Искупление (ЛП) - Ван Дайкен Рэйчел (читаем книги txt) 📗

Независимо от того, что Майя ничего не помнила, она все еще оставалась обузой, которую он держал поблизости, чтобы использовать как рычаг давления на меня.

— Хорошего вечера, Наталья.

Она ушла, и в комнате мгновенно стало холодно.

Я задавался вопросом, как долго смогу сохранить это, пока темнота реальности не погубит меня. Ведь я не жил ни для чего, кроме как ради попыток оставить лучший след в этом мире. Наследие. Вот чего я хотел.

Даже после того, как узнал, что течет в моих венах.

Кровь всегда окрашивала руки моей семьи.

И с ней на руках я и умру, но надеюсь, моя смерть не будет напрасной.

ГЛАВА 9

Недруг поддакивает, а друг спорит.

~ Русская пословица

Майя

Он написал ровно девяносто минут спустя, его инструкции были ясны.

Н: Приведи следующего. Я закончу в пять.

Я нахмурила брови в замешательстве. Какого следующего? Предыдущие полтора часа Жак объясняла мне, как составлять расписание, но ничего значимого. Там были имена и контактные телефоны, но без фамилий или приватной информации о них.

Просто имена и телефоны.

Хотя напротив некоторых имен стояли маленькие красные кресты. Жак сказала, что как только у пациента набирается три крестика, его удаляют из системы. Я спросила, а что если каждый пациент в итоге получит три креста, но она перевела тему и заговорила о рождественских украшениях.

— Я же говорила, что он напишет, — кивнула Жак. — Он всегда это делает.

— Итак… — я показала ей свой телефон, — где мне взять следующую девушку?

Она замерла, и ее губы растянулись в улыбке.

— Ты просто очаровательна.

— Да, — проворчала я.

Меня никогда в жизни не называли очаровательной. Ни родители, которые меня игнорировали, ни мои парни, которые меня ненавидели после того, как отец проводил с ними беседу.

Меня называли сексуальной.

Милой.

Хорошенькой — по крайней мере, несколько раз.

Но никогда очаровательной. Очаровательная значит невинная, а я не была невинной, я была порочной.

— Девушки всегда будут ожидать за дверью, — она указала дальше по коридору. — Когда он напишет тебе привести следующую девушку, ты просто открываешь дверь, ведешь ее по коридору и уходишь, когда он тебе скажет.

— Хорошо, — я облизнула пересохшие губы и поднялась со своего места. Думаю, что скоро вернусь.

— Помни, — сказала Жак мне в след. — Не задавай вопросов.

Я не была уверена, почему для нее было так важно напомнить мне это маленькое правило, поэтому пожала плечами, вздохнув, и продолжила свой путь по коридору.

Следующая девушка носила короткую, почти мужскую стрижку, и держала в зубах сигарету. Она оглядела меня сверху донизу и ухмыльнулась.

— Ты новенькая.

— Да, — выдохнула я.

— Он тебе еще не засадил? — она приподняла брови к линии роста волос.

— Я его сотрудница.

— Как и все они, — она закатила глаза и прошла мимо меня. — Я знаю дорогу.

Я последовала за ней, разве у меня был выбор?

Она остановилась возле комнаты, взглянула на дверь, и ее лицо смягчилось.

Дверь открылась.

Николай шагнул навстречу.

— Анастасия, — усмехнулся он. — Как ты себя чувствуешь?

— Сейчас лучше, — сказала она с хриплым вздохом.

Я закатила глаза.

— Тебя что-то беспокоит? — гаркнул Николай.

Черт. Он увидел.

— Нет, — я прочистила горло. — Просто устала.

Он прищурился.

— Это все, Майя.

— Хорошо.

Сжав кулаки, я прошла мимо них, на этот раз не оглядываясь, просто ничего не хотела знать. Что-то действительно было неправильным в его действиях, я просто не знала, что именно. И это был не тот случай, когда я могла прочесть его документы в глупом компьютере. Все, с чем я имела дело, — это имена и телефоны.

