Ты, я и дождь - Майклс Таня (книги полностью TXT) 📗

— Ты опоздал, — укоризненно попеняла ему Серена ласковым низким голосом, поздоровалась с ним за руку и тут же отдернула ее.

— Что-то произошло с автомобилем.

— Ну, автомобиль всегда является причиной опоздания. Но я все равно рада, что ты приехал. Была уверена, ты не придешь.

Тогда почему она его приглашала? Хотела доказать, что они просто друзья, платонические друзья?

Ха-ха! У них платоническая дружба, при которой они не могут вытерпеть, чтобы не прикоснуться друг к другу? Было бы удивительно, если бы она сумела продержаться больше двадцати секунд, а он сам — не более десяти. Но тут в зале погас свет.

Входная дверь распахнулась. В ярком освещении на ступенях появилась пара — стройная женщина и высокий мужчина. Все закричали: «Сюрприз, сюрприз», — и было объявлено, что выставка открывается.

Свет зажегся снова, и Дэвид сумел разглядеть Эдисон Кейн, хорошенькую женщину с темно-рыжими волосами почти до талии и счастливой улыбкой. Она прижимала руку к сердцу и радостно смеялась. Обходя зал, она благодарила каждого за то, что он пришел. Когда Элисон подошла к ним, Дэвид заметил, как она подмигнула Серене. Именинница остановилась, чтобы поговорить с ними.

— Поздравляю с днем рождения, Эли, — Серена обняла подругу.

— Спасибо. Итак, мне наконец представилась возможность познакомиться с Дэвидом? — Женщина дружелюбно, но оценивающе оглядела его.

Он понял, что для него важно понравиться Элисон, которая, видимо, имеет на подругу влияние.

— Дэвид Грант, — представился он. — Рад познакомиться с вами. Серена мне столько о вас рассказывала.

— Мне тоже, — улыбнулась Элисон.

Он бросил взгляд на Серену и обнаружил, что она вспыхнула. Краска сначала залила щеки, потом шею и кожу на груди в ассимметричном вырезе. Ее блузка цвета липового меда была заколота на одном плече разноцветной бабочкой, ткань спадала свободно, как тога, оставляя оголенным одно плечо.

Этого зрелища было достаточно, чтобы у него внутри все задрожало. Но мало того. Блузка заканчивалась выше талии, открывая ее гладкий плоский живот, где в пупке поблескивал крошечный голубой кристалл, так гармонировавший с бабочкой.

Переведя взгляд на черные джинсы, Дэвид с огорчением отметил, как они плотно обтягивают ее бедра и как тяжело будет их снимать.

— Дэвид!

Услышав ее голос, он виновато поднял глаза. Будем надеяться, что определение платонической дружбы не отменяет возможности раздевать друг друга взглядом. А если не так, то очень жаль — Тут есть кое-кто еще, кому я хотела бы тебя представить, — сказала она, махнув рукой Элисон. Затем ее подруга вернулась к обязанностям хозяйки праздника.

Чтобы скрыть свой голодный взгляд, он попытался сосредоточиться на чем-нибудь нейтральном.

— По-моему, она была удивлена. Как тебе кажется?

Серена засмеялась.

— Не слишком. Пойдем, тебе обязательно надо познакомиться с Грэгом.

Еще один художник? Дэвид сжал зубы. А он-то надеялся, что Серена не станет встречаться с кем-либо теперь, когда Странник скрылся из виду.

Долговязый тип с длинными темными волосами и кольцом в ухе появился перед ними, поздоровался за руку с Дэвидом и с большим энтузиазмом обнял Серену. Желание Дэвида подружиться с парнем сильно возросло, когда Грэг с улыбкой повернулся к стоящей рядом хорошенькой женщине.

— Серена, это моя любимая, Эмма Балдвин. Эм немного нервничала перед встречей с тобой, поэтому будь с ней поласковей.

Серена фыркнула.

— Я вовсе не мегера. Но могу рассказать ей о тебе массу забавных историй.

Эмма рассмеялась, а Грэг нахмурился.

— Что, действительно? А Дэвид знает все…

— Как замечательно наконец познакомиться с вами, Эмма, — перебила его Серена.

— Мне тоже, — ответила та. — У меня ощущение, что я вас уже знаю. Грэг так хорошо о вас говорит…

— Извините, — пробормотала Серена и тут же радостно предложила:

— Кто хочет выпить?

