Девочка. Книга вторая (СИ) - "Dave Gahan Admirer Violator" (читаемые книги читать онлайн бесплатно полные .txt) 📗
Я перевела взгляд на "Limitless" — поблескивая темным с серебром боком в лучах солнца, она походила сейчас на лебедя с распростертыми крыльями, которые так и стремились прикоснуться к белому песку. Рассматривая вблизи ее грациозные совершенные линии, современный эргономичный дизайн, я тихо произнесла:
— На суше, с этими крыльями, она немного похожа на катамаран.
— Такая схема дает преимущество при движении на волне, — кивнул Барретт, — устойчивость значительно выше, чем в машине с фюзеляжным корпусом.
— То есть внизу — это корабль, а вверху — самолет… — сделала я вывод.
— Если нужно развить скорость или перескочить через препятствие, уходишь в самолетный режим, — пояснил он.
— Очень удобно. И много таких яхт в мире?
— Это военные разработки русских. Сейчас подобные машины на вооружении во многих странах.
— А в мирных целях такие яхты используют?
— На заказ.
И Барретт отвернулся к морю, давая понять, что разговор окончен и он хочет отдохнуть.
Я больше не стала задавать вопросов — определенно, он хотел оставить цивилизацию с ее бешеным ритмом и побыть наедине с собой. Мне нравилось, что в этом нашем безмолвии мы находили гармонию. Мне не нужны были слова, чтобы чувствовать себя счастливой рядом с Ричардом. А он, здесь и сейчас, был самим собой, без светской маски и мишуры цивилизации, и даже его бронированная непробиваемая энергетика казалась не такой жесткой. Я не искала в Барретте горячих страстей и женской романтики, скорее напротив, все это мне претило, я наслаждалась тем, что мой мужчина позволил мне быть рядом в минуты своего отдыха, он был естественен, и для меня это было бесценным, как откровение.
Подложив под голову руку, я украдкой рассматривала мощный затылок с розовой отметиной, рельефную спину со шрамами, но они совсем не портили Ричарда. Скорее напротив, как в известном афоризме, шрамы украшали моего мужчину-воина. И все же, от этих отметин войны исходила устрашающая энергетика — тяжелая, пропахшая порохом и потом, пропитанная грязью и кровью. Я мысленно рисовала линии между рубцами — начиная от лопаток, мой взгляд спускался вниз к пояснице, и я, составив череду строгих узоров, вздохнула.
— "Герника", — непроизвольно прошептала я, наблюдая получившуюся картину.
На мои слова Барретт едва заметно повернул голову и спросил:
— Причем тут Баски.
— Твои шрамы… — подбирала я слова, — это произведение искусства, нарисованное рукой Войны на теле Воина… Как картина Пикассо "Герника".
Барретт на это ничего не ответил, лишь повернул голову вперед и вновь погрузился в свою невесомость. Желая погасить темную энергию войны, исходившую от его шрамов, я протянула руку вперед и очень медленно, почти не касаясь, провела пальцами по шраму под правой лопаткой. Орёл тут же проснулся и грозно посмотрел на меня, но его хозяин остался неподвижен.
Набравшись смелости, я привстала на локтях и, потянувшись, прикоснулась губами к небольшому рубцу у позвоночника, чувствуя на языке его солоноватую прохладу, будто от холодного металла. Барретт не отреагировал, и я нежно поцеловала шрам на пояснице, согревая теплом губ очередной штрих войны на теле Воина.
Барретт продолжал сидеть неподвижно, давая мне молчаливое позволение, и я, встав на коленки, очень бережно провела дорожку из поцелуев по позвоночнику, ощущая запах моего мужчины, пропитанный морским ветром. По его спине прошла небольшая рябь, и я замерла, не зная был ли это хороший или плохой знак. Не услышав возражений, я продолжила целовать массивную рельефную спину Киборга, залечивая моей лаской шрамы его военного прошлого.
