Сезоны любви (СИ) - Колесова Наталья Валенидовна (серия книг .txt) 📗

Посреди прекрасного вечера Татьяна вдруг вспомнила, что у нее сущест-вует семья, и засобиралась домой. Мы хором возмутились ее тираном-мужем, и Таня, слабо посопротивлявшись, согласилась на фальшивое алиби. Домой к ней звонила Галочка. Голосом примерной школьницы младших классов она долго из-винялась, что, сорвав с работы, буквально закатав в ковер, как восточную не-вольницу, увезла его любимую жену справлять свой с мужем юбилей: ”Десять лет, вы же понимаете!”. Да-да, ее доставят домой, да-да, проводят, ах, простите, все получилось так спонтанно… Потом вступила Таня. Пару раз кивнув, пару раз дадакнув, она повесила трубку и застенчиво нам улыбнулась. Ура, вскричали мы и уволокли ее обратно на “юбилей”. Интересно, выдержит ли Галочка хоть с одним из своих мужей такой огромный срок?

Танцевать с Буровым — это все равно что танцевать с осьминогом, только и успеваешь возвращать его руки на положенное место. Я покосилась на вторую парочку — Галочка покачивалась в нежных объятиях шефа — и внезапно устав, сказала:

— Пошли покурим!

Буров готовно согласился. Я заняла любимую шефовскую позицию на по-доконнике — на моем и консервная банка не поместится, не то что чья-то задница. Предупредила:

— Только форточку открой, а то Глеб бросил.

— Да? — Буров выколупывал из пачки последние сигареты. — А ты откуда знаешь? Вчера выяснили?

— Нет, раньше.

— Да-а-а? — Буров щелкнул зажигалкой. Прикурил, выдыхая дым над моей головой. Его рука заскользила по моей коленке.

— Бу-уро-ов! — угрожающе сказала я, отдирая его ладонь — она поддалась, но только для того, чтобы переместиться мне на бедро. — Руки прочь от моей задни-цы! Ну, Буров!

— А?

Засмеявшись, он наклонился, прихватывая громадной лапой мой затылок, и поймал губами рот. От него пахло спиртным и табаком, но целовался он будь здоров, и я не сразу спохватилась. Уперлась руками в его твердую горячую грудь — это было все равно, что спихивать с дороги танк. Отпустил он меня только когда в кухне зажегся свет — да и то не сразу. Отпустил, слегка отодвинувшись, под-мигнул темным пьяным глазом и затянулся изрядно прогоревшей сигаретой. Я глянула поверх его могучего плеча на Глеба — тот застыл на пороге со стаканами в руках, словно раздумывая, не податься ли ему обратно. Решил, что не стоит, и, сказав на ходу:

— Извините, — прошел к мойке. Я слезла с подоконника и поспешно рети-ровалась с кухни.

Таню провожали долго и упорно, с неоднократными возвращениями к столу, чуть ли не с песнями-плясками. Наконец мужики пошли усаживать ее в вызванное такси. Ну все — если ее еще пару раз поцелуют на прощание — девушка будет счастлива все выходные. Я поглядела на напевавшую Галочку. А мы-то что? Двое на двое? Я вообще-то на такой расклад не рассчитывала — несмотря на все мое уважение к нашим начальникам.

— Галь, — сказала я осторожно. — А тебе домой не пора?

— Не-а… у меня дома ни-ко-го!

— У меня, в общем-то, тоже… — пробормотала я. — Но мне пора.

С трудом разыскала свою сумку. Так, а где зонтик? Надев плащ, я бродила по глебовским хоромам в поисках где-то оставленной косметички, а нашла вернувшегося хозяина. Глеб окинул меня скептическим взглядом. Судя по его ясности, большую часть тостов шеф все-таки умудрялся пропускать — несмотря на всю бдительность Бурова.

— Наташа? — спросил спокойно.

— Я домой.

Он помолчал.

— Вас ждут?

— Нет.

Он кивнул и спокойно забрал у меня сумку.

— Снимайте плащ.

— Глеб…

— Я все понял. А теперь снимайте плащ и идемте обратно к столу. Мы с Сергеем мужики умные.

Звучало это, конечно, очень… успокаивающе.

— Ничего себе сексодром!

Мы разглядывали спальню, которую Глеб определил под “девичью”. Галочка со знанием дела подпрыгивала на кровати, я просто бродила, открыв рот, туда-сюда, дотрагиваясь до стен, штор, мебели, кровати. Мимоходом приоткрыла ящик прикроватной тумбочки, заглянула и быстро задвинула. А ты что ожидала там увидеть? Сказки Андерсена?

