Неторопливо, бережно, всецело (ЛП) - Фолкнер Тэмми (книги без регистрации TXT) 📗

Пит вглядывается в моё лицо, и я не в силах отвести глаза.

— Ты пахнешь лимонами и дождём.

Он закрывает глаза и втягивает носом воздух.

— И всем невинным.

Я замираю.

— Вот тут ты ошибся на все сто процентов.

— Ты в чём-то провинилась? — спрашивает он. — В чём? — Его синие глаза прищуриваются.

— Доверилась не тому человеку, — тихо отвечаю я.

— Я не хочу, чтобы ты доверяла мне, — говорит Пит. — Я хочу, чтобы ты как можно сильнее остерегалась меня. И любого другого мужчину, которого встретишь.

Я втягиваю носом воздух, делая глубокий вдох.

— В этом ты можешь быть уверен, — наконец говорю я. Большинство мужчин боролись со мной, чтобы заслужить моё доверие.

— Иногда я сам себе не доверяю, — произносит Пит. Сначала мне кажется, что он рисуется, но оказывается, парень совершенно серьёзен.

— Почему? — шепчу я.

— Я не заслуживаю доверия, — тихо отвечает он.

Я убираю прядь волос, лезущую в рот, и облизываю губы. Он пристально наблюдает за мной.

— Я обещаю не доверять тебе, — опять шёпотом говорю я.

— Хорошо, — тоже шепчет он, но уже нарочито.

Мы подходим к двери, и я разворачиваюсь к нему лицом.

— Спасибо, что проводил меня, — благодарю я и кладу ладонь на грудь. — Это был поистине долгий путь, — я пытаясь говорить, как Скарлетт О’Хара. — Мне бы никогда не удалось пройти его одной.

Он ухмыляется.

— Моя работа сделана.

— Спокойной ночи, — говорю я.

Он закрывает один глаз и смотрит на меня вторым.

— Я уже могу тебя поцеловать?

Я отрицательно мотаю головой, но внутри меня опять всё дрожит.

— Нет, — отвечаю я. — Боюсь, что нет.

— Но я могу продолжать спрашивать? — снова шепчет он и ухмыляется.

— Я буду разочарована, если ты перестанешь, — признаюсь я. Он улыбается. И в этот раз здесь нет никаких шуток, а лишь настоящий Пит. Весь такой самоуверенный.

— Спокойной ночи, принцесса, — бросает он через плечо, когда поворачивается, чтобы уйти.

— Спокойной ночи, — отвечаю я. А когда поднимаю глаза, то вижу папу, наблюдающего за мной через кухонное окно. — Папа, — в моём голосе звучит досада.

Он открывает мне заднюю дверь.

— Это был Пит? — спрашивает отец. Мэгги входит и ложится у его ног.

Я киваю.

— Это был Пит.

Папа закусывает ноготь.

— Я должен волноваться?

Я качаю головой.

— Не думаю.

— Хорошо, — выдыхает он, и воздух из него выходит, словно из спущенного шарика. Наклонившись вперёд, папа притягивает мою голову к себе своей мускулистой рукой.

— Спокойной ночи, — говорит он и целует меня в висок.

— Спокойной ночи, пап, — отвечаю я.

Папа разворачивается и поднимается по лестнице. Я выглядываю в окно кухни и смотрю на единственного мужчину, которого мне действительно захотелось поцеловать. Но я не могу. Просто не могу. Потому что это плохо закончится.

Рейган

Порой я просыпаюсь от того, что воспоминания наваливаются на меня, словно отяжелевшее мокрое шерстяное одеяло.

Оно накрывает меня и не даёт встать с кровати.

Но сегодня я, моргнув, открываю глаза и обнаруживаю, что на кончиках пальцев нет крови, ресницы не слиплись, а в горле не застряли крики.

Сегодня я просыпаюсь… с надеждой. Хотя мне сложно подобрать нужное слово. Похожее чувствуешь в рождественское утро, когда уже знаешь, что Санта-Клауса нет, но находишься в предвкушении чего-то тёплого и приятного. Ты разрываешь праздничные упаковки и наблюдаешь, как твои родители обмениваются подарками, что-то да значащими для них. Вот так я чувствую себя сегодня. Но не уверена, что мне это так уж и нравится.

В прошлом месяце в лагерь приезжали девчонки, но я не чувствовала в себе такого восторженного волнения, когда они были здесь — значит, не из-за лагеря мне так хочется побыстрее выбежать из дома. Это из-за Пита. И в чём я уверена на все сто, так в том, что он не должен был так сильно мне понравиться. Живи мы в идеальном мире, я могла бы с ним встречаться. Но мой мир далёк от идеального. Уже давно.

