Порочный миллиардер (ЛП) - Эшенден Джеки (читать книги онлайн полностью TXT) 📗
Лукас нанес еще один удар, и она поймала себя на том, что наблюдает за его гибкой грацией, плавной и элегантной, за гибкостью и расслабленностью его мускулов.
Она все еще не могла поверить, что взяла и обняла его. Ее переполняла такая сильная благодарность за то, что он пошел и принес ее картины. Что не оставит их на растерзание или уничтожение тем, кто охотится за ней, потому что люди, в конце концов, могли уничтожить их. Нет, холсты будут спасены, потому что Лукас решил принести их сюда. И не только их, он привез с собой все ее художественные принадлежности.
По какой-то причине он передумал ради нее, и так как он, казалось, не хотел слышать ее благодарности, она дала ему знать другим способом. Объятиями.
Но как только она обняла его, то поняла, что поступила неправильно. Он оцепенел в ее руках, его мышцы напряглись, он держал себя так неподвижно, словно она обнимал мраморную статую. И то тревожное чувство, которое охватило ее в квартире, когда он прижимал ее к стене, снова охватило ее. Беспокойное и жаркое. Ей захотелось прижать ладони к его груди, надавить на нее, испытать на силу все эти мускулы. Снять черную кожу и посмотреть, как он выглядит под ней.
Что было неправильно. Очень, очень неправильно.
Но она не могла отпустить его достаточно быстро.
Лукас уронил кулаки и повернулся к двери. Несмотря на блеск пота на его коже, он даже не запыхался. Его глаза, казалось, горели ярко-синим огнем, как будто удар кулаком по мешку избавил их от льда.
- Тебе лучше уйти, - коротко сказал он. - Мне нужно закончить тренировку.
Волна жара пробежала по ее телу, и она поняла, что ее щеки тоже пылают, хотя она понятия не имела, почему так сильно покраснела.
- Конечно, хорошо, - она рассеянно провела рукой по волосам. - Мне просто нужно знать... должна ли я что-то делать.
- Оставайся внутри.
- Оставаться внутри? И все?
Он поднял руку и вытер лоб тыльной стороной ладони.
- Я не могу позволить тебе выйти на улицу и выдать то, что ты здесь. Так что, да, это все, что от тебя требуется.
Грейс нахмурилась.
- Но у меня есть работа. На самом деле, уже сегодня вечером.
- Предоставь это мне. Я разберусь.
- Что значит, разберешься?
- Я имею в виду, что позвоню им и скажу, что ты увольняешься.
Он произнес эти слова так, как будто они ничего не значили, как будто не было ничего особенного в том, чтобы оставить работу, которая была всем, что стояло между ней и необходимостью покинуть ее маленькую квартиру. Ее прежняя благодарность внезапно улетучилась, как вода из треснувшего ведра.
- Что? - у нее было ужасное ощущение, словно ее голос треснул так же, как и ведро. - Я не могу уйти!
Лукас поднял светлые брови, как будто ему не понравился ее тон.
- Понятия не имею, сколько времени у меня уйдет на то, чтобы снять этих людей с твоего хвоста и обеспечить твою безопасность. И пока это не произойдет, ты никуда не пойдешь.
Постепенно понимание всей ее ситуации начало проникать в нее. О реальности ее положения и о том, что оно будет означать. Последние два часа прошли в таком тумане, что у нее не было времени подумать об этом, но теперь…
- Но я не могу уйти, - повторила она, на этот раз тише.
- Значит, пусть дадут тебе неограниченный отпуск?
Она судорожно сглотнула.
- Нет.
- Тогда у тебя нет другого выхода, кроме как подать заявление об уходе.
Грейс открыла рот. Затем закрыла, паника начала обвиваться вокруг ее. Все происходило слишком быстро, и ей это не нравилось.
- Если я уволюсь, у меня не будет денег, - выдавила она. - А если у меня не будет денег, я не смогу платить за квартиру. Какого черта мне тогда делать?
Как обычно, на его лице не отразилось никакой реакции.
- А как же твое пособие?
- Этого недостаточно. И его дают всего год, а это значит, что у меня есть еще только шесть месяцев, - ее паника начала усиливаться.