В дверь постучали.

— Войдите! — радостно вскричала Галочка. Заглянул Глеб.

— Не спите? Полотенца и халаты в ванной. Зубные щетки в шкафчике. Если что-то еще будет нужно…

— Да, Глеб, я хотела спросить… — Галочка махом оказалась возле двери, шагнула, увлекая хозяина в коридор. Как это она быстро опустила “вы” и отче-ство… Я весь вечер на этом спотыкалась. Я оглянулась со вздохом. Ну что, умываться и спать? И какого лешего осталась? Людям только мешаю… Вернулась напевавшая Галочка, взяла сумочку и пошла в ванную. Так, это навер-няка надолго, я пока полежу…

Среди ночи жутко захотелось пить — объелась соленого. Я посидела на кровати, прислушиваясь. Сквозь плотные шторы пробивался шорох не пре-кращавшегося дождя и сочился слабый свет фонаря. Тихо посапывала Галка. Из комнаты “мальчиков” доносился чей-то звучный храп. Ну ладно. Я натянула свитер и, утопая подошвами в ворсе, двинулась в ночной поход. Падающий от-куда-то неяркий свет — ночник? — не дал мне заблудиться. Я посидела в туалете, разглядывая потолок — со шваброй в руке не допрыгнешь… Так, а здесь, кажется, нужно завернуть налево и будет кухня. Я завернула налево и вросла в пол.

На кухне, удобно устроившись на низком диванчике под мягким светом лампы, сидел Глеб и с карандашом в руке изучал какой-то журнал. Он поднял голову, молча посмотрел на меня. Чувствуя себя ужасно неловко, я пробормо-тала:

— Я… пить…

И еще пару раз для верности махнула рукой в сторону раковины, словно он был глухонемым или иностранцем. Глеб мягко поднялся, налил стакан воды из белого матового кувшина. Пока он это проделывал, я спешно пыталась натянуть на колени свитер — он всегда казался мне длинноватым, но не теперь… Глеб протянул мне стакан, не трогаясь с места. Пришлось все-таки перешагнуть порог кухни. Пока я пила, Глеб прислонился спиной к столу. Я скосила глаз — он смотрел на стакан, будто считал глотки. Я немедленно поперхнулась, зака-шлялась и зажала себе рот, услышав, как в соседней комнате смолк храп Бурова. Кивая и утирая выступившие слезы, вернула стакан Глебу.

— Спасибо, — и остро ощущая его взгляд, отправилась вон. Уже на пороге меня застиг голос Глеба.

— Наташа.

— А?

Он все еще держал стакан на ладони, словно взвешивал.

— Посидите со мной.

Я застряла на пороге. Глеб добавил, ставя стакан на стол:

— Если вы, конечно, не очень хотите спать.

Какой “спать”! Сна ни в одном глазу и он это видит. Сбежать сейчас — все равно что расписаться в трусости. Я молча повернулась и села на второй ди-ванчик — через низкий стол от Глеба. Снова попыталась натянуть свитер на голые коленки. Глеб взял со своего места плед, передал мне.

— Спасибо.

Он открыл холодильник и уставился внутрь, похоже, пытаясь собраться с мыслями.

— Хотите чего-нибудь?

А как же! Удрать от тебя подальше.

— Нет.

— Может, конфеты будете?

Вот жук! Заметил, как я пожирала его конфеты. Трудно было не заметить…

— Конфеты буду, — обреченно сказала я.

— И кофе, — сам для себя решил Глеб.

— Не уснете.

Он пожал плечами.

— Завтра выходной.

Пока он колдовал над джезвой, я придвинула поближе его журнал и обра-довалась:

— Кроссворд!

Глеб оглянулся, сказал осторожно:

— Так, для отдыха…

— А я люблю! — радостно сообщила я. — У меня даже книжка такая есть: справочник для кроссвордистов.

Глеб с мгновение смотрел на меня, подняв брови. Подошел к дивану и, вытащив откуда-то из его недр пухлую книгу, торжественно вручил мне.

— О! И вы!.. А можно поотгадывать, пока вы кофе варите?

— Ни за что! — сурово сказала Глеб. — Дайте сюда.

— А давайте вслух!

— Сейчас, — Глеб поочередно заглядывал в джезву и в журнал. — Так, где я остановился? Вот… у-гу… пляж?

— Сколько букв?

— Пять.

— Песок. Лежак. Океан.

Глеб заглянул в журнал и перебросил его мне, подхватывая правой рукой джезву.

— Пишите, — сказал обвиняюще. — Вы знали!