Мягкая кукла (СИ) - Исаева Анастасия (книги регистрация онлайн .TXT, .FB2) 📗

— Моей жизни что-то будет угрожать в эти десять минут?

— Нет.

— Обещаю.

Она вернулась к двери и заперла ее изнутри. Вик поднял брови.

— Вопросы потом, — предупредила Вера.

Если останутся.

Проигнорировав места для посетителей, она обошла стол. Как удачно, что вращающийся стул Виктора без подлокотников. Без долгих вступлений села на колени лицом к лицу. Словно так и надо, Вик подхватил ее под ягодицы и внимательно посмотрел в глаза. Пытается понять, что происходит и чем это обернется. Вера не спешила с объяснениями.

Десять минут это ничтожно мало, когда нужно воплотить в жизнь задуманное.

Десять минут это огромная мера времени, если мужчина все понял.

Их первый поцелуй запомнился карамельным — сладкий и тягучий. Второй был другой. Жадный и раскрепощенный. Их не сдерживали рамки публичного места. Можно было все. В отведенные десять минут. Чтобы избежать неловкости и не одеваться в спешке, Вера вчера туго зашила все петли и надевала платье через голову. После двух неудачных попыток расстегнуть на ней одежду, Вик запустил руки под юбку и проговорил что-то восхищенное, нащупав подвязки.

Бешеное желание пронзило Веру и захотелось сделать больше задуманного. Казалось, что пара движений — даже в одежде — и готово.

Но нет. Сегодня будет не так.

Вывернувшись из объятий, она соскользнула к его ногам. Шерстяной ковер немедленно укусил коленки, обтянутые тонким шелком.

Сейчас или никогда. Никогда в жизни не решится на такое.

Посмотреть в глаза. Намерение должно быть одобрено. Да. Отказ смерти подобен.

Руки потянулись к молнии. Черный. Так и знала, что цвет исподнего будет черным. Долой…

Она застопорилась от увиденного. И залюбовалась. Как щедра матушка-природа! Ну ничего. Справится как-нибудь…

Подавленный стон стал ей наградой. Она на верном пути. Еще немного и… Эти признаки нельзя пропустить. Уже и делать-то ничего не нужно. Все случается само.

Вот и сейчас.

Беглый взгляд на запястье. Уложилась в девять минут.

— Вопросы будут?

Виктор ошалело покачал головой. Конечно, это не совсем честно. Вопросы появятся, когда он придет в себя. Но тогда она будет на пути домой!

— А вот у меня есть. Еще раз назовешь меня «трусишкой»?

Виктор снова покачал головой.

Глава 9

— Мам, ты странная.

Каролина месила ложкой мороженое, хотя отлично знала, что мама не любит, когда она так делает. Еще мама не любила, если болтать ногами за столом, особенно в кафе, но ни одного замечания ей не сделала. Вера отпила крепкого кофе из малюсенькой кружечки и натянуто улыбнулась.

— Почему ты так считаешь?

— Ты купила мне гору всего. И пьешь второй кофе.

На самом деле, третий. Уезжая домой, она влила в себя черной горькой гадости. Вот тебе, бесстыдница. Не смей улыбаться так широко. Что, ничуть не раскаиваешься? Немедленно извинись перед ребенком. Да, этот дорогой конструктор берем и очередной набор для выращивания кристаллов, бесполезную и страшную игрушку — тоже. А одежда… нет, не надо. Шкаф уже не закрывается.

— Папа любит кофе. Я морально себя поддерживаю, когда он в отъезде.

— Что такое «морально»?

«А это слово к маме неприменимо, малыш…»

— Это когда все правильно.

— По-твоему, папа считает правильным, что ты пьешь то, что не любишь?

«В кого же ты такая умница? Явно не в нас с папой».

— Я так делаю, потому что скучаю по нему. Разделяя чьи-то интересы, становишься к нему ближе.

На всякий случай, Вера потрогала кончик носа. Не удлинился. Но не рассказывать же пятилетке про селфхарм! Летом слишком много открытой одежды, оттого в ход пошел противный кофе. Горький, словно земли наелась. Молоко бы исправило ситуацию, но не положено подслащивать пилюлю.

Ах, как трудно держать себя в руках и не читать при дочери сообщения от любовника.

