Правила Золушки - Кауффман (Кауфман) Донна (е книги .TXT) 📗

– Боже правый, что же они со мной сделали! – прошипела девушка.

Неужели это она волнуется из-за лака. Разумеется, это потому, что они бы заставили все переделать, если бы откололся хоть один кусочек. И выслушать еще одну лекцию по уходу за кутикулой.

– Что ж, «Бланка-дель-Кармен номер восемь», лучше продержись до конца недели, – проговорила Дарби, – потому что я скорее умру, чем позволю снова этим садистам приблизиться ко мне и моей кутикуле с этими ужасными пилками и ножничками.

Она снова надавила на кредитку, выругавшись, потому что шелковые блузки начали падать с вешалок на пол. Пытаясь их удержать, Дарби подпрыгнула, роняя все вещи, как вдруг кто-то сказал у нее за спиной:

– Могу ли я вам помочь?

«Определенно современный магазин», – только и успела подумать Дарби. Продавец был мужчиной. Может, уловка в том, что, если мужчина будет восхищаться покупательницей, та выберет себе больше одежды?

Дарби постаралась успокоиться. Хорошо еще, что ее застукали за взламыванием пустой женской примерочной, а не пускающей слюни у мужской, как какую-нибудь деревенщину, которой она, в сущности, и была. Она начала отступать и оправдываться.

– Вы действительно думаете, что эти двери должны быть заперты? – начала Дарби, размахивая ворохом шелковых рубашек. – Честно говоря, вы же не думаете, что ваши клиентки... Шейн?

– Привет.

Эта улыбка, воспоминания о которой не давали девушке спать спокойно все эти дни, была ничуть не менее притягательной, чем прежде. Может, даже еще больше.

– Распродажа будет просто феерической, если кто-нибудь вроде тебя будет шататься по дамским примерочным, – пробормотала Дарби себе под нос. Да тут через час останутся только пустые вешалки. Начиная с нижнего белья.

– Я ваш личный помощник. – Шейн взял одну блузку и провел по ней кончиками пальцев. – Отличный выбор. Помочь вам примерить?

– Я, э-э-э... – От его взгляда и от того, как он коснулся шелка, из ее головы вылетели все остроумные ответы. Сама мысль о том, что шелк и его грубые мозолистые руки одновременно ласкают ее кожу, заставила Дарби онеметь. Даже задержать дыхание. Он выхватил кредитку из ее пальцев, другой рукой, полуобняв Дарби, дотянулся до дверной ручки и, не сводя с девушки глаз, распахнул дверь.

– После тебя, – сказал Шейн. В его глазах были озорные искорки и... еще кое-что.

Дарби кашлянула, прочищая горло, и поняла, что умрет без глотка воды. Или без него.

– Я, э-э-э...

– Знаешь, я думал, Мерседес и остальные позаботятся о твоем дефекте речи прежде, чем выпускать на публику.

Он откинул с ее лица светлую прядь волос, которые теперь были чуть ниже плеч.

Впервые за все время, с тех пор как Андре, один из великих парикмахеров «Хрустальной туфельки», чуть поведя густыми бровями, отхватил восемь дюймов ее волос, не спрашивая разрешения, Дарби не захотелось горевать по поводу прически.

– Очень мило. – Он коснулся пальцами ее волос почти так же, как до этого шелка. – Хотя мне они больше нравились совсем светлыми, выжженными солнцем.

– Более темный оттенок, – выдавила она. Шейн удивленно поднял бровь, и Дарби добавила: – Одна из многочисленных пыток, на которую с радостью идут женщины, – пояснила она. – Они даже платят за это.

– Темный оттенок, – повторил Шейн, пропуская кончики ее волос между пальцев. – Просто темнее выглядят.

Дарби наконец улыбнулась.

– Очевидно, оттенок был слишком светлым.

– Серьезно? – спросил он с усмешкой.

– Так мне сказали.

– Очаровательно. Но это не ты. Почему-то эти слова возмутили девушку, хотя, по идее, должны были польстить. Но потом она согласилась с ним. Всем сердцем.

– Я им за это плачу. Чтобы не быть собой.

И не вести себя, как я. Не ходить, не говорить и не думать, как я. Она подавила тяжкий вздох.

Они постепенно переместились в примерочную, и дверь за ними закрылась.

