Королевский маскарад - Джеймс Арлин (книги хорошего качества .TXT) 📗

Они поговорили о его брате, чье имя Роланд ни разу не произнес, сказав только, что он занимался строительством и недавно вступил в брак, чем очень обрадовал родителей.

— Не сомневаюсь, они не стали бы так радоваться за него, если бы их собственный брак не был счастливым, — задумчиво сказала Лили.

Роланд пожал плечами.

— Говоря откровенно, я думаю, что это скорее из-за внуков. Один уже на подходе. Ох, не пойми меня не правильно, я уверен, что счастье брата имеет для них значение, во всяком случае для матери. Что касается отца, для него нет ничего важнее, чем все делать по-своему. Хотя из-за женитьбы моего брата лично мне жить стало легче. Я имею в виду, что, с тех пор как он, хм, стал любимчиком родителей, я, так сказать, сорвался с крючка.

— Другими словами, они не ждут, что ты женишься, — предположила Лили.

— Зачем им ждать? Не думаю, что их волнует, женюсь ли я вообще. В их глазах я никогда не был так хорош, как мой старший брат, и никогда не буду, так зачем им беспокоиться о моем будущем?

— Я не могу поверить в то, что они так равнодушны к тебе, — мягко сказала Лили.

Роланд пожал плечами.

— Возможно, они не равнодушны. Возможно, дело во мне.

— Или, вполне вероятно, они — лишь повод для того, чтобы ты мог поступать, как хочешь, — размышляла Лили. — Ты не веришь в любовь, и никто не ждет, что ты вступишь в брак, поэтому ты просто решил не жениться. Похоже на правду?

Почему он боялся согласиться? Она была совершенно права. Логика была безупречна, но что-то сдерживало его. Он отбросил прочь сомнения, негромко кашлянул и сказал то, что должен был сказать:

— Да.

Она на миг глянула в сторону, затем повернула к нему сияющее лицо и звонким счастливым голосом спросила:

— Ну и что ты думаешь делать всю оставшуюся жизнь, Ролли Томас? Я не поверю, что ты обречен навсегда оставаться в этой конюшне.

Роланд улыбнулся.

— Я собираюсь построить ранчо, — сказал он без тени сомнения в голосе, — и выращивать лошадей, самых прекрасных лошадей, какие могут быть в этом огромном мире.

Лили захлопала в ладоши с таким восхищением, что он не удержался и стал подробно описывать то, что собирался сделать, и тех лошадей, которые у него будут. Чтобы увести разговор в сторону от брака и семьи, он говорил долго, и его возбуждение росло по мере того, как он рисовал картины одну заманчивее другой. Он полностью завладел ее вниманием. Раз или два он отметил про себя, что никогда и ни с кем не говорил так о своих надеждах и планах. Когда он замолкал, она задавала вопрос, и он говорил снова, чувствуя необходимость поделиться самым сокровенным. Смешно, но он при этом испытывал наслаждение. Прежде ему и в голову бы не пришло, что такая простая вещь, как разговор, может доставить настоящее удовольствие. Или это все из-за девушки, которая слушала его?

И почему от этой мысли у него возникла дрожь в спине? Человек, который не верит в любовь, не имеет причин дрожать. Или случилось так, что человек, который не верил в любовь, канул в прошлое? Роланд испугался, когда осознал это. Он очень сильно испугался — за них обоих.

Глава 6

Он удивил ее. Лили слушала плавно льющиеся слова Ролли, и перед ее взором возникали дом и амбары из белого камня с зелеными крышами и ограды загонов. На мягких склонах холмов, залитых солнцем, паслись прекрасные лошади с развевающимися на ветру хвостами и гривами. Но у владельца этого ранчо не было семьи, не было ни жены, ни детей. Никто не жил рядом с ним, никто не гордился его достижениями, не помогал ему в работе и не играл на зеленых лужайках.

Ее сердцу было больно от мысли, что Ролли мог прожить жизнь одиноким. Если бы только она смогла убедить его, что в мире существует любовь, такая любовь, которая может длиться целую жизнь и сопротивляться всем трудностям! Лили знала, что это так, поскольку, если бы такой любви не существовало, жизнь была бы пустой. Смешно даже, что никогда раньше она так не думала. После истории со Спенсером она стала воспринимать любовь как опасную, рискованную затею, которой нужно избегать. Только в последнее время она начала понимать, что ждала кого-то, кто мог бы сделать опасность и риск оправданными. К несчастью для нее, первый же человек, который мог бы это сделать, и сам думал почти так же, как она. И вот она слушала, как он делился с ней своими мечтами, и желала не только слушать, но и воплощать их вместе с ним.

