Ава (СИ) - "Pretty Rippey" (бесплатные книги полный формат .TXT) 📗
— Не лукавь, — презрительно хмыкнул Чарльз и, лениво помахивая пятихвосткой, медленной царственной поступью направился к своей рабыне. От предчувствия его близости сердце Авы с радостью затрепетало, но, будучи хорошо воспитанным сабмиссивом, виду она не подала.
— Мы оба знаем, что ты хочешь, чтобы тебя унизили и втоптали в грязь, — обходя ее по кругу, продолжил рассуждать Чарльз. — Ты жаждешь оказаться на самом дне. Оплеванная, обруганная, избитая и даже изнасилованная. Я ведь прав?
И словно в подтверждение своих слов Господин хлестнул многохвосткой по полу, перед самым носом Авы. Девушка в страхе едва не шарахнулась назад, сжалась в комок, но изо всех сил постаралась сохранить коленопреклоненную позу.
— Да, вы правы, мой Господин, — с рвением пролепетала она и испуганно втянула голову в плечи.
— Не зажимайся, дуреха, — хлопнув ладонью ее по спине, приказал Чарльз и вновь выпрямился, встал перед Авой, излучая такую властность и непоколебимую уверенность в своей силе, которую его рабыня чувствовала даже не поднимая глаз. Чувствовала и тянулась, как мотылек к огню, как Икар к солнцу, прекрасно понимая, что сгорит дотла, и ни о чем не сожалея.
— С другой стороны, стоит процитировать твою любимую книгу, — насмешливо бросил мужчина. — «Кто позволяет себя хлестать, тот заслуживает того, чтобы его хлестали». Ты согласна?
— Да, мой Господин, — безропотно отозвалась Ава.
— Тогда опусти голову и прижмись щекой к полу, — приказал Чарльз. Девушка повиновалась и опустилась на пол. Сердце ее испуганно колыхнулось, когда Господин поставил ей на голову свою босую ступню, но он не стал давить на нее или делать больно как-то иначе. В том не было особой нужды. Сам жест, само осознание того, что Ава не возмущалась и позволила Чарльзу загнать себя под его пяту, уже было более, чем достаточно.
— Ты теперь моя игрушка, — со злым весельем произнес он. — Но не думай, что я буду срываться на тебе. Нет, нет, я сделаю с тобой только то, что ты сама захочешь. То, что ты у меня станешь вымаливать со слезами на глазах, обещая еще больше унижаться и подчиняться. Я тебя превращу в ту самую гниль, которой ты так хочешь стать. И тебе понравиться. Обещаю, мерзкая ты падаль.
…Он сдержал свое слово. Два часа спустя Ава висела прикованная за руки к подвесам в гостиной и, дрожа, пыталась восстановить дыхание. Соленый пот стекал по ее телу, окропляя взбухшие красные полосы, густо перечерчившие ее спину, ее ягодицы и бедра. У нее не осталось никаких сил стоять, колени предательски дрожали, и только жесткие наручи и подвесы не давали ей рухнуть на пол и уползти в уголок зализывать раны. Спутавшиеся волосы прилипли к ее раскрасневшемуся и блестящему от влаги лицу, но губы пересохли, потрескались. Отчаянно хотелось пить.
Она не помнила, когда с ней в последний раз делали нечто подобное.
Она не была уверенна, что с ней когда-либо поступали так жестоко.
Но та радость и облегчение, которую она испытывала в данную секунду, не шла ни в какое сравнение даже с самой яркой эйфорией из ее воспоминаний. Эмоции перехлестывались через край, и каждая крохотная вспышка боли в ее измученном плетьми, подвесами и прочими ужасами теле отзывалась в ее сердце и разуме сладостным блаженством. Впервые за долгое время она чувствовала себя по-настоящему свободной и счастливой. А все благодаря ее новому Господину. Ее возлюбленному.
Сквозь окутавший разум дурман, девушка услышала у себя за спиной щелчок старого полароида и кое-как обернулась через плечо, но даже не подумала возмутиться. Хозяин предупредил ее, что будет фотографировать ее после особенно удачных сессий, но пообещал, что никто кроме них двоих никогда не увидит эти фотографии. Она ему поверила. Иначе не могла и не хотела.
Чарльз сфотографировал ее еще раз и убрал фотоаппарат вместе со свежими фотокарточками на стол. Сессия измотала его не меньше, чем Аву. Его тело блестело от пота, и отдельные капельки скатывались по рельефу мышц рук и торса. Он размял уставшую от напряжения шею, небрежно убрав липнущие к влажной коже волосы, но на губах его играла злая улыбка, а темные глаза сияли алчным блеском, точно черное золото.
