Мой (не)желанный малыш (СИ) - Шарм Элли (бесплатные онлайн книги читаем полные версии TXT, FB2) 📗

С трудом сдерживаю готовый сорваться с губ потрясенный выдох. Тревога вместе с тошнотворной волной вверх по горлу поднимается. Зачем он так? Ужас сковывает все мышцы от мысли, чем именно отец собрался угощать гостей. Боль жжёт в сердце раскалённым углём, хочется вынуть ее и швырнуться обидчику в лицо! И пусть даже если это родной отец. Меня действительно штормит от самого, должно быть, страшного гнева, что смешан с бессилием.

– Как ты… как ты можешь так поступать?

– Да, перестань, – едко обрывает отец. – Вообще не понимаю, зачем ты с ними возишься. У тебя есть машина…

– Машины – не лошади! – перебиваю с надрывом. В уголках глаз предательски собирается соленая влага. – У них нет сердца и… Да кому я пытаюсь это объяснить? Господи! – добавляю еле слышно, прикусив губу до боли. – С ними не поговоришь.

Не могу поверить, что отец мог пойти на такое! Это настолько кажется чудовищным, что в голове не укладывается. Решил наказать меня за непослушание? За то, что так часто пропадаю на ферме? Чувствую себя так, будто предали – с размаху дали пощечину. Ноги будто в бетонный пол вросли, двинуться не могу. Если быть правдивой перед собой, я была бы не так потрясена, если бы отец ударил меня посреди зала полного гостей.

Лицо пылает от горькой обиды и тошнотворного чувства предательства. Зная мою любовь к животным… Как у него вообще язык повернулся?! Никогда не приму жестокости к этим преданным, надежным, а главное – умные и добрым существам! Так больно, что не сразу осознаю, что в этот раз отец своей мишенью выбрал совершенно другого человека – Стэфана Дицони. Вот кого родитель в этот раз решил угостить щедрой порцией своего яда. Того, кто не задумываясь оказался впереди меня, задвинув за свою мощную спину в жесте защиты. И от кого?! От моего собственного отца.

– Не понимаю твоих девчачьих капризов. Это деликатес! – говорит отец, пытаясь встретиться со мной взглядом, но широкоплечая фигура Дицони делает это просто невозможным. – Мясо мягкое, волокнистое…

Мутит! Все, что хочу сделать в это секунду – закрыть глаза и заткнуть уши. Вместо этого я вижу, как с каждым произнесенным словом отца все сильнее каменеют мышцы спины Стэфана. Они отчётливо прорисовываются через ткань рубашки, намекая, что брюнет в определенных ситуациях может повести себя далеко не так, как джентльмен. Вся трясусь, как от холода, и даже пламя свечей в настенных бра кажется каким-то бледным.

Глава 16

Катя

Почувствовав мою дрожь, Стэфан оборачивается. Заметив непролитые слёзы, резким движением снимает со сгиба локтя пиджак, и меня будто с ног до головы окутывает чувство безопасности, когда тяжелая ткань, словно теплое покрывало, ложится на мои плечи. Пиджак пропитан чуть терпким, удивительно незабываемым ароматом. Суровые и терпкие аккорды с кожаной основной нотой, а все остальные ее органично поддерживает. Шлейф стойкий и ассоциируется с уверенностью, роскошью и достатком. Определенно – это аромат Стэфана. Стопроцентное попадание, не меньше! Прижимаюсь машинально носом к воротнику, делаю глубокий вдох. Сжимаю лацканы пиджака так, что костяшки пальцев белеют. Да-аа, именно табак и ладан превращает его в уникальный ансамбль.

– Как дела? Как бизнес?

Почему простой вопрос от моего родителя звучит настолько оскорбительно? Почему отец так себя ведет? Ведь именно он был тем, кто учил меня дипломатии!

– Как тебе сказать? – Стэфан одаривает моего отца снисходительной улыбкой, которая что ни наесть – высшая форма презрения. – Не так хорошо, как бы мне хотелось, но и не так уж плохо, как хотелось бы тебе.

– Не играй со мной, Дицони, – цедит отец, прекрасно зная, каких высот добился Стэфан. – Я в курсе твоих планов. Сорок пять процентов моей компании уже в твоих…

– Сорок пять – это только начало, – перебивает жестко Стэфан. – Не люблю останавливаться на полпути – не в моем характере.

