Шакалота. Птичка в клетке (СИ) - Филон Елена "Helena_fi" (электронные книги бесплатно txt) 📗
— Они снимали его?! — шёпот звенит от возмущения. — Но это же… это вторжение в личную жизнь!
— Это, Лизка, — невесело усмехается, — дрочилово в школьном туалете. Извращение, чтоб ты лучше понимала, — морщится. — Вообще пофиг мне. Говорю, что знаю. Нет на тебя компромата — они сделают, будь уверена, а я лично, переезжать в другой город желанием не горю. Да и… — озирается, — говорить с тобой слишком долго — тоже опасно. Я не могу трепаться. Они всегда следят.
— А дома? Или мы уже не сёстры?
И Полина промолчала.
Ну вот теперь по-настоящему страшно стало.
Это ж как психологически к человеку подобраться надо, чтобы тот, будучи уверенным в своей чистоте и порядочности, засомневался в этом и почувствовал себя грязным, позорным куском мусора?..
Вот как я сейчас себя чувствую.
— То есть, — смотрю куда-то сквозь сестру, которая надувает розовый жевательный пузырь, — об этой игре знают все? Просто…
— Просто они не идиоты, чтобы говорить о ней громко и с выражением. Думаешь в школе много желающих на твоё место?
— Они знают, что я…
— Нет. Вряд ли. Все знают о какой-то тайной игре, шепчутся и всё такое, это же школа, но в детали никто не посвящён. Так что помалкивай, серьёзно. А то узнают, и будет тебе вдвойне весело.
Смотрю на надкусанный пирожок с рисом и чувствую, как тошнота подкатывает к горлу.
— Кто он? Знаешь уже? — не слышу любопытства в голосе сестры. Лучше меня знает, что не могу ответить.
— Саша Романович, — перевожу тему, — он ведь заложил их? Игру, куратора своего?
Полина сморит так, будто глупее вопроса от меня услышать не могла.
— Ну и что с этого? Кто ему поверил?.. Видео удалили со всех серверов, но как найти того, кто залил его? Поверить на слово? Романович кричал, что это Оскар во всём виноват — чувак, который даже в школе нашей не учится, понимаешь? А какое Антошке дело до того, кто не учится в его школе?..
— Кто был твоим куратором?
— Опять допрос начинается, — Полина закатывает глаза. — Зачем ты вообще в школу вернулась, если на уроки не ходишь?
— Ты знаешь зачем, — автоматически сжимаю в кулаке разорванную открытку.
— А-а-а, ну да, — с ироничным видом кивает, почёсывая затылок, так что голубые волосы становятся дыбом. — Найти того чувака хочешь? — смеётся надо мной. — Зачем, Лиз? В глаза ему посмотреть хочешь? По морде за меня врезать? И что? Легче станет? — Перегибается через стол и шепчет уверенно: — Мне плевать. Когда Ты уже поймёшь это? Когда тебе плевать станет? Я себя отлично чувствую, лучше, чем когда-либо, уясни, а? Забей на него! Думай о себе! Пройди эту игру хренову и забудь вообще о ней!
Шумно отодвигает стул и вскакивает на ноги, забрасывая рюкзак на плечо:
— Иди на уроки, систер.
— Теперь я не уверена, что мне всё равно, — говорю, думая о флэшке.
Полина фыркает и всплескивает руками:
— Понятное дело! Никому не всё равно. Все хотят жить.
— Я согласилась, — сверлю взглядом светлую столешницу.
— Что?
— Я сказала пароль, — медленно перевожу взгляд на Полину и нахожу её растерянной. — И если ЭТО только первое задания, то каким будут остальные четыре?..
Яроцкий сделал мне огромное одолжение, когда решил, что с уроком математики его сегодняшние занятия закончились. Свалил куда-то, предоставив всю парту в моё распоряжение, так что в кои-то веки остальные пять уроков мною сорваны не были.
Другое дело — мысли.
«Сосредоточься на учёбе, Лиза»! — вообще не помогло.
Игра, куратор, задание, флэшка — всё, о чём могла думать. Как зависимость какая-то, паранойя! И как тут программу догонишь? С такими темпами конец мне на экзаменах и ЕГЭ, и на запланированном медицинском институте тоже крест ставить можно будет.
— Ты как? Норм? — Зоя — единственное светлое пятно в суровых школьных буднях. Чем больше общаюсь с ней, тем больше нравится эта девчонка. Простая, без пафоса всякого. — Ты если что обращайся. Вдвоём страдать проще будет, — и весело так рассмеялась. Милая. — Хрю-хрю. — Но странная иногда.