Я одеваюсь и собираю волосы в хвост. Сегодня мы планируем немного поработать с лошадями, пока не станет слишком жарко. Мальчишкам нравится кататься верхом по загону. А некоторые из них ещё ни разу не сидели на лошади.

Я выхожу на улицу и сразу же чувствую аромат бекона, поджаренного на гриле. Папа как-то нанимал службу по обеспечению лагеря питанием, но ему очень нравится готовить для детей самому, и, похоже, так даже лучше, когда он кидает на сковороду бекон и жарит яйца, попутно раздавая всем фрукты, йогурт, молоко и овсянку. Каждый найдёт себе блюдо по душе, даже учитывая чудные диетические ограничения некоторых мальчишек.

Парни из тюрьмы пока исполняют роли официантов, и им это отлично удаётся. Пит работает между двумя столами. Он общается жестами с мальчишками за одним столом и шутит с теми, что сидят за другим. Ему действительно здорово удаётся ладить с подростками. Гонзо что-то говорит ему, и Пит, прикрывшись рукой, чтобы больше никто не видел, показывает ему средний палец. Гонзо смеётся, и мне приходится заставить себя закрыть рот.

Пит поднимает глаза и перехватывает мой взгляд. Моё сердце делает кульбит.

— Доброе утро, принцесса, — тихо говорит он, его голос звучит лениво и небрежно. Но это обман. Всё, что касается этого парня, — сложно и запутанно.

— Доброе утро, — отвечаю я и сжимаю плечо Гонзо, когда прохожу мимо. Мальчишка улыбается мне сияющей улыбкой. — Как спалось? — спрашиваю я его.

Он улыбается и показывает что-то Питу.

— Что он сказал? — спрашиваю я.

— Тебе лучше не знать, — поморщившись, отвечает Пит и пристально смотрит на Гонзо. — Следи за своими манерами, Карл, — строго предупреждает он, и Гонзо опускает голову. Я впервые слышу, как Пит называет его по имени. Пит встаёт, чтобы взять вилку для какого-то мальчика. Он не спускает глаз с Гонзо, и теперь я умираю как хочу узнать, что именно сказал Гонзо, чтобы заслужить такое явное неодобрение Пита.

— Что я пропустила? — спрашиваю я, переводя взгляд с Гонзо на Пита.

— Просто подростковый юмор, — бурчит Пит, глядя на Гонзо из-под опущенных ресниц, а затем протягивает солонку другому мальчишке. — В котором нет ничего весёлого.

Гонзо быстро что-то показывает Питу.

— Я знаю, что это предназначалось только мне, — тихо говорит Пит, глядя в глаза Гонзо. — Но она тоже здесь, а это очень грубо — говорить что-то в её присутствии, при этом, когда я не могу ей это пересказать. — Он бурчит что-то себе под нос, а потом говорит: — И я бы не повторил то, что ты сказал, даже за миллион баксов.

Гонзо, недоумевая, поднимает руки.

— Лучше не говорить ничего такого в присутствии девушек, чувак. — Пит указывает вилкой на Гонзо. — Когда мы наедине, можешь болтать всё, что тебе вздумается. И тогда это даже может быть смешно.

Гонзо стучит по моему плечу, чтобы я посмотрела на него. Он показывает мне что-то, держа кулак у своей груди. Его щёки раскраснелись.

— Он просит прощения, — ворчит Пит. Гонзо показывает что-то ещё и хлопает своими густыми ресницами. — И хочет знать, прощаешь ли ты его.

— Я подумаю, — говорю я. Мне по-прежнему неизвестно, что именно сказал тогда Гонзо, и непонятно, на что я должна обижаться. Но Пит очень серьёзен, и, судя по всему, мне следует его поддержать.

— Гонзо, тебе пора на отсасывание — или как там называются эти процедуры, — а не то мы опоздаем на первое занятие по верховой езде.

Гонзо ухмыляется и показывает что-то Питу. Но уезжает. Пит качает головой. Снова пацанячий юмор?

Один из воспитателей собирает остальных мальчишек, чтобы они успели собраться и подготовиться к утренним мероприятиям. Пит садится и тяжело вздыхает.

— Этот мальчишка напоминает мне о моих братьях, — говорит он, на его губах играет улыбка.

— Ты и с ними такой резкий? — спрашиваю я.

Он усмехается.