Влюбиться в Джордана (СИ) - Дюрано Лиз (книги без регистрации .txt) 📗

— Мы сдали ДНК-тест в пятницу и получим результат на следующей неделе. Тогда ты сможешь передать мне ритуальную сигару.

— Ни за что. Курение вредно для тебя, — рассеянно говорит Кейтлин, пролистывая фотографии Пайпер. — И вы, ребята, конечно, должны были выбрать клинику, где работает Рейчел. Не удивительно, что у неё чуть инфаркт не случился, когда она вас увидела. Она не должна была никому рассказывать. Она нарушила все законы, — сестра протягивает мне обратно телефон. — Мои поздравления, Джори. Ребёнок похож на нас, когда мы были детьми, и я уверена, что мама будет на седьмом небе от счастья, когда узнает, что это правда, и потребует, чтобы мы все пошли к дому Эддисон и представились.

Я качаю головой.

— Тебе лучше этого не делать.

— Ох, прежде чем ты войдёшь, я должна предупредить тебя.

— О чём?

— Кэмпбелл с нами, — говорит она

— И что? Ты знаешь, что у него фантастический нюх на мамину стряпню, — говорю я, делая паузу, когда вижу улыбку Кейтлин, как будто она знает что-то ещё.

— Что?

— Рейчел тоже здесь.

***

Должно быть Кейтлин предупредила моих родителей, чтобы они не обсуждали Эддисон или Пайпер, потому что про них не было ни единого упоминания, и я был рад. Рейчел смотрела на меня через стол, и я мог только представлять, что она хотела сказать. Она расплачется? Будет злиться? Я ничего не знаю и не хочу ничего знать. Вместо этого мы говорим о последних вещах, которые изучила сестра, о тезисе Принстона, флавирусной РНК и иммунной системе. Я уверен, что эта информация не задержится ни в чьей голове, но Кейтлин настолько оживлена, что мы просто киваем и, возможно, понимаем, что вирус жёлтой лихорадки по-разному взаимодействует с определёнными клетками у подопытных мышей и что эта динамика влияет на развитие инфекции… или что-то вроде того.

Вот почему ни один агент не заманит её в модельный бизнес. Кейтлин полна решимости стать молекулярным биологом и придумать способы борьбы с болезнями. Своей терминологией она способна сбить с толку любого несчастного парня, ещё до того, как он сможет начать свою игру. Кейтлин говорит о своих курсах очень много. После этого папа спрашивает меня, как мои дела, и тишина наполняет комнату.

— Все прекрасно, — отвечаю я, глотая последний кусочек знаменитой маминой солонины с капустой. Я слишком наполнен двумя предыдущими приёмами пищи, теперь ещё и этот.

— Где ты был сегодня? — обвинительно спрашивает Рейчел.

Я почти произношу, что это не её дело, но я этого не делаю. Это простой вопрос.

— Я был с другом.

— В городе? — намекает она.

— Да, в городе.

— Я рад, что ты вернулся, Джори, — говорит папа.

— Я тоже. Знал бы ты, как я скучал по маминой еде, — рядом со мной продолжает невозмутимо есть Кэмпбелл. Это не секрет, что он обожает мамину еду, а маме нравится, что он хочет научиться тому, как она это готовит. Они обычно удаляются на кухню, где обсуждают рецепты и заменители определённых ингредиентов, которые не всегда можно достать. И с тех пор как он переехал на Манхеттен он угощал домашней едой свою девушку, друзей, даже меня, если я забегал к нему после работы, и то, что он готовил, было точной копией фирменных блюд моей мамы.

— Когда мы сможем с ними познакомиться? — спрашивает мама, и Кейтлин давится своим чизкейком. Кемпбелл стучит по её спине, пока папа дарит маме особый взгляд. Рейчел просто надувается.

— Скоро, мама, — отвечаю я ей.

— Это всё? Ты даже не расскажешь нам, как вы двое встретились? Когда ты познакомился с ней? Это случилось, когда мы были вместе?

— Рейчел, прекрати. Здесь не место обсуждать это, — говорю я, сжав челюсть. — Но я отвечу на один вопрос. Нет, я не встречался с ней, пока мы были вместе.

— Вот и ладненько, — произносит папа, поднимая руки, — давайте не будем об этом за столом. Это вечеринка в честь возвращения Джордана после его годового приключения. Давайте насладимся угощением.

