Котировка страсти или любовь в формате рыночных отношений (СИ) - Горовая Ольга Вадимовна (читать книги онлайн регистрации TXT) 📗
— Господи! — Он хмыкнул, сильно-сильно сжав кулаки, полные ее волос. Потерся губами о ее лоб, поцеловал веки. — Не переживай… Как можно не переживать, когда ты на полу… улеглась, а?
— Я не специально. Просто ноги не держали… — Она не могла перестать блаженно улыбаться. — Он мертв, Костя!
Она знала, что он знает, но этот факт доставлял ей столько удовольствия, может и грешного с чьей-то точки зрения, однако Карине было без разницы. Ей хотелось кричать об этом во все горло.
— Я знаю. — Усмехнулся Костя, поцеловав ее в мочку уха.
— Я знаю. — Отозвалась Карина эхом, повернула голову и коснулась губами его шеи. — Люблю тебя. Просто. Не потому.
— Знаю. — Опять повторил Костя, и вдруг расхохотался. — Чертовски содержательный разговор, а? Как думаешь?
Она все еще улыбалась.
— Очень. — Кивнула Карина, обхватив его ладонь и прижав к своей щеке.
Фил смотрел на них, как на ненормальных.
В этот момент с улицы донесся вой сирены, и уже через пару секунд кто-то настойчиво звонил в двери. Эконом помчался открывать медикам.
— Я в порядке, Костя. — Карина попыталась сесть. — Давай просто извинимся перед ними, и отправим назад.
— Нет. — Костя надавил ей на плечи, заставив остаться в лежачем положении. — Верю, что тебе хорошо, но пусть это подтвердят специалисты. Еще раз такого ужаса, как увидеть тебя на полу кухни, я могу и не выдержать. Слечу с катушек. — Он погладил ее скулу. — Так что, как бы там хорошо тебе ни было, ты уж потерпи.
Она спорить не решилась, видя по его взгляду, что Соболев не врал, пусть сейчас он и знал причину ее поведения, первый страх от картины, представшей его глазам, еще не утих. Да и сама она хотела быть уверенной, что такое потрясение, пусть и избавляющее от многолетнего страха, не навредило детям.
Карина зашла в кабинет Кости поздно ночью, кода точно знала, что почти все спят, кроме двух охранником, следящих за домом и окрестностями. Соболев в это время всегда подводил с Шлепко итоги прошлого биржевого дня и давал указания для нового, учитывая разницу часовых поясов.
Она тихо опустилась в кресло, ожидая, пока муж завершит свои дела, не вмешиваясь и не отвлекая его. Просто, с удовольствием наблюдая за этим мужчиной. Своим мужчиной. Своим мужем. Человеком, который стал для нее всем, целым миром. Подарившим ей весь мир. Смотрела, как он хмурится, чем-то недовольный в отчетах Макса, как разговаривает, как двигается, и наслаждалась.
Только сегодня, там, на полу в кухне, она поняла, что даже рядом с Костей, не жила полностью. Даже эти, последние месяцы, она боялась, она ощущала давление пальцев Картова на своем горле так же отчетливо, как в том отеле, когда он в последний раз насиловал, и душил ее. Его угнетение, давление и власть над ней — так давно, и так прочно были частью жизни и сознания Карины, что она не отдавала себе отчет, насколько это ее отравляет. Не понимала этого. И только теперь, вдруг поняв, что он — мертв. МЕРТВ! Что его тело уже начало разрушаться и гнить так, как всегда гнила сущность этой твари, осознала, ощутила.
Как и то, что теперь он не имеет никакой силы, влияния или права на ее жизнь, ее сознание, и свободу. На возможность ее счастья.
И все же, она нуждалась еще кое в чем, чтобы полностью осмыслить этот факт своим мозгом.
Костя отключил видеосвязь на ноутбуке и глянул на нее. Приподнял бровь, интересуясь причиной, по которой Карина пришла, видимо.
— Опять проснулся интерес к бизнесу, моя хорошая? — Усмехнулся он. — Или уже по мне соскучилась?
Карина с улыбкой поднялась с кресла и подошла к нему.
— Второе. — Наклонившись, ответила она ему в губы. — И первое, немного. — Добавила Карина, оторвавшись от поцелуя.
Села на стол перед Костей.
Ему, похоже, было весело. И любопытно. Хорошо. Ей тоже.
— И что за дела вызвали у тебя интерес?
