Амазонка бросает вызов (СИ) - "AlmaZa" (книги хорошего качества TXT) 📗
- Не думай об этом, просто занимайся, не подгоняя себя, иначе, в этих сравнениях, станешь переживать, нервничать и сбиваться, - посоветовала я.
- Это уже, мне кажется, происходит.
- К сожалению, с этим ничего не поделать, да, твой отец был наставником, а брат уже в совершенстве владеет техникой тени, но и они пришли к этому не в один день, когда-то и они сомневались, разочаровывались, обижались на себя, что чего-то не могут. В этом главная проблема боя, да и, пожалуй, самосовершенствования в любом деле – неудачи и не получающееся что-либо. Но это естественные препятствия, необходимые.
Джоанна вздохнула, соглашаясь. Мне было её жалко, на неё давил авторитет покойного Хана, положительные и хвалебные отзывы о Джонхане. Мать у неё была уважаемой госпожой, чьей стойкостью восторгались зрелые выпускники в Сеуле. А девчонка пока была никем, и стыдилась своей никчёмности на фоне даровитой семьи. На ней будто бы лежала двойная ответственность не пасть лицом в грязь, иначе это ущемит память отца, статус брата, надежды матери. Я сталкивалась с таким, с ощущением себя не такой, нелепой, хотя бы на той светской вечеринке, рядом с Чжунэ, когда чувствуешь себя побирушкой и нищенкой, ничего не значащей мелочью среди миллионеров, даже в отношениях с одним из них. Все ждут, что ты будешь представлять собой нечто большее, что на твоём месте должна находиться сияющая звезда, а это всего-навсего обыкновенная ты. И нет никакой уверенности, что когда-либо ты заслужишь одобрение, когда-либо тебя примут на равных.
- Если я не буду делать успехов, я не стану продолжать учиться, - расстроено говорила Джоанна. Не сумев победить ни одного мальчишку четырнадцати лет, хотя ей было пятнадцать, она впала в уныние после тренировки. Это я тоже проходила, когда руки опускались, и весь свет был не мил. Потому я и сказала мастеру Ли, что не люблю проигрывать: ощущение при этом сквернейшее.
- А чем бы ты тогда стала заниматься? – спросила Джоанну я. Да, ей ещё маловато лет для того, чтобы строить глобальные планы на будущее, но какие-то же интересы и увлечения есть?
- Не знаю, - растерялась она.
- Ну, что ты любишь делать? Что хочешь делать? – Джоанна неопределенно пожала плечами, раздумывая. Я решила подсказать: - Ты говорила, что хотела танцевать, как Сана, помнишь? Тебе нравятся танцы?
- Нет, - удивила она меня отрицанием. Поняв по моему лицу, что ввела меня в недоумение, девчонка снизила тон: - Ты никому не расскажешь, если я скажу?
- Обещаю! – подняла я ладонь.
- Я бы хотела нравиться противоположному полу.
- То есть… кому именно? Этим, местным мальчишкам? – указала я на гору, куда они ушли.
- Нет, ну… вообще. Любым.
- Всем подряд? – стала догадываться я.
- Да! Как Сана… её все парни обожают!
- Не преувеличивай, не все, - отмахнулась я, благословляя Шугу и Ви за то, что могу с чистой совестью утверждать это. Я стала понимать, как повезло в этой жизни Джинни. Моей Чжихё тоже, наверное, но Намджун был пьян, и ему, в принципе, всё нравилось, что ему показывали на мальчишнике.
Я хотела напомнить Джоанне о её годах, что мала она ещё, о парнях думать, но не стала. Она замкнётся и больше не будет со мной делиться личным. Лучше не отчитывать и ругать, а пытаться плавно изменить направление мыслей. У кого это я набралась такой педагогической сноровки? Не у Чимина ли, который, благодаря терпеливому отношению к моему общению с Чжунэ, знал всё вперёд всех и был в курсе всего?
- Зачем тебе все? – постаралась зайти издалека я. – А как же найти одного единственного? У тебя такой замечательный пример родителей, почему не хочешь встретить и свою настоящую любовь?
- Хочу, но… Ты точно не проболтаешься, о чём я тебе говорю?
- Я могила, - приложила руку к сердцу я, - мне даже друзья говорили, что я не болтлива, как истинный мужик.
- Хорошо. В общем… Я безответно влюблена в одного из мастеров. – «Чонгук!» - сразу же подумала я. – Он, конечно, очень для меня взрослый, и я понимаю, что ничего не светит… поэтому лучше буду нравиться всем, это как-то облегчает неразделённую любовь.
