала распаковывать чемодан, она обнаружила, что миссис Тиркелл положила туда одежду леди Лонгворт. Ее шкаф в Эванстоне теперь представлял собой смесь Стефании и Сабрины. «Как наши жизни», — подумала она.
Отогнав все мысли, прочь, Сабрина скользнула в знакомую широкую постель, ощутив, как тяготы дня ушли при помощи дюжины трансформаций с тех пор, как она утром покинула Вашингтон.
Сабрина увидела силуэт Гарта, когда тот прошел в ванную. В этом было что-то особенное. Она попыталась выяснить, что это, и, наконец, поняла. Это была их первая ночь вместе в рутине семейной жизни с того вечера в Нью-Йорке, когда она осознала свою любовь к Гарту. С тех пор они были разъединены. Сначала ее горем, потом океаном. Теперь она согласилась остаться. Как его жена. И она не могла притворяться, будто той ночи в Нью-Йорке никогда не было.
Она лежала неподвижно, ждала его и вспоминала часы тоски, мучившие ее по ночам в Лондоне. А потом Гарт оказался рядом с ней и привлек ее к себе.
— Любовь моя, — пробормотал он. — Эта кровать становилась все более пустой и широкой с каждой ночью, пока тебя не было. Сабрина тихо рассмеялась и прижалась своими губами его.
— И моя кровать тоже. Если бы мы подождали еще, они встретились бы в центре Атлантического океана.
— Нет. Мы и так долго ждали. Слишком долго.
Руки Гарта скользили по нежному телу Сабрины, и она ответила тем же, начав поглаживать его жесткую кожу. Их губы прижимались друг к другу, что-то бормотали, улыбались. Иногда слышались нечленораздельные звуки. Глаза глядели в глаза. И когда Гарт и Сабрина слились вместе, это произошло с настоящей страстью: восторг и восхищение, радость от полученного и доставленного удовольствия, чувство возвращения в родной дом. Их сила заключалась в том, что они могли дать друг другу; они оба были уязвимыми в том, что им требовалось друг от друга.
Гарт с восхищением смотрел на красоту Сабрины, на ее сияние.
— Ты наполнила комнату светом, — произнес он.
— И жизнью, и любовью, — мягко сказала Сабрина, скользя пальцами по его лицу. — Помню такое стихотворение: «Любовь делает маленькую комнатку Вселенной». Вот что я чувствую рядом с тобой.
— Вот что мы чувствуем, — поправил ее Гарт.
Они лежали неподвижно в тусклом свете лампы. Гарт обнял Сабрину. Она положила голову ему на плечо и медленно покачивалась на волнах удовольствия, ощущая последний час его тело совсем рядом. Казалось, они слились в одно существо.
Сабрина взглянула на отражение луны в зеркале. Белый полумесяц застрял в черных ветвях дуба. «Как и я, — подумала она, — запуталась в любви к этому человеку и в его любви ко мне». С улыбкой Сабрина вспомнила одну из легенд Антонио. Совсем не важно, говорит он, если она не любила его до свадьбы. «Боги гуарани говорят — любовь последнее дело, а не первое. Она прорастает очень медленно. Когда вы живете вместе и строите семью, любовь придет».
— Знаешь, — печально начал Гарт, — стыдно признаться, но…
— Ты хочешь, есть, — закончила за него Сабрина и рассмеялась. — Идем посмотрим, что можно найти в пустой кладовой. Это будет не первый раз, когда мы приготовим что-нибудь из ничего.
Гарт отдал Лойду Страусу письмо в конверте:
— Присоедини это к моей официальной биографии для пресс-релизов университета. Директор Института генетики и развратник.
Страус достал из ящика своего стола точно такой же конверт и протянул его Гарту:
— Прислали вчера.
Гарт вдруг почувствовал себя беспомощным: невидимое присутствие, мстительное, настойчивое, в тридцатитысячном студенческом городке — допустим, за всем этим стоял студент, Гарт достал из конверта письмо, идентичное своему.
— А остальные?
— Не знаю.
— Как ты отреагировал? Страус пожал плечами:
— Заметка в «Стэндарде»? Моя сильная рука вызывает Талвия и Блэйка? Кто-то хочет зацепить тебя. И посмотреть, как ты станешь вертеться.
— Но не с помощью вызова.
— Ты меня отколошматишь за это.
— Лойд, ты относишься к этому несерьезно.
— Я все обвинения воспринимаю серьезно. Гарт бросил на него долгий взгляд.
