После ссоры - Тодд Анна (лучшие книги онлайн .txt) 📗
– Тесса, тебе надо пойти со мной, – говорит он, и надоедливая блондинка, сидящая сзади, издает удивленное «Ого-о-о» – как будто мы в шестом классе. Она, скорее всего, даже не знает его, не предполагает, что Кен – ректор университета.
– Что происходит? – спрашивает у него Лэндон, когда я встаю и начинаю собираться.
– Поговорим об этом в коридоре, – неровным голосом отвечает Кен.
– Я тоже иду, – заявляет Лэндон, поднимаясь из-за стола.
Профессор Сото бросает взгляд на Кена.
– Ему надо с вами?
– Да, он мой сын, – отвечает Кен, и преподаватель удивленно смотрит на него.
– Простите, я не знал. А это ваша дочь?
– Нет, – кратко отвечает Кен.
Он выглядит встревоженным, и это начинает меня пугать.
– С Хардином все… – начинаю я, но Кен выводит меня из аудитории; Лэндон следует за нами.
– Хардина арестовали, – сообщает он нам, как только мы выходим наружу.
Я едва не задыхаюсь.
– Хардина… что?
– Его арестовали за драку и за порчу имущества университета.
– О Господи!
Больше я ничего выговорить не могу.
– Когда? Как? – спрашивает Лэндон.
– Минут двадцать назад. Я изо всех сил стараюсь сделать так, чтобы это разбирательство не вышло за пределы администрации кампуса, но с его поведением добиться этого нелегко.
Кен быстро идет через улицу, и мне приходится почти бежать, чтобы успеть за ним.
Мои мысли путаются. Арестовали? Хардина? О боже! Как его могли арестовать? С кем он дрался?
Но я уже знаю ответ на этот вопрос.
Почему он не мог сдержаться, хоть раз в своей жизни? С ним все в порядке? Его отправят в тюрьму? Настоящую тюрьму? Что с Зедом?
Кен открывает машину, и мы все забираемся внутрь.
– Куда мы едем? – спрашивает Лэндон.
– В управление безопасности кампуса.
– Он в порядке? – интересуюсь я.
– У него порез на щеке и еще на ухе – так мне сказали.
– Сказали? Ты еще его не видел? – продолжает сыпать вопросами Лэндон.
– Не видел. Он в бешенстве, поэтому я решил, что лучше сразу взять Тессу. – Он кивает в мою сторону.
– Да, хорошая идея, – соглашается Лэндон.
Я молчу.
Порез на голове и на лице? Надеюсь, это не слишком больно. Господи, это какое-то безумие. Надо было просто согласиться провести весь день вместе с ним. Тогда он даже не оказался бы сегодня в университете.
Кен срезает дорогу через несколько переулков, и через пять минут мы останавливаемся у небольшого кирпичного здания, где расположено управление безопасности кампуса. Он тормозит прямо под знаком «Парковка запрещена», но, думаю, одна из привилегий ректора – это как раз возможность парковаться где угодно.
Втроем мы спешим внутрь, и я оглядываюсь вокруг, пытаясь увидеть Хардина.
Зато я сразу слышу его голос…
– Мне похрен, ты просто какой-то придурок с поддельным значком! Охранник из супермаркета – вот кто ты, долбаный кретин!
Я иду на голос и поворачиваю к коридору, пытаясь найти его. Позади слышу шаги Кена и Лэндона, но мне сейчас нужно лишь добраться до Хардина.
Я вижу группу людей и подхожу к ним… и замечаю Хардина – он ходит взад-вперед по небольшой камере. Твою мать! На нем наручники.
– Пошли к черту! Все вы! – кричит он.
– Хардин! – раздается голос его отца сзади меня.
Мой полный злобы парень резко поворачивает голову в мою сторону и тут же широко открывает глаза от удивления. Его лицо рассечено прямо под скулой, еще один порез идет от уха к затылку; волосы у него в крови.
– Я пытаюсь все уладить, но ты делаешь только хуже! – рычит Кен на сына.
– Они заперли меня, как какое-то гребаное животное. Что это за хрень? Звони, кому там тебе надо позвонить, и пусть их заставят открыть эту чертову клетку! – кричит Хардин, дергая заведенными за спину руками.
– Перестань, – сердито говорю ему я.
Его поведение сразу же меняется. Он немного успокаивается, хотя злость никуда не исчезает.
