Тайфун Дубровского (СИ) - Мелоди Ева (читаем книги онлайн бесплатно полностью без сокращений txt) 📗
Эти женщины зачастую молили Карла о еще одной ночи со мной, он часто передавал мне такие предложения. Но я всегда отвечал отказом. Одна женщина — одна ночь. Никаких привязанностей, постоянства.
И вот сейчас, наблюдая как моя пленница купается тайком в бухте, почему-то в голову приходит «не отпущу». То самое, пресловутое постоянство. Нежелание даже мысли допустить, что Мария может уехать.
Чем ты так взяла меня? Чем зацепила?
Смотрю как плавает, и от желания все каменеет внизу живота. Зубы до боли стискиваю, чтобы сдержать порыв. Хочу к ней. Броситься рядом в море, разделив с ней прохладную негу воды. Когда я последний раз купался? Не помню. Даже в голову не приходило. Разучился, отвык от таких простых удовольствий. Все силы отдавал последнее время, с тех пор как вернулся, борьбе с кошмарами. С воспоминаниями о войне. Грязь, кровь, вонь. Последнее задание выдалось особенно тяжелым. Пустыня, три дня без воды. Палящий зной. Напарник мой свалился от солнечного удара, и последний день на себе его тащил. Задание чудом удалось выполнить. Убрал наркобарона, за которым уже больше двадцати лет спецслужбы всех стран охотились. Помимо наркотиков, которыми он травил детей в школах, он обожал жестокость. Пытать, насиловать. Поэтому, убрать его я считал высшей целью, благом. Мир стал чуточку чище. Но на мне все равно повисло еще одно черное пятно. Еще один грех. Слишком много их у меня, чтобы рассчитывать на простую счастливую жизнь, обычные радости. Вода, солнце. Я не мог наслаждаться этим, зная, что забрал человеческую жизнь. Пусть даже жизнь подонка.
Наблюдаю как выходит из воды, прекрасная нимфа, русалка. Загорелое тело — и когда она успела, если целыми днями в замке пыль вытирает? А, ну да, она любит бегать на рынок по разным поручениям. Мне не нравится, что она часто ускользает из дома. Хочу, чтобы все время на глазах была. Постоянно.
Отжимает копну темных волос, потом, забавно извиваясь, снимает под сарафаном купальник. А у меня во рту пересыхает, сердце стучит бешено. Представляю, как касаюсь ее влажной обнаженной плоти. До боли стискиваю челюсти. Умираю от желания дотронуться до нее.
Я должен уйти. Нельзя показать, что следил. Испугается, еще и Анне Львовне нажалуется, испортит старушке отпуск. Но не могу справиться с искушением. Тайной тропинкой обгоняю Марию на дороге, вырастаю перед ней чудищем лесным и слышу, как бормочет под нос что-то про лешего. Ничего себе заявочки, хозяина так называть! Но меня не обижает, забавляет скорее, ее мигом покрасневшая мордашка, испуг в глазах.
Это последняя капля, и мое решение держаться подальше летит ко всем чертям. Смутно осознаю, что мы говорим о чем-то, могу думать лишь о неконтролируемом желании, от которого кровь шумит в ушах. В эту минуту понимаю, что она свела меня с ума, незаметно, исподволь. Я залип на этой, на первой взгляд совершенно простенькой девчонке. Невозможно понять, что меня зацепило. Симпатична. Хрупкая девушка в ярко желтом сарафане на голое тело. Темно каштановые влажные волосы облепили плечи, слегка загорелая нежная кожа подчеркивала ее неискушенную юность. И все же нельзя сказать, что она выделялась внешностью среди тысячи других симпатичных девушек.
Возможно, что‑то в ее манере держаться, в гордой посадке головы, мягкой линии плеч приковывало взгляд. Но этого слишком мало, чтобы можно было назвать причиной одержимости. Не будь я циником, мог бы заговорить о привороте. Но это бред, чушь полная.
«Это обычная авантюристка», — говорил я себе, лишь бы заглушить похоть, охватившую тело. Обычно я чуял обман сразу, но эта темноволосая странная девушка, иногда ее хотелось назвать пигалицей, иногда — принцессой, с загадочными темно-зелеными глазами, надменно вздернутым носиком и дерзкой улыбкой, путала меня, сбивала с толку. Как бы было все просто окажись она охотницей за острыми ощущениями, или за богатым папиком — вот самая банальная причина, по которой можно прийти в эротичном наряде и с показной невинностью в глазах. Невинностью, которая вызывает в моей душе такую бурю, что просто не может быть настоящей, это невозможно.
