Брачный договор - Пробст Дженнифер (серия книг TXT) 📗
Он, вероятно, хотел ей польстить, но Алекса едва не сгорела от стыда. Так или иначе, столь необходимое отчуждение в отношениях она у него выторговала. Да, ценой ущемления своей гордости, но Алекса в очередной раз напомнила себе, что цель оправдывает средства, и промолчала.
Ник подрулил к ее дому. Алекса сама открыла дверь машины и взяла сумочку:
— Я пригласила бы тебя в гости, но мы и так целый год проведем в обществе друг друга.
— Спокойной ночи, — кивнул Ник. — Звони, если что-то понадобится. Грузчиков для переезда я пришлю, как только уложишь вещи. Со свадьбой решай все, как тебе захочется, и сообщи, куда и когда явиться.
— Ладно. Пока.
— Пока.
Алекса зашла в квартиру, привалилась к закрытой двери спиной и стала сползать вниз, пока не села на пол. Только тогда она заплакала.
Ник дождался, пока она поднимется к себе на верхний этаж и в ее окне зажжется свет. Тишину нарушал только мерный рокот автомобильного двигателя.
Ник не понимал, почему его так покоробила прямота ее признания. Какое ему, в конце концов, дело, зачем ей понадобились деньги? В любом случае лучше повода для того, чтобы безболезненно прожить целый год бок о бок, просто не придумать. И надо выдерживать с ней дистанцию… Визит к ее родителям взбудоражил в его душе застарелую тоску, рвавшуюся теперь наружу. Ник поспешно подавил ее в зародыше, досадуя, что никак не искоренит в себе проблеск дурацкой надежды иметь нормальную семью. Может быть, поведение Алексы было тому виной… Она так часто и приветливо улыбалась, что ему хотелось впиться в ее рот и выведать, что скрывается за этими пухлыми красными губами. Скользнуть языком внутрь и вызвать ее на игру. Ее облегающие джинсы обрисовывали выпуклости ее ягодиц и изгиб бедер, пунцовая блузка на пуговицах, с виду довольно скромная, открывала взгляду нежно-розовое кружево бюстгальтера, стоило Алексе наклониться к нему. Заметив в вырезе ее пышную грудь, Ник распалился не на шутку и не всегда мог сосредоточиться на застольной беседе. Большую часть вечера он старался устроить так, чтобы она почаще наклонялась, и украдкой заглядывал в ее декольте. Словно озабоченный подросток.
Рядом зажегся фонарь, и Ник с остервенением тронулся с места. Злость вгрызалась в него, словно рассерженный питбуль: Алекса разбередила ему все нутро. Вместе со своим семейством. Какая все-таки добрая у нее мама… Ник вспомнил, как мучился из-за постыдного желания, чтобы его собственная мать куда-нибудь исчезла и оставила бы его на попечение Марии Маккензи. Вспомнил свои старые обиды на то, что его бросили на произвол судьбы в мире, где детям одиночество противопоказано. Вспомнил многое, что поклялся навеки забыть. Брак. Дети. Сближение всегда причиняло ему душераздирающую, ничем не заслуженную боль.
Он воздвиг вокруг себя крепкие стены, за которыми Алекса не увидит его слабости. Если бы она вдруг догадалась, что желанна ему в том или ином виде, правила сделки изменились бы, а он вовсе не собирался давать этой пышнотелой сирене хоть толику власти над собой. Пока не поцеловал ее…
При воспоминании о поцелуе Ник неприлично выругался. В его объятиях она зажмурилась, ее дыхание прервалось. Треклятая блузка наконец распахнулась, обнажив тугие груди, затянутые в розовое кружево. Он готов был ее оттолкнуть, но Алекса, услышав оклик матери, сама вцепилась в него. Разве он виноват, что уступил порыву, дабы их уловка удалась?
Она подставила ему горячий влажный рот, и его заполонил ее сладковатый вкус, а дурманящий пряный аромат ванили привел его чувства в такое исступление, что пощады не жди! Изнурительное. Ненасытное. Необузданное.
Ник захмелел — и всерьез.
Но она этого никогда не узнает. Он надел на лицо маску ледяного равнодушия, хотя эрекция недвусмысленно свидетельствовала о его лжи. Все равно… Ник ни для кого не отступит от своих правил. Алекса привыкла нежиться в любви и счастье. Она нипочем не согласится с тем обещанием, которое Ник дал себе еще ребенком. Лишь бы скорее прошел этот год…
Ник очень надеялся, что останется к концу его живым и невредимым.