— Мне кажется, есть новости.
— Талвия и Блэйк сегодня уволились. Гарт негромко выругался и стал ходить по кабинету.
— Не по своей воле? Такое впечатление, что в университете произвели чистку.
— Они признались, Гарт. Я вызывал сюда девушек, разъяренных родителей, раскаявшихся профессоров… Драма круче, чем у Шекспира. Парень, который заварил все это дело, позвонил президенту университета и рассказал, как его крошку уговаривали — он оказался работником нового футбольного стадиона. Футбол должен быть всегда, верно? Эту игру нельзя игнорировать. Поэтому нить и потянулась. Президент приказал мне все выяснить, пока не поползли слухи. Но они, конечно, все равно поползли. «Стэндард», черт бы побрал этих мальчишек, опубликовал подробности в номере на прошлой неделе еще до того, как я успел организовать свое шекспировское представление. А к моменту кульминации драмы мне уже оборвали телефон. Как они себя называют — средства массовой информации.
Сидя на краешке подлокотника и сложив руки, Гарт покачал головой:
— Бедняга Мартин. Думаешь, что знаешь человека, можешь ему доверять, а потом, когда уже поздно, открываются трещины. Я почти не знал Блэйка. Там был еще кто-то?
— Миллберн. Его заявление об уходе я получу завтра. И… ты.
— О, ради Бога, Лойд… Анонимка. Ты меня знаешь достаточно долго, чтобы понять, какое дерьмо…
— Верно. Я тебя знаю. Я знаю, какое это дерьмо. А «Чикаго трибюн» знает? А «Тайм»? А «Ньюсуик»?
— Какого черта… — Гарт умолк, не веря в услышанное. — Это «средства массовой информации»?
— Да, средства массовой информации. Любопытные, мой друг. «Что интересненького происходит за этими стенами? Настрой завтра приемник, купи завтрашнюю газету или журнал на следующей неделе». Мы сами поставили себя в такое положение, действуя, словно над толпой: ученые, исследователи, хранители истины. Поэтому, конечно, публика любит слушать, что мы такое же дерьмо, как и они сами. А работа репортеров — рассказать им об этом поподробнее. Поэтому даже если бы я хотел сжигать анонимные письма, не мог бы. Ведь я не знаю, кому еще посланы копии. Откуда я знаю, кто снабжает информацией репортеров? Ты мой друг и коллега. Я тебе доверяю, но, прежде всего, отвечаю за университет.
— Это означает расследование.
— Да. Оно уже начато. Сегодня утром я нанял одну фирму.
— И что же они собираются расследовать? Страус вскочил с кресла и стал расхаживать по кабинету.
— Будут выяснять все насчет тебя, других преподавателей и студентов. Возможно, мы ликвидировали скандал. Возможно, это только вершина айсберга. Но когда кто-то выдвигает серьезное обвинение, мы должны разобраться. Они выяснят, кто написал письмо, поговорят с людьми о твоей репутации и характере…
— О моей репутации и характере! — Гарт схватил свой кейс и стремительно направился к двери. — Послушай, ты, сукин сын, я не обязан защищать свою репутацию и характер ни перед тобой, ни перед кем другим. Ты знаешь меня достаточно, чтобы разобраться во всем без привлечения профессиональных шпиков. Или нет, тогда ты не стал бы объявлять о моем назначении в Институт генетики на следующей неделе. Страус молча смотрел на него. Гарт приоткрыл дверь.
— Ты объявляешь об этом на следующей неделе.
— Этот вопрос отложен. Гарт, я должен прикрыть свою задницу. И ты знаешь это. Дело не просто в деньгах для этого проклятого футбольного стадиона. Дело касается университета. Мы должны быть невинны, как девушка, когда добиваемся, поддержки правительством программы исследований или просим спонсоров финансировать новый театр, музыкальный зал, библиотеку, центр международного обучения… Я обязан показывать, что лезу из кожи, чтобы держать в идеальной чистоте все это место, куда люди посылают своих детей или платят деньги, чтобы их имена красовались на стене здания. Это моя работа. И если ради нее мне нужно нанять детектива, чтобы тот выяснил, чем занимается между семинарами Гарт Андерсен, я сделаю это. А поскольку твое дело учить, проводить исследования и возглавлять новый Институт генетики, ты ответишь на все его вопросы. Чего тебе скрывать? Ты останешься здесь гораздо дольше, чем они хотят.
