Белфаст в марте (СИ) - "Piona Raw" (читать лучшие читаемые книги TXT) 📗
Ксавье натолкнулся на Билли, когда она убирала неоткрытые бутылки вина в бар, она строго следила за своим винным баром, как и за всем алкоголем в доме. С появлением Билли, в доме Остеров не подавали плохого алкоголя. Билли склонилась над винным холодильником с блокнотом и ручкой.
— Красное сухое... - бормотала она. - Саперави, - она постучала ручкой по подбородку, отодвинула одну бутылку, чтобы посмотреть что стоит во втором ряду. - Совиньон?
— Где Эстель?
— Давно спит, - ответила Билли.
После приёмов со стола убирали клининговые службы, а у горничных и Эстель был выходной. Этот вечер Эстель, Скай и Бьянка провели в театре, который оплатила Билли, а после слушали испанскую гитару.
— А ты?
— Нет, как видишь, - она пожала плечами и вернулась к подсчету бутылок. Очередь дошла до крепкого алкоголя, который стоял в баре. - Ром… какой ром ты предпочитаешь? Я заметила, что ты пьёшь ром. Ничего в нем не понимаю, - она снова постучала ручкой по подбородку.
— Я сам куплю, - ответил он. - Не нужно за меня решать.
— Ты несправедлив, - улыбнулась Билли. Это было очень снисходительно, как с ребёнком. Билли просто привыкла к позиции матери этого дома, это было равно ко всем, и к Агне, и к Пандоре. Она знала, что это необходимо, чтобы держаться на плаву, девочкам была необходима мать, всем девочкам, даже Пандоре, которая была старше Билли на год. Это была просто позиция, есть дом и в доме должна быть хозяйка и мать. А вот Ксавье мать не нужна. Ему нужно, чтобы подчинялись, а Билли что-то не очень этого хочет.
— Ты не много ли на себя берёшь? - это было последним, что он сказал.
Билли не успела пикнуть, когда Ксавье схватил её за волосы и затащил в кладовку. Она не успела испугаться, не успела понять, что в опасности. Опасность? В её доме? Билли билась в его руках, уже прижатая к стене, но Ксавье ничего не стоило прижать обе её руки к стене. Стоило ей начать лягаться и он поднимал руки выше, становилось больно. Она мычала, но второй рукой он зажимал ей рот.
— Нет. Будешь сопротивляться - будет хуже. Будешь кричать - пострадают девочки. Ты же так любишь девочек….
Он отпустил руку, зажимавшую её рот, расстегнул ширинку на брюках и поднял Билли, раздвигая ей ноги коленом. Она смотрела на него широко открытыми глазами, но никаких слез не было, она слишком сильно испугалась, сердце увеличилось вдвое и мешало дышать. Билли мычала и мотала головой.
— Не надо, пожалуйста… - тихо попросила она. Она не собиралась просить дважды, знала силу своего голоса.
— Нет, нет. Ты же ничего не поймёшь, если я просто припугну тебя и уйду. Тебе нужно заслуженное наказание. Тогда ты запомнишь, но придётся потерпеть, - он делал всё как ни в чем не бывало, только Билли до сих пор не верила в происходящее. Всё ещё пыталась сжать колени и вывернуться. - Нет, нет. Не могу же я тебя ударить. Ты же этого не хочешь, да? - звонкая пощёчина выбила из Билли дух. Она вдруг разом переменилась, в ней взыграла гордость, какое-то природное сопротивление чужому влиянию. Билли молча отвернулась. - Ты не главная. Ты не будешь меня унижать!
Он зарычал, стараясь держаться отстранённо, чтобы наслаждаться её полным ужаса лица, но оно было непроницаемым. Секретки был в том, что до того момента, когда она закрылась и молча, покорно отвернулась, он правда хотел только припугнуть. Он хотел быть щедрым и дарить ей свободу. Играть с ней день за днём, пока запуганная дурочка не станет молить пощады или не уйдёт. А дурочка гордо вздернула подбородок. Он, конечно, её хотел. Это была естественная мужская реакция на красивую женщину прижатую к стене. Она была в паре сантиметров от него, с раздвинутыми ногами и он был готов поспорить, что там кружевное белье, а черный чулок окончится кружевом. Он ощущал запах её духов, что-то дорогое и многогранное. Потом появился запах волос, она наносила на них какое-то масло, а лаком они не пахли. Женский запах всегда был запахом лака для волос. Ещё был запах её кожи. Платье не прикрывало руки и ноги, под лёгким запахом косметики явно был тёплый запах кожи. Он ещё зажимал на её головой руки, наверняка они у неё затекли. Ксавье сделал вперёд ещё один шаг, Билли явно почувствовала прикосновение чего-то твёрдого и обнаженного к кружевной ткани белья и в панике запищала, но в его глазах от этого загорелся огонь. Билли тут же закрылась снова, сжала зубы и сердце горячо застучало прямо о грудную клетку.
Он снова был в шаге от того, чтобы отступить, когда услышал отчаянный писк, но она снова поставила себя выше него. Замолчала, отвернулась и уставилась в стену. Ксавье уже не боялся, что она станет драться и отпустил её вставшие руки. Перехватил её талию, затянутую в дорогую ткань.
Он подался вперёд, сдвинув нежную ткань белья свободной рукой и она глухо всхлипнула. Билли силилась не быть униженной. Остаться даже теперь выше, чем он.
Глава 4. Белфаст. 18 сентября
Билли хотела чистоты. Дело было не в том, что она терла себя мочалкой, стоя под душем, этого было мало. Ксавье к ней и не прикасался, не трогал грудь, шею или лицо. На ней не осталось отметин, засосов или укусов, внешне она ничем себя не выдала бы и на осмотре у врача. Но Билли хотела чистоты. Она вошла в спальню самого чистого существа в этом доме, свернулась рядом с Боно калачиком на и уснула.
— У неё снова была температура?
— Боно, она читала тебе перед сном и уснула?
— Нет, я не знаю, когда тётя пришла. Я проснулся, а она тут.
— Она просыпается. Билли, вы в порядке? — этот голос Билли идентифицировала, как принадлежащий Анне.
— Наверное. Я пойду к себе, — Билли запустила руку в волосы, она ложилась спать с мокрыми и теперь они как попало закрутились.
— Билли? — это Фел. — Ты точно в норме? Наши планы в силе?
— По магазинам? Да, конечно. Я приведу себя в порядок и спущусь завтракать, хорошо?
Билли поцеловала Боно в макушку и вышла из его комнаты. Какая всё-таки великая сила кроется в детях. Стоило Билли остаться одной в одинокой спальне, она тут же стала саморазрушаться.
— Не надо мне себя жалеть! — качает головой прекрасная Билли из её личного мира. Там она всегда была в чёрном платье, с аккуратными локонами. Ещё лучше она смотрелась оттого, что напротив сидел красивый мужчина в чёрной рубашке. — Уж лучше найти спасение в детях.
— Ты не перестаёшь удивлять меня. Какая же ты сильная, моя Билли, — отвечает Хавьер. — Ты найдёшь в себе силы? — это он спрашивал так, будто мог чём-то помочь.
— Лучшее что я могу — это не начинать с жалости. Смогу это — смогу всё.
— Получается?