Мои губы чувствовали солоноватый прохладный привкус, больше похожий на металлический, и от этого мне казалось, что я целую оружие — смертоносное, опасное, но совершенное в своей жестокой красоте, ласкаю массивную снайперскую винтовку, побывавшую не на одной войне. Я оплела его бедра ногами и, прижавшись всем телом к его спине, крепко обвила его торс руками, желая вдохнуть душу в эту стальную суть.
— Так будет теплее… — тихо прошептала я, уткнувшись носом в его прохладный шрам на лопатке.
Барретт по обыкновению промолчал, а я так и застыла в этом арабеске, вплетенная в его энергетику. Закрыв глаза, я отчетливо чувствовала, как мой мужчина поглощал в себя мое тепло — он, как энергетический вампир, втягивал в себя мои жизненные силы, впитывал мою энергию. Я осязала этот отток на кончиках пальцев, на губах, каждой порой тела и, закрыв глаза, щедро дарила ему свою нежность.
Прошла минута, а может быть час. Время потеряло значение, оно было рассеяно в пространстве, словно песок, взвихренный ветром.
Внезапно Барретт пошевелился и, потянув меня за лодыжки, кинул "держись за шею". Как только я крепко обхватила его за плечи, он, немного наклонившись вперед, резко встал и, поддерживая меня под попу, направился к воде.
— Ты продолжишь мое обучение плаванию? — тихо спросила я, ощущая как мои ноги погружаются в прохладу.
— Нет, мы займемся сексом, на песке весь зад сотрешь, — констатировал он, и я улыбнулась, вспоминая проведенные мной параллели с оружием — романтики в Барретте было столько же, сколько в снайперской винтовке или, скорее, в танке.
Сняв с меня белье, Ричард начал свой мужской ритуал — больно прильнув ртом к моей шее, он пальцами возбуждал мой клитор и растягивал лоно, отчего по венам побежал горячий ток похоти. Настроив меня на свой лад, он начал жестко насаживать меня на член, крепко фиксируя мою талию и затылок.
Сплетаясь с моим мужчиной в одно целое, обнимая его массивную шею, ощущая кожей его мужскую шелковистую поросль на груди, я чувствовала его мощные толчки, и даже вода не смягчала их силы. Но я любила моего Воина, любила его грубые ласки и мужской напор, принимая с нежностью его доминантность и силу. Для меня это было естественным, я знала, что так и было предначертано мне свыше.
Будучи нагой наедине с природой, я словно сбросила с себя одежду цивилизации, ее энергетику с налетом цинизма и вернулась к Истокам, Началу всех Начал, задуманным Богом. Осязая живую суть Эдема, сливаясь с ним воедино, я стала его частью, вернулась к ипостаси Евы, и сейчас, находясь в стальных объятиях своего мужчины, я как никогда чувствовала себя Адамовым Ребром.
Мы летели обратно к нашей Косатке, Барретт разговаривал по рации с яхтой, а я, укутанная в халат, пыталась навсегда зафиксировать в памяти этот волшебный день. Теперь у меня с Ричардом были общие воспоминания, которые принадлежали только нам. Я повернула голову и, любуясь его мужским профилем, тихо произнесла:
— Я назову этот остров Эдемом.
На это Барретт по своему обыкновению ничего не ответил, а я вновь перевела взгляд на Океан и мысленно поблагодарила его за доверие.
Утомленная, обессиленная, выпитая своим мужчиной до дна, я чувствовала как по венам разливалась сладкая нега, делая мое тело легким, словно я вновь качалась на мягком покрывале Соляриса. Ощущая в волосах аромат моря и солнца, смешанный с мужским запахом Ричарда, я закрыла глаза и провалилась в сон.
Помню, что на мгновенье я проснулась, когда меня сонную подхватили сильные родные руки и куда-то понесли, но, не желая возвращаться в реальность, я вновь погрузилась в сладкое небытие, чувствуя на затылке Его горячую ладонь.