Когда казалось, что он рассказал все, она побуждала его продолжать, и наконец он выговорился полностью. Ролли улыбался ей, и счастье сверкало в его синих глазах.

— Я не могу поверить, что столько наговорил.

— О, это же замечательно! — воскликнула Лили.

— Ты действительно так думаешь?

— Тебя ждет успех, я знаю. Джок говорит, что у тебя легкая рука, и это только подтверждает мое собственное мнение. В самом деле, никто не сможет устроить ранчо лучше тебя. Ты сотворишь чудо, Ролли.

Я знаю.

— Благодарю тебя, — сказал он. — Твое мнение очень важно для меня.

— Пожалуйста.

Они замолчали.

— Если ты не остановишь меня, я не удержусь и поцелую тебя, — прошептал он, наклоняясь к ней.

— Я не остановлю тебя. — Она задержала дыхание, прекрасно зная, что ей следовало его остановить.

Сначала это был простой поцелуй — соприкасающиеся губы и ничего более. Затем она нерешительно подняла руку, чтобы коснуться его плеча, и почувствовала, как он перенес над седлом свою ногу и, вставая, притянул ее к себе. Лили охотно двинулась к нему. Ее голова откинулась назад. Одной рукой Ролли обхватил ее бедра, другая двигалась вверх по ее спине.

Когда кончики его пальцев сбросили с плеча бретельку платья, Лили, слегка вздрогнув, дала ей упасть. Когда же его ладонь скользнула по ее груди, она без слов поняла, чего он хочет от нее. Ее сердце колотилось так сильно, что она была уверена — он чувствовал это. Она высвободила руку из бретельки и подождала, пока Ролли сообразит, что происходит.

Она придерживала кружево рукой, и вдруг он отодвинулся от нее. Медленно, мучительно медленно он отвел ее руку, и мягкая ткань соскользнула с ее обнаженной груди. Казалось, он потерял способность что-нибудь делать, а мог только смотреть, но через некоторое время он поднял руку, и кончики его пальцев коснулись ее кожи. Она закрыла глаза, отдаваясь сладостным ощущениям, чувствуя, как слабеют ноги.

— Ты — само совершенство, — проговорил он хрипло, и его ладонь осторожно накрыла ее грудь. — О, небеса, — сказал он, взвешивая округлость ее плоти в своей руке. — Я должен теперь же все прекратить. — Но он снова осторожно прикоснулся к ней, слегка сжимая ее сосок большим и указательным пальцами. Она закинула голову. — Скажи, чтобы я остановился, — потребовал он.

Лили попыталась открыть глаза. Веки ее отяжелели. Да и не только веки. Все ее тело налилось томной тяжестью. Она чувствовала, что ее грудь набухла в его руке. Она никогда не предполагала, что ей может быть так хорошо. Что-то подсказало ей, что этот момент был драгоценным, одним из наиболее драгоценных в ее жизни.

— Не сейчас, — сказала она, изумляясь, что ее голос звучал уверенно и ровно. — Не останавливайся.

Еще не сейчас.

— Лили, — шепнул он и опять отстранился от нее, уронив руку.

Внезапно она поняла, что если не сделает чего-то, причем быстро, то все так и закончится. И каким-то образом она точно знала, что должна сделать. Лили сдвинула бретельку с другого плеча. Нежные кружева слетели на пол, грациозно собравшись вокруг ног, и на ней не осталось ничего, кроме туфель, чулок, пояса для подвязок и узких трусиков.

Ролли отступил, приложив руку к сердцу, его рот открылся, и он окинул ее жадным взором.

— О, небеса!

Его голос звучал так, будто он задыхался, и на мгновение Лили испытала сумасшедшее желание смеяться без остановки, но Ролли снова приблизился и обвил сильными руками ее талию. Ее обнаженное тело казалось шелковистым и податливым рядом с его напряженным телом. Его джинсы и рубашка были шершавыми и прохладными, но она знала, что огонь, обжигающий жар таится под ними. Она протянула руку к его груди, отчаянно желая почувствовать этот жар.