– Тесса, тебе вообще не следует быть здесь. Какой долбаный гений решил привести ее сюда? – грозно обращается Хардин к отцу и Лэндону.
– Хардин, перестань сейчас же. Он пытается помочь. Тебе нужно угомониться.
Все это кажется нереальным: я что-то говорю Хардину через решетку, а он действительно в наручниках и заперт в камере. Этого не может быть. Но опять же, именно такое случается в реальном мире. Если человек на кого-то нападает, его арестовывают, и неважно, где это случилось – в кампусе или в каком-то другом месте.
Он смотрит мне в глаза, и я представляю, как в них он видит мою боль за него. Мне хочется думать, что именно это заставляет его уступить, – он медленно кивает и говорит:
– Ладно.
– Спасибо, Тесса, – благодарит меня Кен, а затем обращается к сыну: – Дай мне несколько минут, чтобы я подумал, что могу сделать, а пока просто перестань кричать. У тебя и так теперь куча проблем, и от этого тебе будет только хуже.
Лэндон смотрит на меня, затем на Хардина и уходит вслед за Кеном по узкому коридору. Я уже готова возненавидеть это место: здесь все слишком черно-белое, слишком тесное, и к тому же пахнет хлоркой.
Сидящие за столом охранники службы безопасности глубоко увлечены беседой или по крайней мере делают вид, раз ректор университета явился, чтобы уладить проблему со своим сыном.
– Что случилось? – спрашиваю я Хардина.
– Меня арестовала охрана университета, – ворчит он.
– Ты в порядке? – Мне безумно хочется дотянуться и вытереть кровь с его лица.
– Я? Да, нормально. Не так больно, как кажется, – отвечает он.
И, глядя на его раны, понимаю, что он прав. Даже отсюда я вижу, что порезы неглубокие. На руках у него красные потеки, и на фоне линий татуировок они превращаются в пугающее зрелище.
– Ты злишься на меня? – Его голос звучит тихо, в тысячу раз спокойнее, чем несколько минут назад, когда он орал на охранников.
– Я не знаю, – честно говорю я.
Конечно, я злюсь, потому что я в курсе, с кем он дрался… ну, догадаться нетрудно. Но при этом я волнуюсь за него и хочу знать, из-за чего он попал в эту передрягу.
– Я не мог сдержаться, – объясняется он, как будто этим можно оправдать его действия.
– Помнишь, я как-то говорила, что не собираюсь навещать тебя в тюрьме? – Я хмурюсь, оглядывая камеру, в которой он заперт.
– Это не считается, это же не настоящая тюрьма.
– Мне она кажется вполне настоящей. – В подтверждение сказанного я постукиваю по металлической решетке.
– Это не тюрьма, это просто долбаная камера – в нее сажают на время, пока не решат, стоит ли вовлекать настоящую полицию, – говорит он достаточно громко, чтобы двое охранников прервали беседу.
– Перестань. Это не шутки, Хардин. Тебя могут ждать серьезные неприятности.
Услышав это, он закатывает глаза.
В этом вся его проблема: он до сих пор так и не осознал, что у всех его действий есть последствия.
Глава 120
– Кто первый начал? – спрашиваю я, стараясь не делать поспешных выводов, как это обычно со мной бывает.
Хардин пытается поймать мой взгляд, но я отвожу глаза.
– Я пошел искать его после того, как проводил тебя на занятия, – говорит он.
– Ты обещал мне, что не будешь к нему лезть.
– Знаю.
– Так почему ты сделал в точности наоборот?
– Он сам нарывался, начал провоцировать меня, говорил, что трахался с тобой. – В его взгляде я вижу безумное отчаяние. – Ты ведь не врала мне? – спрашивает он, и я едва не срываюсь.
– Я не собираюсь снова отвечать на этот вопрос. Я уже сказала, что между нами ничего не было, а ты опять спрашиваешь меня про это, сидя в своей чертовой камере, – разочарованно говорю я.
Он закатывает глаза и садится на небольшую металлическую скамью. Он сейчас жутко меня злит.
– Зачем ты пошел к нему? Я хочу это знать.
– Потому что он должен был получить свое, Тесса. Он должен понять, что я не позволю ему даже подойти к тебе. Мне надоели его чертовы игры и то, что он думает, будто ты дашь ему какой-то гребаный шанс. Я сделал это ради тебя!