– Знаю. Я просто хочу сказать, что они портят всю красоту. По крайней мере, для меня. – Шейн придвинулся ближе.

– Не волнуйся, – ответила Дарби, беспомощно прижимая блузки к груди, – скоро принцесса опять превратится в тыкву.

– По-моему, в тыкву превращалась не принцесса.

– Ну, может быть, – сказала девушка, вновь обретая землю под ногами. Что-то в его улыбке и горящих глазах заставляли ее трепетать. – Все равно, мне страдать всего до воскресенья.

– Вот это-то мне и не нравится, – серьезно произнес Шейн, – и поэтому я здесь, а не там, где должен быть.

На этот раз она удивленно подняла брови. !– Ты хочешь попасть на распродажу шелка в «Нордсторме»?

Шейн улыбнулся еще шире.

– Нет, хотел послушать твои колкости. Ее пульс участился.

– Правда?

Он шагнул еще ближе.

– Определенно.

– Ты собирался ждать официального приглашения?

– Я не верю в этикет.

– Удачное совпадение, – сказала Дарби, кидая блузки на цветной стул в углу, – потому, что я этикетом уже сыта по горло.

– Боже, как я по тебе соскучился, – сказал Шейн, крепко прижимая ее к себе.

– Да, мне знакомо это чувство, – произнесла девушка с легкой дрожью в голосе. – Поэтому заткнись и поцелуй меня наконец!

– Ты, я смотрю, уже выучила пару правил Золушки.

Дарби умирала от желания прикоснуться к его губам. Так близко они были.

– Какие именно правила?

– Приказывать своим подданным делать, что пожелаешь.

Сердце забилось еще быстрее.

– Тобой я могу повелевать?

Шейн погрузил пальцы в ее волосы и коснулся губами ее губ:

– Выходит, что так и есть. Дай знать, если это будет приятно.

Ценой огромных усилий Дарби немного отстранилась:

– Знаешь, а ведь я могу привыкнуть к этим Золушкиным правилам.

– Да, – ответил он, – я тоже. Теперь замолчите, Ваше Величество, и позвольте вас поцеловать.

Глава 5

Шейн понял, что пропал, с того момента, как впервые коснулся ее губ. Бед у него в жизни было предостаточно. Их он не боялся.

С другой стороны, Дарби Ландон пугала его.

Она была свежей, дикой. Настоящей. Это заводило его со страшной силой. Шейн погладил ее волосы. Они были как водопад шелка. Манящий... но прохладный. Шейну нравились ее прежние, вьющиеся, выжженные солнцем кудри. Неожиданно захотелось затащить Дарби в ближайший душ и избавить ее волосы от этой прямизны, чтобы они снова ожили под его пальцами.

Он нежно коснулся зубами ее нижней губы. Дразнящее прикосновение.

– Ты напоминаешь мне что-то декадентское, – сказал Шейн, – запретное, но слишком греховное, чтобы пройти мимо.

Дарби фыркнула и со смехом отстранилась. Улыбаясь, Шейн взял ее лицо в свои ладони.

– Ты не любишь комплименты, да?

– Люблю, когда заслуживаю их. Например, похвала моим лошадям, моей работе. А это... – Она запнулась и указала на свое лицо и тело. – Ну хорошо, это уже не я. Может, так я выгляжу соблазнительнее, но, поверь мне, никто бы не назвал меня большой грешницей.

– Я говорил о твоих губах. И сказал, какая ты на вкус. Никакой макияж и другой оттенок волос ничего не изменят.

Глаза Дарби потемнели. Шейну понравилось. Очень понравилось. Он улыбнулся, наблюдая, как она тщетно ищет достойный ответ.

– Я целовал тебя дважды – до и после – и могу судить об этом.

Дарби закатила глаза.

– Хорошо-хорошо, комплимент принят.

– Вот это похвала. – Шейн ласкою похлопал ее по щеке. – Уверен, тебе откроются все секреты флирта.

– Да? Я вся дрожу. – Голос девушки звучал ровно и безучастно, но легкий румянец выдавал ее с головой.

Кто бы знал, что заставить Дарби Ландон краснеть будет так весело. Шейн начинал думать, что их радостям просто не будет конца. Он прижал девушку к стене примерочной, обитой льном в бело-зеленую полоску.