Безмолвная честь - Стил Даниэла (бесплатные серии книг txt) 📗
Питер рассказал, какие события произошли в университете за последние две недели, а за ужином разговор зашел о положении в России. Наконец Питер повернулся и спросил у Хироко, получала ли она вести от родителей. Хироко до сих пор удивляло, как свободно все окружающие выражают свое мнение, особенно Рэйко. Девушке казалось странным, что женщина может запросто высказывать свои убеждения. Робко опустив глаза, Хироко ответила Питеру, что действительно получила письмо от родителей, а затем, собравшись с силами, подняла глаза, взглянула на собеседника и поблагодарила его за участливый вопрос. Она рассказала, что родители написали ей о разразившейся над Киото страшной грозе и что в остальном все в порядке. Разговор вдруг вызвал у Хироко прилив тоски по родине.
— Когда вы начинаете учебу? — вежливо поинтересовался Питер. Хироко казалась ему ланью, готовой умчаться в лес, к ней следовало приближаться медленно и с величайшей осторожностью. Он едва удерживался, чтобы не коснуться руки Хироко и не объяснить, что не причинит ей вреда.
— Через две недели, — храбро отозвалась Хироко, заставляя себя не бояться собеседника. Ей хотелось говорить с ним вежливо и смело, как подобает настоящей американке, а не прятать глаза, как сделала бы японка. В глубине души Хироко хотелось быть похожей на Салли или Рэйко, но добиться этого оказалось нелегко.
— Должно быть, вам уже не терпится оказаться в колледже? — продолжал разговор Питер, приходя в восторг от того, что Хироко отвечает ему. Странно, но почему-то ему хотелось расположить к себе девушку — Питер и сам не понимал почему. Он хотел, чтобы Хироко чувствовала себя в его присутствии свободно.
— Я побаиваюсь, Питер-сан, — ответила Хироко, ошеломив его откровенностью. Несмотря на робость, временами она становилась предельно честной, но этого Питер еще не успел узнать. — Возможно, в колледже я не сумею понравиться — слишком уж отличаюсь от других. — Она окинула Питера мудрым взглядом. Она очаровала Питера своими манерами и утонченностью, ему еще не доводилось видеть восемнадцатилетних девушек, которые вели бы себя подобно Хироко, и, задумавшись об этом, он улыбнулся.
— По-моему, в колледже вас полюбят, — заявил он, почти не скрывая своего восхищения.
Такео наблюдал за ними, на мгновение задумавшись, не увлекся ли Питер Хироко, но тут же счел такое предположение нелепым.
— В колледже она будет одеваться как все, — заметила Тами, и Хироко улыбнулась. Она знала, что Тами до сих пор боится, как бы ее родственница не отправилась в колледж в кимоно. — Верно, Хироко?
— Верно, Тами-сан. Я буду одеваться, как Салли. — Но Хироко уже давно поняла: западная одежда, которую она привезла с собой, выглядит старомодной и уродливой. Ни Хироко, ни ее мать не знали, что выбрать, отправляясь за покупками в Киото. При виде нарядов Салли и Рэйко Хироко поняла, как безобразна ее собственная одежда.
— Мне нравятся ваши кимоно, Хироко-сан, — заметил Питер. — Они вам подходят.
Хироко смутилась, опустила голову и не ответила.
После ужина вновь затеяли игру в «монополию», и на этот раз Хироко присоединилась к игрокам. Она научилась играть еще на озере и постепенно постигла все правила. Ей каждый раз удавалось уличить в мошенничестве Салли или Кена — так случилось и на этот раз, и под бурные крики и смех детей Такео и Питер отправились выпить кофе в кухне. Рэйко еще возилась с посудой. Улыбнувшись мужчинам, она налила им кофе, а затем взрослые вернулись в гостиную и стали наблюдать за выходками четырех расшалившихся детей. Разумеется, ни Хироко, ни даже Кена уже нельзя было назвать детьми, но они до сих пор не утратили детской наивности.
— Прелестная девушка, — задумчиво проговорил Питер, и Такео кивнул. Он не мог забыть просьбы двоюродного брата Масао — тот умолял Така не позволять Хироко увлечься кем-нибудь за год учебы в колледже, а в глазах Питера сейчас промелькнуло нечто, позволившее Таку предположить, что Хироко ему нравится. Но с другой стороны, у Питера была подруга, и Такео убеждал себя, что он паникует "напрасно.
Хироко была еще совсем ребенком, хотя ее красота, нежность и невинность соблазнили бы кого угодно.