Рот отца буквально перекошен от злости. С трудом сдерживается – это видно невооруженным взглядом.

Я чувствую волны ярости, исходящие от Дицони. Однако, в отличие от отца, Стэфан выглядит так, будто ведет самый скучный в своей жизни диалог. Вот именно сейчас я понимаю, что по-настоящему сильный человек – это тот, кто может управлять своим гневом. Его ответы четкие, пропитанные этакой тонкой аурой цинизма. Стэфан ловко жонглирует словами, подпитывая их черным юмором и циничной улыбкой. А что еще остается умному человеку в обществе недругов?

– Если у тебя проблемы в бизнесе, Зимин, – Дицони с намеком приподнимает черную бровь, – вини в этом исключительно себя. Мои советы стоят дорого. Впрочем, как и время. Один я все-таки дам тебе в виде исключения: начни с бухгалтерии.

Желваки на скулах отца ходят ходуном. Любая критика в сторону родителя приводит его в мгновенную ярость. Больше всего на свете Борис Зимин ненавидит советы.

– И для чего тебе это? – всем своим видом отец показывает неприятие стоящего перед ним человека.

– Чтобы не так было легко, – хищная улыбка Стэфана открывает вид на острые белоснежные резцы. – Мне скучно.

Дицони подается вперед. Моя рука буквально тонет в широкой мужской ладони. Задерживаю дыхание, когда чувствительной тонкой кожи кисти касаются горячие твердые губы.

– Екатерина Борисовна, до встречи.

Растерянно приоткрыв рот, наблюдаю за тем, как Стэфан, прощается со мной, при этом намекая или обещая очередную встречу. Он игнорирует пылающего от злобы отца, что стоит в трех шагах от нас. Все-таки Дицони очень неординарная личность. Мало обладать остроумием, нужно ещё уметь избегать последствий, а с этим он просто мастерски справляется. Вон, как ловко сплел «паутину» вокруг отца и глупо таращащегося Ильи. Они даже глазом моргнуть не успели.

И правда, отвращение к мухам легко может превратиться в симпатию к паукам. Тут же успокаиваю себя, когда тону в необычных глазах мужчины. Все ошибаются. Ведь даже на карандашах есть ластики. Стереть все и начать сначала.

Моя жизнь и правда очень похожа на театр или маскарад. Один и тот же человек играет то злодея, то героя и тот, кто вызывал во мне совсем недавно страх, уже сегодня может стать предметом моего восхищения.

Как же я ошибалась в Стэфане! Стэфан из тех людей, которым нужно всего лишь улыбаться, отвечая тем самым на проявление хамства. После такого не каждый способен продолжать вести себя в том же духе. Его улыбка – оружие совершенно другого уровня. В этом я полностью убедилась, наблюдая за тем, как «сдулся» отец, а вместе с ним и робкий, запуганный, притаившийся за его спиной Илья Сазонов. Жениха, между прочим, я даже не сразу заметила!

Непроизвольно кривлю губы. Наверное, ничто так не отвращает женщину от мужчины, как его трусость. Когда-то он был мне приятен, но теперь все в нем мне невыносимо, все в нем отталкивает. Я и раньше никогда много не ждала от Ильи, но всё равно разочарована. Не могу больше оставаться на террасе. Головная боль будто тисками виски сковывает. Слишком большое напряжение.

– Извините, – будто какая-то сила заставляет подойти к дверям, громко цокая каблуками. Наверняка, чувство самосохранения. Потому что даже больше минуты все это я не смогу выдерживать. Хочется обернуться, чтобы посмотреть в последний раз на Стэфана… но поступаю иначе.

Зал встречает меня гулом голосов. К моему облегчению, все заняты лишь демонстрацией своих возможностей, денег, драгоценностей и раздутого эго. Никому нет дела до меня. Дойдя до лестницы, понимаю, что на мне до сих пор пиджак Стэфана.

Вернуться, чтобы отдать? От одной этой мысли тошно становится.

Только вот судьба решает по-другому. Как только делаю шаг вверх по лестнице, слуха касается хриплый голос:

– Так понравился мой пиджак?

Поспешно оборачиваюсь. Пересекающая до этого морщинка меж бровей разглаживается. Стэфан… Улыбается обаятельно. Глаза горят, когда он скользит взглядом по фигуре, облаченной его пиджак. Поспешно стягиваю предмет гардероба и протягиваю Дицони.

– Извини, вот… спасибо.