— У нас уже есть, — Грэг кивнул на бокалы с вином, которые они держали в руках. — Бар расположен в углу. Я хочу поздравить Эли.

Дэвид последовал за Сереной, размышляя, куда бы мог зайти разговор, если бы она не обнаружила внезапную жажду. Включили цветомузыку, и зазвучали странные, усыпляющие звуки, гулко отдаваясь в свободном помещении.

— Как интересно, — прокомментировал Дэвид, покачивая головой в такт музыке.

Серена сжала губы.

— Это демонстрационная запись кого-то из знакомых Эли. Тебе не нравится?

— Напротив. Необычно. Какая-то неземная, непривычная музыка, — он поднял на нее взгляд. — Но достаточно сильная, как старый добрый рок-н-ролл.

— Это Зурбагар, — пояснила она ему, когда они встали возле бара.

— Зу-ба… кто?

— Бас-ситар.

— Я бы понял, если бы знал, что такое ситар.

— Ты знаешь. Вспомни тот индийский ресторан с живой музыкой, куда я тебя водила, когда ты приезжал на последнее Рождество. Теперь вспоминаешь?

Всякий раз во время своих приездов и встреч с нею Дэвид находился в состоянии изумленного ожидания, никогда не зная, куда она его на этот раз потащит, но всегда был уверен, что время они проведут отлично…

— Что тебе налить, приятель? — спросил его темнокожий мужчина с едва заметным акцентом, ожидая, когда они выберут напитки и сделают заказ.

Дэвид взял пиво, а Серена — бутылку воды.

— А можно осмотреть галерею? — поинтересовался он.

Она удивленно и вопросительно подняла бровь.

— Вот уж не думала, что ты так интересуешься искусством.

— Если я не принадлежу к тем, кто выбрасывает тысячи долларов за синий треугольник на черном фоне, это не означает, что я не интересуюсь искусством. А потом, ты всегда стремилась поднять мой культурный уровень.

— Достаточно. Убедил. Тогда пойдем. — Прокладывая путь среди гостей, она повела Дэвида из зала в боковой коридор, на стенах которого висели сверкающие полотна. На некоторых было представлено трехмерное искусство, изображены джунгли и океан, встречались и абстрактные картины.

— Цветное стекло, — поясняла она ему. — Все это представляет собой часть передвижной выставки, созданной одним типом из Орегона. Великолепно, не правда ли?

Картины были хороши. Он привык ассоциировать стекло с чистотой и светом, но художник ухитрился добиться смешения красок. Коридор поворачивал к лестнице, ведущей на второй и третий этажи. Серена указала вверх на подвешенную скульптуру. Ясно, что художник изобразил солнце, каким оно ему видится. Но сделана скульптура была из фиолетового и голубого материала вместо желтого или оранжевого. Дэвиду даже страшно было представить, какие разрушения могут произойти, если эта остроконечная тяжелая штуковина когда-нибудь упадет.

На втором этаже Серена привела его в зал, где висели картины, написанные акриловыми красками.

Она постепенно оттаяла, наслаждаясь работами, и так оживилась, что избавилась от напряжения, охватившего ее, когда они остались наедине. А он был пленен огоньками ее глаз.

— Что ты об этом думаешь? — Дэвид кивнул на картины, которые, с одной стороны, отталкивали своими кричащими красками, но тем не менее приковывали внимание. — Загадочно и в некотором роде мучительно?

— Мне нравится. Во всяком случае, такого я бы никогда не создала. Из моих попыток заняться искусством ничего не вышло. Своими произведениями я смогу хвастаться только перед собственными детьми.

Дэвид прикрыл глаза. Серена с детьми? Домашняя, любящая и заботливая Серена…

— Что? — спросила она. — Что ты так странно на меня глядишь?

— Мне пришла в голову странная мысль. А ты не задумывалась о том, чтобы создать семью?

В ее широко открытых глазах явно читалась паника.

— Нет, действительно нет. Может, иногда я… нет.

У меня никогда не было таких серьезных отношений. А потом, я выросла с Тришей и с тех пор не желаю жить жизнью одинокой матери с ребенком.

Он задумчиво покачал головой.

— Я полагаю, что развод твоих родителей был неприятным и оставил в тебе глубокий след, — добавил он осторожно, боясь разбудить в ней старую боль.