Красив. Богат. Женат (СИ) - Рузанова Ольга (книги онлайн полные txt, fb2) 📗
- Марина…
- Все… все нормально…
Предпочитаю ей поверить, потому что чувствую - яйца сейчас взорвутся. Немного отстранившись, совершаю первый плавный толчок и, увидев несмелую улыбку на ее губах, срываюсь.
Дурея от ощущений, задаю быстрый темп и кончаю, когда в уши проникает далекий Маришкин шепот.
- Арсений… Руста-а-амович…
Размазываю сперму с примесью ее крови по бедрам, животу и лобку, испытывая странное звериное удовлетворение. Маринка смотрит на меня большими, полными таинственности, глазами. И нет там ни капли раскаяния или сожаления.
Мы соучастники.
Опираясь на локти, прижимаюсь к ней всем телом и упираюсь своим лбом в ее.
- Как ты? Сильно больно?
- Немного.
- С ним было бы так же.
Шумно выдохнув, Марина трется щекой о мое лицо. У меня в груди струны невидимые натягиваются, до рези меж ребер и нехватки дыхания.
- Я с вами хочу, Арсений Рустамович…
Хана моей спокойной жизни. Пздц.
И тут же в голову мысли о жене просачиваются. Скользнувший по спине озноб заставляет передернуть плечами.
Совсем ох*ел.
Встречаться с женщинами, пока Инга в городе – для меня табу. Не говоря уже о том, чтобы водить их в наш общий дом.
- Идем в душ, Марин.
- Хорошо.
Скатившись с нее, поднимаюсь на ноги и подаю ей руку. Мы оба перемазаны моей спермой и ее кровью. Даже для меня выглядит жутковато, а Маришка, увидев это, и вовсе пугается.
- Боже!..
- Идем.
Пока я настраиваю воду в душевой, она, обняв себя руками, с любопытством оглядывается по сторонам.
- Красиво.
- Да, - подтверждаю я и затягиваю ее под теплые струи.
Она тут же откидывает волосы назад и поднимает лицо вверх. Встаю рядом и, выдавив на ладони немного геля для душа, размазываю его по ее плечам.
Маришка блаженно улыбается.
- Болит? – спрашиваю, заметив, как по ее ногам стекает розоватая вода.
- Уже лучше.
- Давай помоемся, и я отвезу тебя домой.
Резко распахнув глаза, недоуменно смотрит на меня. Отвечаю ей ровным взглядом.
Тебя ждет немало разочарований, малыш.
Глава 18.
- Почему? – спрашиваю, чувствуя в груди жгучую обиду, - почему мы не можем остаться здесь до утра? Вы же сами говорили, что отвезете меня домой утром.
- Так надо, Марина.
Всматриваясь в его бесстрастное лицо, не верю своим ушам. Он же не собирается сказать мне, что это было ошибкой и никогда не повторится? Не пошлет назад к Мирону?
- Но почему?
- Потому что я хочу поехать домой.
- Домой?..
Другими словами, после секса со мной его потянуло к жене?!
Из моих глаз катятся слезы, но Кравцов, конечно, этого не видит. Все его мысли о жене, которая ждет его дома?
И тут, сильно нахмурившись, он разворачивает меня к себе спиной и прижимает к своей груди. Медленно скользя по животу руками, трется колючим подбородком о мою макушку.
Я безмолвно реву.
- Мы пока не будем встречаться, Марина.
- Пока?..
- Пока Инга не вернется в Европу.
- Когда она улетает?
- Через неделю.
Пытаюсь совладать с эмоциями. Успокоиться хотя бы на время, до того момента, пока не окажусь дома.
Это очень больно, а я оказалась к этому не готовой.
Руки Арсения Рустамовича тем временем продолжают мылить мое тело. Бедра, живот, ребра, грудь.
Сжимает полушария ладонями, задевает кончиками пальцев соски.
Внутри все стонет и плачет, а по ногам разливается предательское тепло.
У него самого эрекция, она бьет поясницу током, но у меня еще болит… я пока не хочу.
Закончив мылить меня, он обмывает нас обоих теплой водой. Потом мы молча одеваемся и выходим из дома.
Скорее всего, сюда я больше не вернусь. Почему-то мне кажется, Кравцов жалеет, что привез меня сюда. Именно поэтому и передумал ждать до утра.
Заводит машину и кивком головы велит мне садиться, а сам отходит в сторону ответить на входящий звонок.
Скользнув в прохладный салон, всматриваюсь в темноту через стекло.