ГЛАВА 4
Ник покосился на свою спящую избранницу, привалившуюся головой к двери лимузина. Фату она сняла, и белое скомканное кружево валялось теперь у его ног. Черные кудри Алексы рассыпались в беспорядке по обнаженным плечам. Бокал шампанского остался нетронутым, пузырьки уже выдохлись. Палец Алексы украшало кольцо с бриллиантом в два карата, вспыхивавшим тысячами искр в лучах заходящего солнца. Из пухлых красных губ, слегка приоткрывшихся во сне, с каждым вздохом вырывалось негромкое похрапывание.
Александрия Мария Маккензи стала его женой.
Ник взял бокал с шампанским и молча выпил за успех. Отныне он был полновластным владельцем «Дримскейп энтерпрайзиз». Перед ним открылись невиданные возможности, и Нику больше не требовалось спрашивать чьего-либо позволения.
День прошел без сучка без задоринки. Ник щедро отхлебнул «Дом Периньон», мучаясь вопросом, отчего у него так мерзко на душе, и вновь обратился мыслью к тому моменту, когда священник объявил их мужем и женой. Он нагнулся к Алексе, чтобы, как положено, поцелуем скрепить их брак, и разглядел в ее сапфировых глазах откровенный страх и панику. Она подставила ему губы, бледные и трясущиеся — не от страсти, конечно. По крайней мере, сегодня…
Ник напомнил себе, что Алексе нужны только деньги и на ее уловки изображать из себя невинность поддаваться опасно. Ник хмыкнул про себя, без слов поднял бокал и осушил остатки шампанского.
Водитель лимузина немного опустил непрозрачное стекло между кабиной и салоном и сказал:
— Сэр, мы прибыли на место.
— Благодарю. Остановите у подъезда.
Пока автомобиль взбирался по длинной узкой подъездной аллее, Ник тихонько тормошил новобрачную. Алекса пошевелилась, всхрапнула и снова провалилась в сон. Ник, едва удержавшись от усмешки, принялся шепотом окликать ее, но потом передумал. С удовольствием примеривая на себя давнишнюю роль мучителя, он склонился к самому уху Алексы и проорал ее имя.
Она тут же подскочила на сиденье, лихорадочно оправляя растрепанные пряди и ошалелыми глазами глядя на свой белоснежный кружевной наряд — ни дать ни взять Алиса, провалившаяся в кроличью нору.
— Боже мой, мы все-таки поженились…
Ник подал ей туфли и фату:
— Пока не совсем, но сегодня наша брачная ночь, и я буду счастлив покориться, если ты вдруг выразишь желание…
Алекса бросила на него сердитый взгляд:
— Ты ничегошеньки не сделал для нашей свадьбы. Только пришел на церемонию! Попробуй-ка целую неделю поноситься как угорелый и продумать все-все нюансы — и я посмотрю, как ты запоешь!
— Я тебе предлагал устроить скромную регистрацию.
— Типичный мужчина! — фыркнула Алекса. — Сам пальцем о палец не ударил, а стоит припугнуть — и сразу на попятный!
— Зато ты храпишь!
— Я не храплю! — Алекса разинула рот от изумления.
— Храпишь.
— Не храплю! Мне бы кто-нибудь сказал об этом!
— Твои любовники, наверное, боялись, что ты выставишь их за дверь без разговоров. Ты же мегера.
— Вовсе нет.
— А вот и да!
В этот момент дверь со стороны Алексы распахнулась, и шофер подал новобрачной руку. Алекса показала Нику язык и величественно, словно королева Елизавета, покинула лимузин. Ник усмехнулся и тоже вылез наружу. Алекса неподвижно застыла на повороте аллеи, с замиранием сердца разглядывая арочные конструкции особняка, напоминавшего тосканскую виллу. Высокие стены и большие окна создавали ауру старины, а терракотовый песчаник придавал дому изысканность. По обеим сторонам аллеи, ведущей к крыльцу, раскинулись травяные лужайки. Их сочная обильная зелень простиралась вдаль на много акров. Из каждого цветочного ящика под окном свисала разноцветная герань, имитируя итальянское Средневековье. Плоская крыша дома представляла собой террасу, обнесенную кованой решеткой. На ней разместились столы, стулья и скрытое среди пышной листвы джакузи.