Вот тут-то я и поняла, что помощь Зои мне необходима. Уже. Зря она предложила.
— Ты серьёзно? — спрашивает и смотрит огромными, но блестящими глазами, после того, как я рассказала ей свой…эм-м… план. Планом это как бы сложно назвать, да и соврать пришлось, что это моя больная идея, а не часть некой тайной игры под руководством главного садиста школы, но…
— Круто! — хлопает меня по спине и так счастливо улыбается, что не по себе становится, ведь отчасти Зоя услышала враньё. — Я живу с бабушкой, она будет рада, узнав, что у меня, наконец, подруга появилась. А то уже по шаманам ходить всяким начала, проклятие какое-то на мне нашла, прикинь? Травы жжёт. Верёвочки к кровати привязывает. А ночью бывает, проснусь, стоит надо мной со свечкой и крестится. Я говорю «Бабуль, иди спать». А она мне «Погоди, Зоюшка, чертов ещё не всех прогнала».
— Жуть какая…
— Нормуль. Беруши в уши и можно дальше спать. Так вот, можешь остаться у меня сегодня, мы всё и сделаем, м?
Эм-м… как бы это помягче ответить?
— Мама не пустит, — пожимаю плечами. — Как насчёт, чтобы я пришла к тебе завтра в часов шесть утра?
— А успеем?
— Не знаю.
— Ладно, я что-нибудь придумаю, раз тут такое. Давай свой номер. Созвонимся, обсудим.
И вот после этого не самого честного уговора между двумя ещё даже не состоявшимися подругами, Зоя отправилась в овощную лавку помогать бабушке с приёмкой товара, а я потащилась в библиотеку, размышляя над тем, как ущербно себя чувствую.
Почему?
— Точно сама справишься? — спрашивает Людмила Андреевна — школьный библиотекарь, подсчитывая количество учебников в гигантской стопке учебников, которые мне в одно лицо предстоит тащить домой.
— Да, конечно, — отвечаю с уверенностью терминатора, а у самой руки заочно трясутся, а стоит спуститься со второго на первый этаж, начинают трястись уже в буквальном смысле.
Рюкзак за спиной нагибает к полу, а стопка учебников в руках, которые не поместились в «произведение искусства» Полины, перевешивает тело в другую сторону. Так и иду, шатаясь, как берёза на ветру.
У школы всё ещё полно народа — все нежатся в вероятнее всего последних тёплых лучах солнца за этот год, и домой не особо спешат. Кто-то включил музыку на телефоне, кто-то играет в мяч и веселится. Лишь средние классы пришедшие на вторую смену выглядят кислее некуда, потому что их уроки только-только начинаются. Я же поправляю шлейки рюкзака, обхватываю стопку учебников поудобнее и спускаюсь с крыльца, щурясь от яркого солнца. Иду по плиточной дорожке между клумбами и уже вовсю потом обливаюсь.
Полина, между прочим, могла бы и помочь.
— Сестра, блин!
— Бицуху качаешь, Багрянова? — раздаётся женский смех, стоит оказаться в школьных воротах, недалеко от которых находится несколько гаражей, чьи владельцы живут в вон той пятиэтажке и регулярно жалуются в школьную администрации, что из-за бычков школьников двери гаражей уже с трудом открываются, а стены покрыты чёрными пятнами, как следствие тушения сигарет. И сколько бы директор и завучи не отчитывали курильщиков, за последний год, судя по всему, ничего не изменилось.
Бросаю взгляд в сторону и первое что вижу — чёрные, блестящие на солнце, как глянец, волосы Вероники. Рядом свита, что разумеется: рыжеволосая Алина и шатенка — Оля. А вот Полины нет, и это радует.
Алина делает затяжку и продолжает посмеиваться:
— Хреново быть ни кому не нужной лохушкой, да, Багрянова?
— Заткнись. — И это не я сказала, честное слово!
И что не так с этой Вероникой?.. Смотрю на неё хмуро и понять не могу, что в голове у этой девчонки. Сначала сама меня цепляет, потом защищает и даже вину мою на себя взваливает.
— Ты чего, Вероник? Может мне ещё помочь ей? — фыркает Алина, и Оля хихикает в ответ, словно шутку века услыхала.
— Докурила? Пошли, — бросает ей Вероника и, даже не взглянув в мою сторону, цокает каблуками по асфальту.