— Бумаги, Соболев. Обычные бумаги. На владение ювелирным заводом. — Она отвела в сторону полу короткого шелкового халатика, мешающую ей, и устроила одну из ступней на подлокотнике его кресла.
Усмешка Кости стала загадочной.
— Кажется, разговор шел о дне родов. — Заметил он.
— Кажется, разговор шел об одном ребенке. — С такой же усмешкой ответила она.
Оба понимали, что ей и подавно уже не нужны эти бумаги. Но Карина хотела увидеть их. Просто посмотреть.
Она не могла сейчас оказаться за тысячи километров, в том морге, где лежало тело Картова и, сорвав простыню, удостовериться в его смерти. Но ее имя на право владения его заводом, подтвердит это для нее не хуже.
Не сказав больше ни слова, Костя потянулся к одному из ящиков стола, попутно поцеловав внутреннюю сторону ее бедра, так щедро предоставленную ему на обозрение. Достал какую-то папку и протянул Карине. Она вытянула руку, и вдруг резко сжала пальцы в кулак, увидев, как сильно те дрожат. Заметил это и Соболев.
Поднявшись с кресла, он обнял ее за плечи одной рукой, бросил папку на стол, рядом с бедром Карины. И, раскрыв папку на первом листе, сам повернул голову Карины, показывая ей то, что она хотела увидеть.
«Соболева Карина»
Вот что было написано в праве владения.
Она даже не прикоснулась к документам. Обняла дрожащими руками шею мужа и, подразнивая, легко прошлась ногтями по его затылку.
— Не хочешь прогуляться по ночному пляжу? — Чуть прижав, чтобы он немного наклонился, она поцеловала уголок его усмехающегося рта. Потом другой.
— С удовольствием. — Отозвался Костя, поймав губы Карины, и легко сжал, не позволяя дальше дразнить.
Глубоко поцеловал и обнял ее, подхватив под бедра, и приподнял, прижав к себе.
Константину совершенно не хотелось спать. Карина давно задремала, а он смотрел на нее, и периодически стряхивал пальцами песчинки с плеч, шеи, и спины жены. До душа они так и не дошли после «прогулки» по пляжу. Сил не осталось.
Он был доволен тем, как все сделали.
Правда, его так тряхануло утром, когда Костя ее на полу увидел, что думал в себя уже не придет. Но ничего, отошел. Вот, знал же, что не стоит ей пока об этом знать. Но случай распорядился по-своему.
Сам Костя узнал о завершении дела от Бориса еще три дня назад. Никольский позвонил ему сразу, как Боров сообщил самому Боре, что его человек все подчистил. Не зря, кстати, судя по отчету этого человека, Вячеслав предупреждал и советовал специалиста.
Сергей накосячил.
Впрочем, ничего особенного от этого труса Соболев и не ждал. Двадцать лет это ничтожество наблюдало за мучениями Карины, которую Сергей, вроде бы любил. И ни разу у него не хватило духу что-то сделать. А за несколько сот тысяч долларов — он сразу согласился рискнуть. Это оказалось для него важнее и значимей. Что ж, туда ему и дорога, следом за своим хозяином.
А Соболев был доволен тем, что его женщина теперь так счастлива.
Он наклонился и легко коснулся ее рта, целуя. Карина улыбнулась сквозь сон.
— Люблю… — Прошептала она, почти не вынырнув из дремы.
Просто и легко, ничего не боясь. И ему — больше ничего не было нужно.
Глава 37
Через восемь месяцев, Украина
Константин проснулся от плача. Трубка «радио-няни», стоящая на тумбочке с его стороны кровати надрывалась детским хныканьем. Кто именно плакал, он понять не мог. Но если проснулся один ребенок, значит, скоро к нему присоединится и второй. Их двойняшки оказались на удивление сплоченной командой и все делали вместе. Хотя, если больше не слышно никого, значит, ребенок начал плакать только-только, иначе, обязательно уже кто-то прибежал бы.
Людей, сходящих с ума по двойняшкам, в этом доме хватало. Кроме двух няней, на детях помешался Фил, которому теперь приходилось напоминать, что его основная работа, все же — обеспечение комфорта для старшего поколения Соболевых. И, особенно, их гарантированное питание. Хотя, конечно, грех жаловаться, Карину Фил кормил регулярно и сам следил за этим не хуже, чем за кормлением двойни. Косте же приходилось теперь подстраиваться под чувство голода жены, потому как, есть в одиночестве и холодное — желание не было. Он даже уже пару раз намекал парню, что может и выгнать его, или, как минимум, урезать зарплату.
