Амазонка бросает вызов (СИ) - "AlmaZa" (книги хорошего качества TXT) 📗
- Вот что, - обозначила я твёрдо свою позицию, - Джоанне можешь класть женскую пищу, а мне не надо. Я буду питаться тем же, чем все ученики, ясно?
- Но как же…
- Репродуктивная система? Я пока не собираюсь детей заводить. И вообще не знаю, собираюсь ли, так что незачем об этом и думать.
- Да я так-то тоже пока не собираюсь… - смутилась Элия, почесав висок, и постаралась сменить тему: - А что за вещи ты держишь?
- А, это спортивка. Я шла ополоснуть её после занятий. В прачечную.
- Показать тебе, что там к чему?
- Если не сложно, - кивнула я. Элия обратилась к Заринэ:
- Пригляди за бульоном, ладно? Я быстро. – Та лишь молча подала знак, что услышала. Мы вышли из столовой, сразу же поймав лицами солнце. Я посмотрела на спутницу, и не удержалась от не очень вежливого вопроса:
- Извини, если тебя задолбали такое спрашивать, и можешь послать меня с моим любопытством, но… к тебе загар вообще не пристаёт? – Эя засмеялась, приложив ладони к щекам.
- Не-а, я могу обгореть докрасна, если усну под палящим солнцем, но потом это всё отшелушится, облезет, и я снова буду белая-белая.
- Прикольно.
- Да как сказать… Я страшненькая, - с улыбкой заявила она, и я, до сих пор думавшая о ней что-то подобное, вдруг поняла, что всё совсем не так. Она была такой доброй и открытой, что очарование перекрывало впечатление от внешнего вида.
- Нет, вовсе не страшненькая. – И я тотчас вспомнила о том, что меня интересовало. – К тебе никто из учеников разве клинья не подбивает?
- Из учеников? – похлопала она белёсыми ресницами поверх голубых глаз. – Нет, никто.
- Странно. Такая толпа юношей, и совсем не пристают? Такие выдержанные?
- Ну, во-первых – да, их этому тут и учат, дисциплине. Во-вторых, их воспитывают. Воспитание не позволяет в сакральном месте пытаться строить какие-то амуры. В-третьих, у них много других дел, и у них другие цели. Стать золотым – это посвятить себя человечеству и его спасению, это забыть о себе и своих желаниях.
- Но есть же и семейные золотые!
- Есть. Каждый делает свой выбор, и всё-таки эталоном воина считается именно принявший обет безбрачия.
- Как Чонгук? – догадалась я.
- Да, как он. – Мы дошли до прачечной, и Элия стала показывать мне, где мыло, где тазы, где стиральная доска. Там тоже была небольшая печка, если что-то требовалось прокипятить или отбелить. Внучка настоятеля тем временем рассказывала: - Лео, главный нынешний мастер боевых искусств, тоже давал обет безбрачия, но ты же слышала о том, что он немного зверь, да? – Я покивала. – С Заринэ, говорят, вышло случайно… когда он потерял контроль над собой. Она родила Хо. Ну, а золотые никогда не отказываются от ответственности. К тому же, сама Заринэ любит мужа до безумия, хоть он и редко пока что приезжает. Думаю, он не решился разбить ей сердце отказом.
Я хотела спросить, уж не изнасиловал ли Лео Заринэ, но вспомнила про возбуждение, на которое он реагирует, и сделала самостоятельный вывод: трахнутые по собственному желанию изнасилованными не считаются. Если бы меня прищучил в ту ночь, у себя в квартире, Чжунэ (чего он разумеется не мог сделать, потому что я сильнее), то глупо было бы обвинять его в изнасиловании меня, потому что я сама пришла, сама привела себя в порядок, разделась и легла в его постель, и желала его до колик в печени. О чём я только думаю в монастыре? Уехала подальше от столицы и разврата, и с самого утра только и рассуждаю о взаимоотношениях полов. Занятий мне что ли мало? Я тряхнула головой, следя за руками Элии, которые всё показывали дальше. Она поймала мой взгляд и сама посмотрела на свои руки.
- Это ожоги, да, - признала она, хотя я ничего не спросила, и незаметно попыталась засунуть их поглубже в рукава.
- Несчастный случай? – чтобы продолжать отвлекаться от грешных мыслей, задала я вопрос. Девушка замешкалась, открыла рот, потом закрыла и, посомневавшись, посмотрела на меня.
- Хотела сказать, что да, но вовремя вспомнила, что лгать в монастыре не положено. – Она вытащила ладони и оглядела их, будто они ей не принадлежали и она давно такого не видела. – Я сама себя подожгла.
Я замолчала, не зная, что сказать. Она меня удивила. Вот на кого бы никогда не подумала, что человек неадекватен или склонен к суициду, так это на неё. Зачем, почему, как это случилось? Поджечь себя – это не баловство и не забава. Я видела, что ей не очень приятны воспоминания, и пожалела, что полезла, куда не просили.