Когда я вернулась назад в вестибюль, Жак надевала пальто и одновременно проверяла мобильный телефон.

— Со временем станет лучше, — сказала она, не отрываясь от телефона. — Всегда становится.

Я стиснула зубы, гадая, следует ли мне воспользоваться шансом и рассказать ей о контракте, спросить ее, нужно ли было другим девушкам его подписывать, или сразу же попросить ее о помощи, чтобы увидеть, сжалится ли она и спасет ли меня из его злых когтей.

— Обещаю, — Жак перегнулась через стойку, положив свои наманикюренные руки на стол. — Это сейчас кажется подавляющим, но на самом деле это такая замечательная возможность.

— Действительно? — уточнила я.

— Конечно! — ее глаза блеснули. — Просто подумай о возможностях трудоустройства, которые ты получишь, поработав с Николаем несколько месяцев.

— Год, — исправила ее я.

Она замерла.

— Прости?

Я разве сказала что-то не так? Я заправила выпавшую прядь волос за ухо и пожала плечами.

— Контракт заключен на год.

Она открыла рот, чтобы что-то сказать, но потом закрыла обратно. Когда она заговорила, ее голос казался немного напряженным:

— Год — довольно долгое время.

— Расскажи мне об этом, — я выдавила улыбку. — Это не нормально?

— Нормально, — она пожала плечами. — Что нормально?

Отстраняясь от стойки, она наклонила голову.

— Увидимся завтра, Майя.

— Хорошо.

Дверь закрылась за ней, погружая меня обратно в тишину, в то время как я сидела и гадала, что, черт побери, мне теперь делать.

Мой телефон пиликнул, уведомляя о новом текстовом сообщении.

Н: Готово.

Я: Отлично.

Что он хотел, чтобы я написала? Поздравление?

Н: Мне нужно, чтобы ты помогла с уборкой.

Я: Хорошо…

Н: Должен ли я и это тебе объяснять? Майя. Приходи.

Бормоча проклятья, я оттолкнула телефон подальше, встала и потопала по коридору.

Дернула дверь, открывая, и замерла, когда увидела его, снимающего окровавленные перчатки.

— Майя, — сказал Николай, не оборачиваясь. — Будь полезной и поменяй белье на кушетке.

Я показала язык ему в спину и подошла к кушетке, сдергивая простыни, пытаясь не фокусироваться на крови, которую на них видела. Почему в первую очередь должна быть кровь?

Никаких вопросов. Ладно.

— Тебе любопытно, не так ли? — его мягкий голос проник в мои мысли. — Я практически могу слышать, как работает твой мозг. Осторожнее, или ты причинишь себе боль своими… теориями.

— Теориями? — я пожала плечами и бросила простыни в рядом стоящую корзину, на которой было написано «Прачечная». — Почему у меня должны быть какие-либо теории? Ты всемирно известный врач, принимающий пациентов поздним вечером, которые выглядят как проститутки, и у тебя нет абсолютно никаких документов в компьютере. Теперь, как ты думаешь, что бы я сделала со всем этим?

— Я не уверен… — он скользнул рукой по моему плечу, и развернул меня лицом к себе. — Что бы ты сделала со всей этой информацией?

— Пошла в полицию, — выпалила я.

От его улыбки мне захотелось ударить его.

— И что бы ты сказала? Мне платят полмиллиона в месяц за работу, на которую я подписалась? О, и, кстати, мой отец — Александр Петров, возможно, у вас есть его дело под рукой?

— Ты сволочь, — прошипела я.

— А ты… — он испытывающе посмотрел на меня, — интересная.

— Что бы ты ни делал, это не может быть легальным.

— Ах, так у дочери босса русской мафии есть… мораль? — в его глазах читалась насмешка, когда он прошептал хриплым голосом. — Какая жалость.

— Тебе еще что-нибудь нужно?

— Сегодня? — он облизал губы. — Думаю, что да.

Он двинулся слишком быстро, и я не смогла подготовиться. В одну минуту он возвышался надо мной, а в следующую уже прижимал меня к стене, его губы были в двух сантиметрах от моих.