Он взял в руки стакан воды и, пригубив немного на ходу, подошел к изнемогающей от усталости девушке. Он взял ее за волосы и немного потянул, вынуждая Аву поднять голову. С нескрываемым удовольствием от проделанной работы, Чарльз любовался ее искаженным болью и наслаждением личиком, поднес к ее губам стакан и благосклонно позволил испить. Хейз жадно выпила всю воду до последней капли и расслабленно выдохнула, прикрыв глаза. С властной улыбкой, граничащей с самодовольной ухмылкой, Чарльз жестко схватил ее за челюсть и заставил посмотреть на себя.
— Ты этого хотела, Ава? — злым и елейным голосом спросил он. Девушка быстро закивала.
— Да, — подтвердила она. — Да, мой Господин. Да…
Насмешливо прыснув, Чарльз заулыбался еще шире и ласковым хозяйским жестом прижал ладонь к ее горящей щеке. Ава кое-как извернулась и жадно поцеловала его руку.
— Спасибо вам, мой Господин. Спасибо, спасибо… — шептала она, не переставая осыпать его поцелуями. Чарльз только рассмеялся в ответ на ее безмерную благодарность и в свою очередь поцеловал ее в губы. Бесконечно нежно и тепло.
— Наши отношения мало изменились после первой сессии, но по ощущениям стали более цельными и ясными. Я стала чувствовать еще большую благодарность и нежность, когда приходила к Чарльзу уставшая, а он заботился обо мне, ведь я больше не была в руках только возлюбленного. Я была в руках Господина.
Я не боялась, что он когда-нибудь может сорваться, как Уилл. В Чарльзе я была полностью уверена и доверяла ему. Знала так же, что и сама больше никогда не стану провоцировать своего Хозяина, если только мое шкодливое поведение не станет частью обговоренной заранее игры. Одного раза мне вполне хватило и, полученный горький урок я выучила достаточно хорошо.
Мы не во всех своих предпочтениях и табу совпадали, но даже если Чарльз и предлагал мне пересмотреть свои запреты, то никогда не давил на меня как Том и ни на чем не настаивал. Хотя ему удавалось иногда мягко уговорить меня на что-нибудь новенькое. Например, игры с иглами я впервые попробовала именно с ним и мне понравилось, хотя раньше очень пугало. А вот на ту же порку мягким флоггером по груди так и не согласилась. Не смогла перебороть инстинктивный страх, хотя знала, что Чарльзу подобное нравится.
С ним же я впервые стала ходить в тематические клубы — в ошейнике и без. Мне и раньше было интересно, но Уилл наотрез отказывался идти в подобные места и я не настаивала. Но для Чарльза было в порядке вещей посещать бары вроде «Бархатной темницы» и он с превеликим удовольствием вывел меня в свет и познакомил со своими друзьями-тематиками. Обходилось без публичных серьезных практик. Даже когда на мне был ошейник, я просто послушно держалась Чарльза, молчала и не поднимала глаз, но большего он никогда от меня не требовал. Хотя если бы попросил, не уверена, что я отказалась бы… Как минимум, подумала о том, чтобы согласиться. Когда человек любит и доверяет, он способен и не на такие безумства.
Как бы то ни было, я чувствовала себя счастливой рядом с Чарльзом. Учеба близилась к завершению, и я стала одной из лучших на курсе. Со стажировкой все тоже складывалось вполне удачно, так что я даже начала подумывать о том, что я вполне могу попытать счастья в более крупных и престижных архитектурных бюро.
Казалось, жизнь складывается наилучшим образом. Представляя свое будущее, я видела себя успешным архитектором чуть ли не с мировым именем, а в личной жизни обязательно с Чарльзом. Только с ним. Я даже вообразить себе не могла, что наши отношения могут когда-либо закончиться, и поэтому, набравшись смелости, решила представить его сестре.
В полутемном баре, коих немало в центре Чикаго, под звуки забористого джаза смеялась и болтала о всяких пустяках компания из четырех молодых людей. Ава почти ничего не понимала в джазовой музыке, но ей нравилось, как мелодия и ритм ненавязчиво ласкали слух и задавали тон всему вечеру. Нравилась ей и атмосфера самого бара с его приглушенным светом и маленькими кабинками, в которых можно было укрыться и весело провести время рядом с самыми близкими людьми. Ей было очень приятно чувствовать, как, не отрываясь от общего разговора и веселья, Чарльз обнимает ее за талию. Приятно было видеть, как улыбается и смеется Эмма, и как они с Мэттом то и дело отвлекались, чтобы немножко поворковать и понежиться в объятиях друг друга. Их небольшой столик под дивной витражной люстрой окутывала радость и веселье, и горячие коктейли с бокалами виски уходили один за другим.