- Когда ты только успела в него влюбиться?
- Он был пару раз у нас дома в гостях, с папой. А потом я видела его на похоронах. Я для него ребёнок, конечно, но он… знаешь, он идеальный мужчина. – По каким-то признакам я вдруг поняла, что речь не о Чонгуке. Парня лет двадцати пяти она бы не стала называть «мужчиной», да к тому же сказала бы «когда мы ехали в Лог…» и всё такое.
- Так… о ком речь?
- Возможно, ты его не знаешь… Его зовут Эн.
- Да, действительно, со старшими мастерами мне ещё не приходилось встречаться. Но, Джоанна, думается, эта первая влюбленность пройдёт, и ты полюбишь кого-нибудь более достижимого. – Вот так вот! Я тут думаю, что надо нянчиться с несмышлёным ребёнком, а в этом юном сердечке уже загораются взрослые страсти. Видимо, я забыла, что мы, женщины, созреваем раньше, и стрелы Амура задевают нас чаще и болезненнее, чем мужчин. Да, Ку Чжунэ? Будь ты неладен там в своей шикарной квартире и со своим «порше».
- Золотые достижимы, - хмуро возразила девчонка. – Разве ты не знаешь, что большинство из них ходит в бордель?
- Но не все же? И уж тем более не мастера… или они тоже ходят? – изумилась я, выпрямив спину.
- Насчёт них не знаю, я не видела их там за те месяцы, что мама руководит «Пятницей». Но если ходят остальные, почему бы и им туда не заглядывать?
- Ох, Джоанна, и ты решила стать куртизанкой, чтобы однажды иметь возможность переспать с мужчиной мечты?
- А почему нет? – наивно вспыхнула она. – Невинных девушек они не трогают принципиально – это я знаю, а на посредственных, среднестатистических, никогда не посмотрят, ведь они сами – великие! Как мой папа… Разве за любовь не стоит бороться любыми средствами?
- Величия на поприще проституции ты не добьёшься. Не все средства бывают хороши.
- Но если они никому не вредят?
- Так, давай вернёмся к началу. Кроме того, что нравиться кому-то, ты чем-то заниматься хочешь? Потому что заполучить взаимную любовь – это не занятие, должно быть и какое-то призвание, хобби.
- Да нет, так-то я никогда ни чем не увлекалась. Ходила в кружок рисования, но не скажу, что меня это зацепило. А ты, Чонён, разве не хочешь кому-нибудь нравиться? Ты так сосредоточена на борьбе, неужели тебя ничто не отвлекает?
Я что, на самом деле со стороны выгляжу такой целеустремлённой и не подбитой на одно крыло коварным хулиганом? Здорово, да я умничка! Сам себя не похвалишь, как говорится…
- Я всегда рассуждала так: своему человеку, тому единственному, для кого ты предназначена, ты понравишься только самой собой, такой, какая ты есть, со своими интересами, со своим стержнем, со своей моралью, короче – с потрохами. Но для этого нужно быть какой-то, что-то собой представлять, что-то, что будет соответствовать твоему внутреннему миру, отражать его. А когда ты стараешься только нравиться, забывая о саморазвитии, ты подстраиваешься под потребности мужчин, моды, общества, критериев, ты растворяешься в заимствованиях, шаблонах и приспособленчестве, и в итоге тебя индивидуальной нет, и человек, ищущий тебя настоящую, тебя не распознает. Как он определит, что твои качества подходят ему, если ты закрываешь их и прячешь за фальшивой картинкой, направленной на то, чтобы угождать всем? Понимаешь?
Джоанна, задумавшись над этим, кивнула. Я, вдохновленная накатившим на меня ораторским искусством, продолжила:
- Только прислушиваясь к себе, занимаясь собой и своей судьбой, строя её по собственным симпатиям, приоритетам и интересам, ты завоюешь того, который тебе идеально подойдёт.
- Но тогда, выходит, люди ничего не должны делать друг для друга? Добиваться и совершать подвиги во имя любви?
- Думаю, что подвиги следует направлять на мешающие обстоятельства и преграды, а не на себя или объект вожделения. Вообще, наверное, в каком-то совершенном виде, любовь происходит с первого взгляда, и дальше люди только делают всё для того, чтобы быть вместе. Если что-то не ладится – это повод задуматься. Чонгук как-то сказал, что несовпадение – признак неверного самопонимания, я тогда с ним не согласилась, но, рассуждая после, пришла к выводу, что скорее он прав.