Но почему мне не удается выбросить ее из головы? Как ни пытаюсь, снова мысленно возвращаюсь к первой встрече, и оглушающему взрыву желания, которое испытал, глядя на нее, когда она пыль протирала. Пусть уже давно на ней приличный костюм горничной, я все равно до одури хочу ее, особенно, когда вижу как протирает пыль. Во мне постоянно бродит это желание, мучает меня. И я не вижу другого способа перестать быть одержимым, кроме одного. Взять ее. Насытиться. Сбросить напряжение и одновременно с этим оставить позади наваждение, которое она заставляет меня испытывать.
Но в последнюю минуту я сдержал себя. Не поцеловал. Потому что чувствовал — ей нужен выбор, я обязан предоставить его. Наши губы почти соприкоснулись, и я с наслаждением вдохнул ее аромат. Маша пахла невыразимо сладко. А потом отступила на шаг. Еще один.
Чары разрушились, невидимая нить, на секунду связавшая нас — порвалась. Я ощутил пронзительное одиночество и леденящий холод, несмотря на знойный летний день.
Остаток дня призраком бродил по замку, точно привидение, или как там Машка сказала? Леший. Настроение и так было ни к черту, а тут и вовсе упало до нуля.
Смотрю на себя в зеркало и понимаю — точно, леший. Заросший жуткий детина. И я еще думал, поцеловать меня захочет? Хотели… целовали. Но за деньги. С Машей этот номер не пройдет, это она ясно дала понять. Все говорит о том, что Мария из тех романтичных особ, которым нужны ухаживания, красивые слова, признания и официальная помолвка. То, чего я никак не смогу дать — пробовал, одного раза достаточно. Больше ни одной женщине не поверю, к себе не подпущу. Мог бы — монахом стал. Всегда завидовал тем, кто может обходиться без женщин. Они не рискуют быть обманутыми, растоптанными. Изабелла раз и навсегда объяснила мне что такое женская сущность. Она выглядела невероятно влюбленной, по уши, чуть ли не одержимой мной. И даже такая любовь не выдержала разлуки. Я не стал разбираться и анализировать что ее в постель к лучшему другу ее брата толкнуло. Спрашивать почему она так поступила, любила ли по-настоящему, или все лишь обманом было.
С тех пор годы прошли, но память упорно возвращала меня к событиям той ночи, когда все изменилось. Характер, отношение к женщинам, к миру, к себе. Впрочем, я давно уже ничего не чувствовал, когда в голову приходила Изабелла. Старался забыть, похоронить неприятные воспоминания, но Маша всколыхнула их, и я злился на нее за это. Понимал, что по-хорошему, пока она здесь, мне следует убраться подальше. Еще один контракт. Меня постоянно звали на работу, снайперу высшего класса всегда найдется занятие. Получив задание, выкину из головы девчонку. Тем более в ней не осталось загадок, мой человек собрал полное досье.
Она не солгала — москвичка. Бытует мнение, что все коренные жители столицы рождаются с серебряной ложкой во рту, с удачей во всем, и конечно деньгами. Так думают жители регионов. Мария и ее мать опровергали эту версию. Жили небогато, свою квартиру потеряли, ютились в съемной. Без мужчин, без поддержки, без родственников. Мария закончила престижный ВУЗ. Художница. Это добавляло в ее образ еще больше романтики.
Карла я тоже допросил хорошенько. Он назвал имена людей, которые привели в особняк Машу. Клялся, что они и раньше снабжали и все было отлично… Но тут явно случился некий БАГ. Маша не проститутка, однозначно. Я съездил и поговорил с некой Светланой. Увидев меня, она изменилась в лице. А уж когда рявкнул как следует, выложила всю историю дрожащим голосом, а я слушал и поражался, насколько беспредельна людская злость и зависть…
Сначала я не поверил в идиотскую историю, которую прерывающимся от страха голосом, выкладывала мне некая Светлана. Подумалось, что не помешала бы очная ставка между ней и Марией. Но в то же время не хотел я к солнечному лучику грязь подпускать. А то, что Светлана именно грязь — с первой минуты понял. По глазам похотливым, жадно меня оглядывающим. Оказывается, в городе не просто знают об отшельнике. Мой образ жизни стал предметом для любопытства, разговоров, в определенных кругах. Да и чего удивляться — городок- то маленький. Сто тысяч населения. После окончания курортного сезона он будто вымирает на зимние месяцы. Становится грустным и пустынным. И работы мало. Заводы все позакрывались, мужчинам особенно сложно, поэтому многие спиваются.