Когда Гриффин был жив, его жалованья хватало, чтобы содержать их в скромном комфорте, пока она подрабатывала на разных работах, зарабатывая деньги на художественные принадлежности. Но теперь, когда его не стало, ее вдовьей пенсии и собственного заработка едва хватало на оплату счетов, не говоря уже о покупке новых красок.
Она старалась не волноваться, потому что в худшем случае всегда могла работать в баре полный рабочий день. Конечно, у нее не будет времени рисовать, но, возможно, это ненадолго.
Что не помогало, так это воспоминания о ее детстве, о бедности, о том, как ее тащили из штата в штат, когда ее отец брался за временную, часто сезонную работу, которая едва оплачивала аренду и еду, не говоря уже о необходимых ему художественных запасах. «Все это того стоит», - сказал он ей однажды, когда она была маленькой и жаловалась, что не может купить новое платье, которое ей понравилось. - Однажды папа продаст еще несколько картин, - это было до того, как бедность и неуспех сделали его злым и мелочным.
Теперь, став взрослой, она не желала этого, не хотела ни бедности, ни мелочности, но она смирилась бы с тем, что у нее нет денег, если бы это означало, что она может доказать отцу, что он ошибался в ее таланте. Что все это не бездарная трата времени.
- Тогда найди другую работу, - отмахнулся Лукас. - На Манхэттене нет недостатка в барах.
Грейс смотрела на него, на свет, ласково скользящий по его влажной от пота коже, подчеркивая идеальные, скульптурные мышцы. Из-за того, что его майка прилипла к телу, она могла видеть практически каждый кубик его пресса.
Боже, как такой бессердечный ублюдок может быть так чертовски красив? Это было так неправильно.
Он не совсем бессердечный. Он принес твои холсты.
Так оно и было. И все же одним махом он уничтожил все хорошее, что было в ней.
- А как мне найти другую работу, если я не могу покинуть эту квартиру? - она указала, сдерживаясь, чтобы не перейти на крик. - Пребывание здесь не помешает приходить моим счетам и мне необходимо будет их все оплатить.
Он замолчал, бросив на нее еще один пронзительный взгляд.
- Как я уже сказал, я со всем разберусь.
- Как?
- Предоставьте это мне, - он уже повернулся к мешку, протягивая руку, чтобы удержать его. - Поговорим об этом позже.
Грейс сглотнула, когда паника сжала ее горло. Ей хотелось подойти к нему и встать между ним и мешком, потребовать, чтобы он объяснил ей, что именно он имел в виду, говоря, что «разберется с этим». Но потрясения дня заставили ее почувствовать себя близкой к слезам, и все, что нужно было сделать, чтобы она все же разревелась, это быть мудаком с ней. Это был бы удар по ее гордости, которого она просто не смогла бы вынести. Кроме того, у нее уже было более чем достаточно потрясений для одного дня, и разругаться с ним было последним, в чем она нуждалась.
Вместо этого она проглотила еще один ком, который застрял у нее в горле.
- Ты чертовски прав, мы еще обязательно поговорим об этом - сказала она, стараясь, чтобы ее голос звучал твердо. - Мне жаль твоего отца, кстати.
Упоминание о его смерти было настолько случайным, что она поняла это только через пару минут после того, как Лукас рассказал ей. Но потом она вспомнила, что это Лукас. В его устах смерть близкого члена семьи звучала как ничто.
Если только он не был так близок со своим отцом.
Это могло быть правдой, и она могла понять его. С другой стороны, она не настолько любопытна, чтобы спрашивать об этом. Ни в малейшей степени. Это, без сомнения, вскроет ее собственные проблемы с отцом, а она не хотела возвращаться к ним в ближайшее время.
Лукас лишь коротко кивнул в знак согласия, затем опустил голову и поднял кулаки, посылая очередной удар отбойного молотка в грушу перед ним.
Грейс подумала, не показать ли ему средний палец, но потом решила, что это того не стоит. Не тогда, когда он все равно не увидит.
Вместо этого она вздернула подбородок, повернулась и вышла. Оставив его наедине с его дурацкой грушей.