- Ладно, не будем об этом, - желая загладить свою бестактность, сделала я круг вокруг своей оси, осматриваясь. Полки, запах сырого дерева, мыльных отваров и трав, маленькие окошки, пропускающие свет. Метёлки засушенных цветов, охраняющих своим запахом от насекомых. Щётки, ящички. Я будто в музее старины. – Хочешь, я о себе что-нибудь расскажу? Откровенность за откровенность. Я встречалась с парнем, влюбилась в него, а оказалось, что у него скоро свадьба. С другой. – Я думала, что расскажу это для Элии, чтобы отвлечь её, но, похоже, мне это было нужно самой. Я попыталась поведать об этом запросто, чтобы доказать себе – мне не больно, мне всё равно. Интонация у меня в общем-то вышла равнодушная, но внутри ещё щипало и скрежетало. – Я не собиралась сюда ехать, но потом подумала, что это подлечит мне… А впрочем, мне никто ничего и не поранил. Если человек козёл, то это его драма, а не моя, правда же?
- Верно, - снова улыбнулась Элия, - Ви говорит, что никогда нельзя переставать доверять, потому что верят – хорошие, а обманывают – плохие, и это трудности плохих, что они так поступают, а мы, продолжая верить, делаемся ещё лучше.
- Какой он, как бы сейчас сказали, наивный. Ты знаешь Ви, да?
- Да, а ты?
- Видела один раз, на мальчишнике Намджуна. Он мне запомнился, потому что уснул под стриптиз, пока буквально все мужики пускали слюни. – Элия порозовела и тихо засмеялась себе под нос:
- Это на него похоже… Ви не наивный, он всё прекрасно понимает. Но он никогда не даст превратить себя в циника, просто потому, что считает цинизм злом, которому стоит сопротивляться.
- Хорошая позиция. Но я предпочитаю мстить и вваливать в ответку, и становиться предусмотрительнее.
- Это не всегда помогает. Всего не предусмотришь. Я научилась здесь прощать и отпускать, - Элия поймала мой взгляд, и пожала плечами, - если перестаёшь доверять, то внутри становится пусто, и там пустеет и пустеет пока не… - Она подняла руки. – Ну, вот хотя бы пока не начинает тебя сжигать.
Раздался уже узнанный мною звук гонга. Мы обе посмотрели в сторону столовой. Надо было идти на обед, но я не скрывала от себя, что непонятная история Элии мне интересна. Что с ней было? Почему она дошла до такого? Как оказалась здесь, ведь говорила, что выросла в Тибете, хотя настоятель Хенсок – её дедушка. Ничего не понятно. Должна ли я лезть в чужие жизни и судьбы, или лучше сосредоточиться на том, ради чего я здесь – борьба, искусство борьбы, боевая техника. Мне оказали честь, приоткрыв тайну золотых, их существования, братства, горного убежища на Каясан, секретность которого позволяет сберечь уникальность, райскую первозданность. Мне дали возможность встать с золотыми плечом к плечу, до меня этого не позволялось девушкам, а одна единственная попытавшаяся вынужденно прикидывалась парнем, иначе бы не заглянула и в щёлочку ворот, охраняемых Мингю. И всё же, Рэй не ставила перед собой изначально задачу стать воином, она искала того, кто её поцеловал, но втянулась в тренировки и превзошла многих. Не будет ли со мной наоборот? Пришла ради борьбы, а ушла неизвестно с чем. Почему я засомневалась?
Мы подошли к столовой и, когда стали входить, я поняла, откуда взялись сомнения. Те ребята, что успели сесть, вставали при нашем появлении, младшие – кланялись глубже, кто постарше – почтительно склоняли головы. Чонгука уже не было в монастыре, Чимин и мастер Ли ещё не пришли, но субординация соблюдалась, значит, дело не в страхе перед мастерами, а действительно в воспитании. И здесь, среди воспитанных и учтивых, вежливых и сильных, понимающих, для чего даётся им сила молодых людей, я на минуту подумала, что вот в таком обществе приятно быть девушкой, хочется быть просто девушкой, себя не надо и не от кого защищать. Если бы все мужчины в мире были золотыми – зачем нужны бы были девушки-воины? Но я сразу же почувствовала привычное сопротивление внутри. Большинство мужчин – такие как Чжунэ и его дружки, и нельзя быть слабой, беззащитной. Нужно уметь давать отпор, сопротивляться, а то и защищать какого-нибудь слабака возле себя, золотых-то по-любому на всех девушек не хватит, да они и не стараются, чтобы их хватило, особенно такие, как Чонгук. Как бы то ни было, вне зависимости от качества и количества мужчин, я не хочу быть мамашкой и домохозяйкой, с коляской, авоськой, шваброй, в фартуке, с половником, дольками огурца на лице и бигуди в волосах, я люблю спорт, и пусть дело не в самозащите – всё равно такой образ жизни по мне.