Несколько минут все молчат, пока Кэмпбелл не нарушает тишину. Он по-прежнему невозмутим, слишком занят, наслаждаясь маринованной говядиной с абрикосовой глазурью, чтобы участвовать в драме.

— Расскажи нам о своей поездке, мужик. Но пока ты не начал, можешь передать мне чизкейк? Последние десять минут он зовёт меня по имени, и я хочу получить его, пока Кейтлин не съела всё, — говорит он, морщась, когда Кейтлин бьёт его по плечу и мама напоминает ей, что она должна вести себя как леди.

***

Я жду, пока Рейчел и Кэмпбелл не уезжают, а Кейтлин поднимается в свою комнату наверх, прежде чем поймать маму и папу на кухне. Мама и папа ирландцы во втором поколении. Обе ветви дедушек и бабушек, за исключением моего прадеда по отцовской линии, который буквально спрыгнул с корабля, когда тот вошёл в порт Нью-Йорка, и сошёл на острове Эллис. Большая семья О'Халлоран любила рассказывать во время ежегодных собраний эту историю о своей настойчивости и стойкости в трудные времена. Это также упрямство, помноженное со стороны моей матери по Фланнери. Это делает семейные встречи очень интересными, и это сделало встречу с матерью Эддисон лёгкой. Она кажется такой же возбудимой, как и моя мама, хотя сегодня вечером она была необычайно тиха.

— Итак, значит, Рейчел сказала правду про эту женщину, Эддисон? — спрашивает мама, когда я сажусь напротив них за очищенный от блюд стол, за исключением чашек чая, которые приготовил папа. — Она говорит, что ребёнок твой.

Я хмурюсь. У меня ещё нет результатов теста. Означает ли это, что Рейчел уже знает?

— Как она может это утверждать? Я ещё не получил результаты.

— Она сказала, что ребёнок твоя копия, — говорит папа.

— Так это правда? Это твой ребёнок? — спрашивает мама. — Рейчел сказала, она видела тебя в офисе, где работает. Разве они не занимаются ДНК тестами и прочим?

— Мама, ты же знаешь, что ей не разрешено разглашать всё это, — говорю я, внезапно разозлившись. — Это называется конфиденциальность пациентов. Мы подписали бумаги, в которых говорится именно это, — значит ли это, что Рейчел смотрела информацию об Эддисон?

— Значит, ребёнок твой? — спрашивает мама. — Всё, что я хочу знать, Джори, это есть ли у меня внук. Мой первый внук.

      Я выдыхаю, заставляя себя расслабится. Разве я не говорил Эддисон, что как только я получу подтверждение, то должен буду рассказать всё своей семье? Я ничего от них не скрываю и не собираюсь начинать. Я достаю свой телефон из кармана и показываю им фото, которые мне прислала Эддисон. Мамины глаза расширяются от удивления, когда она видит Пайпер, она придвигает телефон ближе, чтобы изучить фотографию вблизи.

— Её зовут Пайпер и ей десять недель, — начинаю я, — Её мать Эддисон Роу, нефролог с Манхеттена. Её родители живут здесь, и мы встретились «У Полли» за два дня до моего отлёта в прошлом году.

Мама пару минут выглядит задумчивой.

— Роу? — она смотрит на папу. — Кажется, у Амелии дочь — врач.

— Вы знакомы?

Папа пожимает плечами.

— Есть пара, которая ходит в церковь… Харрисон и Амелия Роу. Его жена, кажется, филиппинка.

— Это они. Я познакомился с ними сегодня вечером. Они пришли, когда я уже уходил.

Головы мамы и папы прижаты друг к другу. Папа надел свои очки для чтения, чтобы лучше рассмотреть фото.

— Ничего себе! Она выглядит прямо как ты и Кейтлин, когда вы были малышами! — говорит мама. — Малыш не похож на филиппинца.

— Она моя маленькая копия… только красивее, — пожимаю я плечами. Эддисон унаследовала кожу своего отца и большие мамины глаза.

— Посмотри, у неё даже глаза Джори, — говорит папа, — они зелёные, так ведь?

— Ага, точно такие же, — отвечаю я, наполняясь чувством гордости. Это странно, но именно так я себя чувствовал, когда держал Пайпер в своих руках, когда мы были на Хай-Лайн.

— Итак, вы знакомы с ними? С Роу? — спрашиваю я.