Да, теперь уже любовника…

Каролина продолжала терзать мороженое. Перемешиваясь, цветные слои превращались во что-то несуразное. Вера поморщилась.

— Не будешь доедать? Тогда поехали домой. Цезарь нас уже заждался.

— Прогулку он заждался, а не нас.

Нет, ну точно умом пошла в кого-то из родственников.

Каро и пес носились по сухому лугу. В отличие от соседнего города, здесь дождей не было давно, и даже вечером не ощущалось прохлады. От поднятых в воздух земляной пыли и цветочной пыльцы першило в горле. От выпитого кофе язык приклеился к небу. Глухо застегнутое платье противно прилипло к спине. И не было ни единого шанса хоть немного освободиться от этой брони — петли зашиты на совесть. Ноги в чулках, кажется, сварились.

Хорошо хоть успела переобуться и крепко стоит на ногах. Восемь непрочитанных. От Виктора. Немыслимо.

Сейчас прочесть или потом? И почему не сейчас? Можно ли упасть ниже?

Ребенок в безопасности. Бросить чтение можно бросить в любой момент.

«Мои аплодисменты.

Красиво.

От начала до конца.

Рисково, продумано.

У тебя талант.

Не буду уточнять, к чему.

Сама знаешь, что ко всему.

Продолжаем?»

* * *

Глубокая ночь. Не спится.

Испробованы сто и еще немножко способов уснуть.

Горячая ванна с душистой пеной. Массаж ступней. Массаж кожи головы. Овцы пересчитаны до восемьсот пятнадцатой. Смена постельного белья. Душ на пределе терпимости. Чай. Вода. Стакан молока. Уборка в лифчиках. Тот развратный комплект на всякий случай запрятала поглубже.

Избыточный кофе и нечистая совесть. Их надо патентовать и продавать как средство для повышения трудоспособности.

«Продолжаем?»

А что именно — продолжаем?

Стоило подумать перед тем, как показывать, кто тут смелая Вера. Но это бы означало, что у нее есть ожидания. А их не было. Несмотря на кое-какие приготовления, все делалось только ради момента. Думала, что какой бы ни получился исход, разберется потом.

И вот это «потом». А разбираться не хочется. Словно кто-то стоит у нее за спиной и документирует мысли. «Так-так, гражданка Вера, значит, вы осознавали, что компрометируете союз и нарушаете данные в загсе обещания. И последующие действия тщательно планировали. Так и запишем — отдавала отчет своим действиям. Значит, развал брака преднамеренный…»

А стоял ли у Сережи за спиной наблюдатель, предупреждавший, что жене, вообще-то, будет больно?

Тем паче интересно: чем руководствуются те, с кем изменяют?

Об этом нужно обязательно спросить Вика. Все, что она, знает, это то, что у него к ней симпатия. Определенного рода симпатия.

А у самой… сумбур в душе и в жизни. Надо что-то менять. С Сережей ясно, что как было — ушло. Чувства смешались и боль, и любовь, и ненависть, и обида. Рассортировать не выходило.

Что он сделает, если узнает о Викторе?

Страшно подумать. А пока она будет бить той же картой и поступать, как хочется.

К Виктору что-то неприлично телесное и при этом ментально комфортное. Что казалось простым обменом мнений о разном сложилось в полноценные портреты друг о друге. Внимательный да увидит личность собеседника.

Выкидывая этот номер, она почему-то не волновалась, что ее обсмеют. Максимум аккуратно завернут в другом направлении. Не развернул.

Сон не идет.

Может, позвонить?..

В третьем часу ночи в хозяйской спальне раздавались странные придушенные звуки. В подушку хохотала Вера, понявшая, что у нее нет номера Виктора. Надо было взять с его стола визитку.

Насмеявшись до сведенных мышц пресса, она почувствовала, что внутри словно развязался тугой узел из дрожащих нервных веревочек и веки приятно потяжелели. И конечно, ровно в этот момент сложилось сообщение, которое она отправила Виктору.

«Вряд ли стоит считать талантом скромные умения, нуждающиеся в постоянных упражнениях и поразившие не уровнем мастерства, а внезапностью своего проявления. И все-таки спасибо за похвалу. Что бы ни было дальше (а это нужно обстоятельно обсудить), произошедшее останется со мной навсегда».