— Да, она прелестна, — негромко согласился Так, — но она еще дитя. — Однако произнося это, он вспомнил, что Рэйко была ровесницей Хироко, когда познакомилась с ним. В то время Таку исполнилось тридцать, Рэйко была одной из его учениц. Невероятно, чтобы подобное случил лось с Питером. Так и Рэйко поженились через шесть месяцев после знакомства, но Хироко казалась такой юной по сравнению с Рэйко в ее возрасте, и Такео счел свои предположения неразумными. И все-таки Питер смотрел" на нее особым взглядом — хотя наверняка стал бы отрицать это, если бы Такео решился спросить. То, что почувствовал Так, осталось невысказанным. Взглянув на жену, Так улыбнулся. Вот уже почти двадцать лет они были счастливы. Он перевел взгляд на свою юную родственницу, еще спорящую с детьми.
Хироко во многом была настоящей японкой. Через год она собиралась вернуться в Японию. Несмотря на современные убеждения ее отца, замужество дочери в Америке вряд ли устроило бы его. Пока Масао не хотел, чтобы она встречалась с кем-нибудь, даже с японцем. Он мечтал вернуть Хироко в Японию задолго до того, как она впервые задумается о любви или браке.
— Мне и вправду нравится Кэрол, — вдруг произнес Питер, словно стараясь убедить себя, но даже для него это заявление прозвучало неискренне. Красота и нежность Хироко производили на него гораздо более сильное впечатление, чем раскованность дерзкой белокурой подруги, успешно делающей карьеру модели. Несмотря на красоту, в ней ощущалась внутренняя пустота, и Питер знал об этом.
Странно, но, сравнивая двух женщин, Питер испытал неловкость. Возвращаясь в гостиную и вновь наблюдая за игрой, Питер напомнил себе, как молода Хироко, как глупо увлекаться ею. Просто она напоминала изящную куколку, и ему нравились ее сдержанность и любовь к красивым древним обычаям. Питер не мог не замечать, как нежна Хироко, какой миловидной становится улыбаясь. Она поддразнивала Кена, и ее смех звучал, словно шелест ветра в ветвях. Питер с волнением понял, что не может отвести от нее глаз. Надеясь, что этого никто не замечает, он попытался успокоить себя, твердо намереваясь подавить свои чувства к Хироко. Питер не имел ни малейшего намерения влюбляться в Хироко или создавать проблемы ей или ее семье.
Он вернулся домой в глубокой задумчивости. Несмотря на прежнее веселье, Хироко на прощание серьезно поклонилась ему, и Питер ответил ей поклоном, но ничего не сказал. Ведя машину к своему дому в Менло-парк, Питер не мог избавиться от размышлений. Ему казалось, что его медленно захлестывает прилив — такой неспешный, что его трудно заметить. По крайней мере теперь Питер знал о его существовании. Он не позволит себе увлечься Хироко, как бы его ни влекло к ней. Между ним и Хироко не может быть ничего.
Когда Питер уехал, Хироко спросила тетю, не рассердился ли Питер-сан. Она заметила его непривычную задумчивость и молчаливость.
— Рассердился? Конечно, нет. Но почему ты спрашиваешь? — Рэйко была удивлена, но Такео понял вопрос. Он тоже заметил необычное поведение Питера, и это его насторожило. Такео заметил, как пристально он разглядывает Хироко. Как бы неловко ни было поднимать такой разговор, Такео решил предупредить Питера, что тому не стоит поддаваться чувствам.
— Он был очень серьезным, когда прощался, — объяснила Хироко, и дядя Так кивнул.
— Ему предстоит слишком много работы, Хироко, как и тебе. Скоро ты начнешь учиться.
При этих словах Хироко задумалась, не рассердился ли на нее и дядя. Возможно, она вела себя неподобающим образом. Но тетя улыбалась, по-видимому, ее ничего не тревожило, значит, тон дяди ничего не значит. Ложась в постель, Хироко не могла избавиться от беспокойства. Неужели она допустила ошибку? Может быть, она оскорбила Питера? Вела себя слишком вызывающе? Новый мир со странными обычаями до сих пор вызывал в ней смущение, Но утром, забыв обо всех тревогах, Хироко решила, что ее опасения глупы. Дядя дал объяснение молчаливости Питера — тому предстояло много сложной работы — так много что он не сумел принять приглашение на ужин в последующие две недели, а седьмого сентября все семейство Танака проводило Хироко в колледж святого Эндрю, отправившись туда на зеленом «шевроле».