Это она звонит. Я сердцем чувствую, что он говорит с ней. Обернувшись, бросает в мою сторону короткий взгляд и продолжает разговор.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})Тяжело вздохнув, откидываюсь на спинку сидения.
А что ты хотела, Марин?.. Быть любовницей женатого мужчины – это всегда быть в тени, быть второй после нее. Ждать, когда он найдет для тебя часок, довольствоваться крохами с чужого стола.
Господи… во что я ввязалась?..
Закончив разговор, он прячет телефон в кармане куртки и стремительным шагом идет к машине.
- Едем?..
Настраивает радиоволну, прибавляет температуру салона и включает подогрев сидений.
Он сейчас мне как нельзя кстати. Между ног неприятно тянет и саднит. И даже, кажется, немного кровит.
Летим по трассе со значительным превышением скорости. Мне совсем не страшно, я очень хочу спать, потому что на часах уже три часа ночи.
И еще у меня совершенно не осталось сил. Чувствуя физическое и моральное опустошение, мечтаю поскорее обнять свою подушку.
- Малыш… ну, ты чего? Больно?.. - спрашивает Кравцов, когда мы пересекаем черту города, и машина значительно снижает скорость.
- Все хорошо, Арсений Рустамович, я просто устала.
Тишина длится несколько минут, после чего я снова слышу его тихий подхриповатый голос.
- Жалеешь?
- Нет, - отвечаю сразу и поворачиваю к нему голову, - а вы?
- Жалею.
В сердце приходится болезненный укол, горло мгновенно перехватывает.
- Я начал жалеть до того, как это случилось, Марина… И, наверное, буду жалеть всегда.
- Зачем тогда приехали за мной?
- Хороший вопрос, - бормочет он, прикуривая сигарету.
Дальнейших пояснений не следует. Выдыхая дым в приоткрытое окно, он удерживает руль одной рукой.
Я смотрю на его профиль. Жесткие губы, крепкий подбородок, нос с небольшой горбинкой, сведенные к переносице брови и неожиданно длинные ресницы. И понимаю, что пропала навсегда.
Этот мужчина забрал себе мои сердце, душу и невинность. Он сделает меня несчастной и, возможно, переломает мою жизнь в щепки.
Но винить, кроме себя, некого. Я сама разрешила ему со мной поиграть.
Через сорок минут машина въезжает во двор моего дома. За все это время Кравцов не сказал мне ни слова.
- Спокойной ночи, - говорю я, открывая дверь.
- Подожди.
Оглядываюсь и тут же чувствую, как его рука обхватывает мой затылок, а еще через мгновение он прижимается ко мне губами.
Целует мягко, даже нежно. Я отвечаю.
В его поцелуе больше нет нетерпеливой жадности и голодной страсти. Зверь насытился, устал и хочет к жене.
Сама прерываю поцелуй и пытаюсь выбраться из его объятий.
- Поздно уже, Арсений Рустамович… мне пора.
- Мариш… - окликает, когда моя правая нога касается асфальта.
- М?..
- Не звони мне, о’кей? Я сам тебя наберу.
- Хорошо.
Не знаю, как я доношу чашу своего разочарования до дома и умудряюсь по дороге не расплескать ни капли.
Я очень сильная.
Однако наедине с самой собой не захлебнуться горечью почти нереально, поэтому я решаю разбавить ее белым полусухим.
Вынимаю из шкафа оставшуюся после посиделок с девочками початую бутылку вина и наполняю бокал до краев. Выпиваю залпом, не морщась.
Опираясь ладонями в столешницу, жду, когда в желудке потеплеет, и допиваю остатки.
С дебютом, Мариш!
Потом сразу ложусь спать. Отрубаюсь на час, а проснувшись, до утра пялюсь в потолок. Пытаюсь думать объективно, без эмоциональной составляющей и прихожу к препаршивым выводам.
Я мразь. Он тоже. С разницей лишь в том, что я еще и тряпка.
Мне было очень хорошо с ним. Мне понравилось, несмотря на то, что было больно. Я будто горела в его руках, чувствовала себя слабой и послушной и получала от этого неземное наслаждение.
Но я не хочу повторения. И в то же время знаю, что встречусь с ним снова.
Нырнув рукой под одеяло, касаюсь себя через ластовицу трусиков. Неприятно. Там словно все раздражено и воспалено, но память тела нивелирует эти ощущения короткой сладкой судорогой. Судорожно стискиваю колени.